– Окей, окей, я всё поняла, я заберу сегодня у доктора Тарасова все заключения, чтобы семейство Вайсбергов могло быть уверено в моей чистоте и отличном здоровье! Хорошо, что они не требуют справку о девственности, – встаю я из-за стола и бегу вверх по лестнице в свою комнату.
Я сижу в просторном светлом кабинете частной загородной клиники знаменитого доктора Тарасова, который по совместительству ещё и папин лучший друг. И именно ему семья Сонис доверяет самое дорогое, что у неё есть – наше здоровье и заключительные анализы своей единственной наследницы. Ну да, это только кошки, собаки и плебеи по словам моей мамы женятся под забором, бесплатно. А такие представители элиты как мы, должны тщательно взвесить все за и против, чтобы быть уверенными наверняка, что наша голубенькая кровь не дай Бог не смешается с чьей-то недостаточно чистой и кристальной. Поэтому в брачном договоре есть отдельный пункт, и я бы даже сказала, огромный раздел, посвящённый всем болезням и недугам, которые могут приключиться у представителей нашего рода.
Вайсбергам нужны здоровые чистокровные и румяные наследники, вот почему месяц назад меня обследовали самым тщательнейшим образом: брали всевозможные анализы крови, мочи и кала, просвечивали меня на томографе, прослушивали, простукивали и проминали, чтобы предъявить благородному семейству доказательства моего исключительно здоровья.
– Привет, Полин, – тепло обнимает меня наш семейный доктор, проходя в кабинет, и усаживается напротив меня за свой стол. – Как ты себя чувствуешь, моя девочка? – с тёплой улыбкой интересуется он, отыскивая в кучах разных бумаг мои анализы. – Аппетит хороший?
– Просто отличный, дядя Ваня, как всегда, – бодро рапортую я, пока он бегло просматривает белые листочки с непонятными цифрами.
– Отлично, отлично, просто чудесно, – бормочет он себе под нос, откладывая очередной листик в сторону, пока его взгляд не упирается в какие-то невидимые мне цифры и не задерживается на нём чуть дольше обычного. Словно не доверяя написанному, он поднимает на меня глаза, как будто хочет удостовериться в том, что это действительно я, и затем снова рассматривает что-то в своём листке. Молча трёт подбородок, ещё раз смотрит на меня, снова в бумажку, и затем поднимает трубку стоящего на столе телефона.
– Света, зайдите, пожалуйста, – говорит он кому-то, и, наконец-то поднимает глаза на меня. – Ну что же, всё просто замечательно, Полин, – подытоживает он. – Надо пересдать один анализ, и всё, и я со спокойной совестью отдам мою девочку замуж, – бодро говорит он.
В комнату входит миловидная Света в белом халате, и приглашает меня пройти за ней.
– Я тебе напишу, – на прощание машет мне рукой доктор, – это просто формальность. Увидимся уже на свадьбе, я думаю, – и я иду за медсестрой, которая ведёт меня в процедурный кабинет.
Спустя пару часов я еду в загородную усадьбу Воронцовых, где вся площадка целиком арендована для нас с Анастасом под свадебную фотосъёмку. Стилисты, визажисты, фотографы и их ассистенты хватают меня, как только я приезжаю, как какой-то ценный приз и собирают из меня, как из кусочков пазла, идеальный образ идеальной невесты. Бренд-менеджеры самых люксовых шоурумов привезли свои самые лучшие платья, чтобы я только посмотрела на них, и, если понравится, соизволила надеть. Я выбираю пышное, как тортик, Marchesa, аристократичное, с кружевами, Badgley Mischka, и необычное маленькое розово-белое платье от молодых питерских дизайнеров WedEnd.
Я примеряю его как раз в тот момент, когда в мою гардеробную комнату без стука заходит Стас, и все стилисты, визажисты и ассистенты деликатно испаряются из будуара в один момент, оставляя нас наедине.
– Плохая примета, дорогой, – с улыбкой говорю я ему, и он, не слушая, приближается ко мне, уже расстёгивая на ходу свои штаны.
– Для нас не работают никакие приметы, малыш, – уже возбуждённо шарит он под моим подолом своими влажными дрожащими ладонями, отодвигая в сторону кружевной треугольник моих трусиков. – Я тебя всё время хочу, – запускает он уже в меня свои пальцы, второй рукой ловко натягивая презерватив на своего пунцового торчащего из ширинки мини-Вайсберга.
– О, Полин, – шепчет он, уже вставляя в меня свой прибор, и задавая с ходу высочайший темп отбойного молотка в штольне.
