– Мужик, ты осознаёшь, что твой зверь чуть не загрыз мою дочь?
– Что ты майор! Он у меня добрый. Играл…
– Играл? Серьёзно? – я ударил кулаком по столу. Меня аж пот прошиб от человеческой наглости и подлости. – Последнее предупреждение! Если хоть одна человеческая душа увидит твою собаку без намордника, то …
– Что? Угрожаешь, товарищ начальник!
– … то оба будете ходить в намордниках. Клянусь! – цежу я.
– Я буду жаловаться!
– До свидания! Не прощаемся!
Как только свидетели исчезают с глаз долой, торопливо открываю секретный файл с делом семьи Чайкиной. Ровно два часа изучаю материалы.
Слов нет, одни эмоции. А на языке – маты.
Смотрю на часы. Время 16.00. Моя Конфетка уже извелась там. Выключаю компьютер и вылетаю стрелой за дверь.
Еду в машине за дочерью к няне, думаю о том, как наказать соседей так, чтобы запомнили на всю жизнь. И неповадно им было вредить обществу.
Жалею ли их? Нет.
Если у них нет щепотки уважения к людям, почему я должен заботиться об их благополучии?
Зря они меня разозлили, задели за живое. Я человек негневливый, но бываю вспыльчивым.
Из-за этих гадов, влип в неприятности. Чуть не получил инфаркт из-за дочери. Перепутал личное со служебным. Возможно, потерял репутацию хорошего следователя…
Глава 9
Демид
Воскресенье проносится незаметно, но сложновато для моей «истерзанной» плоти.
Хочу поваляться, но куда там! Приходится весь день молить богов о том, чтобы поскорее наступило завтра.
Прилипчивая Алёнка весь день бродит за мной как хвостик.
– Папа, скоро завтра?
– Скоро.
Блондинка подходит, тычет пальцем в циферблат будильника.
– Вот, через столько?
– Нет!
– Через столько? – снова крутит пальцем маленькую стрелку.
– Алёна! Не сбей стрелки! – бурчу недовольно.
Смотрю на дочурку обречённо. Затем выглядываю на улицу. Июль. Погода прекрасная. Не больно-то хочется выходить из берлоги, но может, прогулка остудит её пыл.
– В парк пойдём?
– Неть! – размашисто крутит головкой. Подходит к холодильнику, пытается открыть.
Помогаю, заглядываю в морозильного монстра. И душу затапливает счастьем. Пиво…
Домысливаю дальше – футбол, варёные креветки.
Достаю из морозилки мороженое.
– Это хотела?
– Угу.
– Подожди, согреется, – ставлю крем-брюле в стаканчик.
Понятное дело, что футбол дочь так и не даёт досмотреть. Снова притащила будильник.
– Скоро завтра?
– А-а! Давай милая, ляжем спать. Тогда завтра наступит быстрее.
Соглашается. Нехотя отрываю пятую точку от дивана, беру ребёнка на руки.
Хочется плакать, когда понимаю, что пропустил голевую передачу.
Тёплые маленькие ручки обвивают мою крепкую шею. И сразу всё вокруг становится неважным. Несу своё сокровище в кровать.
– Сказку? – уточняю, усаживаясь рядом. Поправляю заботливо тонкое летнее одеяльце.
– Да, про эльфов.
– Конечно! Только ты закрой глазки, иначе эльфийское благословение не придёт.
– Папочка, мы возьмём себе завтра новую мамочку?
– Алёнушка, Злата не живая кукла, она человек. Если не захочет, то не пойдёт к нам.
– А ты у неё не спрашивай, так бери!
Наутро просыпаюсь от громких причитаний няни Тани.
– Демид, ты чего спишь? Время 10.00 На службу не пора?
В ужасе продираю глаза, смотрю на будильник. Алёнка – стрекоза! Так и переставила стрелки будильника.
– Где она? В садик-то опоздали.
– Примеряет платья у себя.
– Куда наряжается? – рычу недовольно.
Перед уходом залетаю в спальню к дочери. Крутится перед зеркалом в ярко-жёлтом платьице.
– Принцесса! Я тороплюсь. Поцелуй папочку в щёку.
Дочка целует.
– Хочу кудряшки, – показывает на плойку.
Она желает быть похожа на Кудряшку? Этого ещё не хватало. Морщусь.
– Малыш, тетя Таня завьёт тебе кудри.
Стремительно покидаю квартиру.
Суд уже прошёл. Значит, Чайкину освободили. Нужно успеть в СИЗО, чтобы перехватить её на выходе.
Падаю на водительское сидение служебной тойоты. Давлю на газ, выруливаю из двора.
Через час подлетаю к воротам изолятора на своей ласточке. Паркую авто, при этом чувствую, как капот въезжает во что-то мягкое. Резко останавливаюсь.
Вылетаю из автомобиля, и в недоумении наблюдаю за тем, как Злата Чайкина поднимается с асфальта, отряхивается.
– Вы издеваетесь да? Не смогли посадить, так решили задавить? – шипит на меня коброй.
Что за напасть такая!
– Я не нарочно хотел Вас убить…
Блин! Не то сказал.
– То есть Вы признаёте, что хотели лишить меня жизни. Что ж! Валяйте!
– Да что Вы несёте! Я приехал за Вами.
– За мной! Вы ведь не думаете, что после всего я сяду к Вам в автомобиль?
– Почему нет? – непонимающе жму плечами.
– Или Вы наглец или…
Она явно хочет сказать что-то очень плохое. Еле сдерживается, кусая губы.
Пока девушка подбирает слова, открываю дверцу пассажирского сидения, заталкиваю её в утробу авто. Пристёгиваю ремнём безопасности.
– Да как Вы смеете меня трогать после всего, что между нами было! – верещит девушка, при этом её кудряшки мило дёргаются, напоминая мне причёску Медузы Горгоны из мультика.
Непроизвольно протягиваю руку и зажимаю один локон в руке. Затем вытягиваю его и пытаюсь распрямить.
Отпускаю, и кудряшка вновь собирается в пушистую живую пружинку.
Злата озадаченно кружит по моему лицу ошалевшим взглядом. Я только сейчас замечаю, насколько у неё красивые глаза – тёмно-ореховые с чаинками.
Хлопает на меня пушистыми ресничками.
Беззвучно открывает рот с пухлыми губками.
Нервно сглатываю застрявший в горле ком, и иду к водительскому месту.
Падаю на сидение, обнимаю руль. Стараюсь не смотреть на пассажирку. Еду по выбранному маршруту.
– Куда Вы меня везёте? – уточняет бывшая подозреваемая.
– К дочери.
– Зачем?
– Вы ей понравились!
– И-и? – округляет глаза.
– Она хочет, чтобы Вы стали её мамой!
– Вы здоровы? Как это себе представляете?
– Беру Вас на работу ночной няней.
– Кому?
– Себе!
– Вы ещё издеваетесь! Немедленно остановите!
Плавно останавливаю машину, смотрю на Чайкину. Думаю о дочери. Если вернусь без Золотца, меня дочь папой перестанет называть.
– Чайкина, давай так поступим! Подписываем контракт. Ты идёшь работать няней к моей дочери… а я нахожу убийц твоей дочери.
Злата роняет из рук сумку.
Смотрит на меня жалостливо.
– Ты, правда, сможешь?
– Я же майор Удальцов – лучшая ищейка Москвы.
Девушка недоверчиво морщит чуть вздёрнутый носик.
– Понимаю! Ты имеешь в виду себя? Вышла промашка. Кстати, впервые за всю практику. Когда понял, что дочери нет дома посреди ночи, то мозг напрочь отключился.
Злата нервно жуёт кончик волос.
– Ну как? По рукам?
– Хорошо. Только я – интерн. Работаю в больнице до пяти вечера. Смогу приступать к обязанностям с шести. Сразу предупреждаю, что не уволюсь.
– Подходит.
Жмём друг другу руки. Едем дальше.
И только сейчас до меня доходит, в какое дерьмовое дело я ввязался.
Но ради счастья Алёнки готов на всё!
Глава 10
Злата
Демид останавливает служебный автомобиль у моего подъезда.
– Злата Дмитриевна, ждём Вас в 17.45.
– Хорошо. – Смотрю на мужчину неотрывно. А он, оказывается, симпатичный, высокий, сбитый (наверное, занимается спортом). Светло-русые волосы собраны в низкий хвостик. Видно, что мужчина выпрямляет вьющиеся волосы с помощью резинки. Вот же засада, следователю ходить с кудряшками.
Несоответствие должности и внешности.
Ему бы в глянце в плавках сниматься, или на обложках женских романов красоваться.
Впервые широко улыбаюсь.
– Чайкина, что тебя улыбнуло? Моя причёска?
Мотаю головой.