– О да, милый, так, – снова постанываю я в такт ему, как делаю на протяжении всего нашего романа, и вижу в отражениях многочисленных зеркал свою покосившуюся на бок причёску, искажённое болью лицо, которое, видимо, Стас принимает за выражение высшего наслаждения, выпрыгивающие, как мячики из сетки, мои покачивающиеся в такт фрикциям груди, и две крепкие властные руки, сжимающие мои бёдра, пока их хозяин заколачивает и заколачивает в меня свой молоточек.
Анастас завороженно смотрит на моё лицо, и засовывает мне в рот свой большой палец, который я нежно покусываю, и чувствую своими ягодицами, как его мягкие шарики подтягиваются и твердеют, после чего он замирает на долю секунды и выныривает из меня, аккуратно придерживая резиновый чехольчик, чтобы снова аккуратно сложить его в свой драгоценный пакетик. Его палец размазывает всю мою алую помаду по лицу, а я в этот момент думаю о том, что где-то наверняка есть специальное кладбище использованных презервативов от Вайсберга.
– Тебе было хорошо, малыш? – заботливо спрашивает меня мой суженый, заметив мою улыбку.
– Да, очень, – искренне отвечаю я ему. Мне ведь действительно было в очередной раз очень смешно. А смех это очень хорошо. – Ну вот, – осматриваю я себя в зеркало, не забывая кокетливо намекнуть своему жениху на его мужественность: – Всё испорчено! Как мы будем с отбой теперь фотографироваться?
– Ничего страшного, это их работа, – отвечает Анастас, открывая дверь и демонстративно поправляя штаны, а вся моя команда так же деликатно и молниеносно начинает поправлять на мне макияж, причёску и наряд.
– Отличное платье, – многозначительно бросает бренд-менеджеру Вайсберг-младший. – Мне понравилось. Заверните его нам с собой, – и счастливая менеджер довольно поддакивает ему в ответ.
Ещё полчаса, и вот мы уже с Анастасом стоим в розовых зарослях рядом со статуями Аполлона, Венеры и Дианы, и изображаем счастливую парочку. Хотя, отчего же изображаем, ведь на самом деле мы и есть счастливая влюблённая пара. Нас фотографирует один из лучших мэтров страны Алексей Литвак, и мы с моим женихом встаём в нужные ему позы.
– Просто прелесть, мои котятки, именно так! – подбадривает нас под резкие щелчки затвора камеры Лёша, а мы не перестаём двигаться и замирать, двигаться и замирать. – Сразу видно – профессионалы, – хвалит нас Литвак, и он абсолютно прав: пожалуй, столько в своей жизни мало кто фотографируется напоказ, и для нас это обычная рутинная работа.
Мы давно уже знаем со Стасом все наши выигрышные ракурсы, «рабочие» части лица и фигуры, и знаем как красиво и чётко выстроить композицию, чтобы потом охренительно красиво выглядеть на любой обложке. К тому же никто не отменял ретушь и фотошоп. Если ты дочь знаменитого кинорежиссёра, то уже с пелёнок ты выучиваешь все эти премудрости и просто воспринимаешь это как часть своей жизни. Что касается Анастаса, то это не просто часть его жизни, но и его работы: акции его компаний растут вверх, как только он делает официальное заявление в своём Твиттере, и падают стремительно вниз, как только очередной горе-папарацци делает его неудачный снимок с похмелья. Поэтому по большому счёту в нашей жизни всё чётко выверено и просчитано. На годы вперёд. И даже быстрый перепихон со своей невестой в гримёрке тоже часть его пиар-кампании, я уверена.
Не сомневаюсь, что личный бизнес-консультант Анастаса Вайсберга советовался на этот счёт с агентством и удостоверился, что такие инциденты положительно влияют на общий имидж молодого миллиардера. Молодой, красивый, трахается регулярно. Причём со своей без пяти минут женой. Так, глядишь, и до кандидатов в будущие президенты недалеко. Я не удивлюсь, что и по поводу меня он советовался с целой армией специалистов, и что если бы они не одобрили мою кандидатуру на роль спутницы жизни, то у меня были бы нулевые шансы. Несмотря на всю ту дикую страсть, которую я бужу в своём парне и на мои вполне достойные внешние данные. Надеюсь, что ещё и интеллектуальные, но, как я понимаю, Анастасу это не так важно, как моя идеальная грудь второго размера без хирургических подтяжек и имплантов, мой аристократический тонкий нос, пухлые, но в меру, губы, длинные стройные ноги и девственно-чистое отверстие между ними, которое не посмел осквернить до него ни один другой мужчина.
