О том, что сами поначалу регулярно пытались обижать, все родственники уже забыли. Как и о тех синих с золотом неудачниках. Синие принесли меня обратно через сутки с мешком конфет, а золотые… не хочу сейчас вспоминать. Я и сама не очень поняла, что тогда произошло. Но остекленевшие от обожания птичьи глаза долго снились мне в кошмарах.

– Идем, детка, я должна лично осмотреть твою комнату. Ночевать ты, естественно, будешь дома, но у тебя и здесь должно быть место, где ты сможешь отдохнуть в течение дня между занятиями.

Я в очередной раз не вовремя задумалась и потому споткнулась, когда бабушка решительно зашагала куда-то, волоча меня под руку. Отчасти этим объяснялась моя вошедшая в клановые легенды неловкость: маленькую курочку все кому не лень норовили схватить и потащить в самый неудобный момент. Естественно, я спотыкалась и падала. Поначалу. Теперь уже научилась быстро ориентироваться и подстраиваться под каждого галопирующего крокодила. И пока мы на пару галопировали по лестнице куда-то вверх, принялась расставлять точки над «и» в отвоевании кусочка личной свободы.

– К-как дома? К-каждый раз ходить ночью домой, а утром в академию? Но… – тут я секунду подумала и нашла нужную причину, – это же получается в темноте идти. Пусть и до к-кареты.

– Почти всегда занятия заканчиваются до обеда.

– А ку-курсы? А библиотека? А вдруг по пути меня снова похитят?

– А братья тебе на что?! Должен же быть с этих обалдуев какой-то толк! Будут встречать и провожать. По очереди или все вместе, – отрезала главная динозавриха всех водных ящеров и уверенно свернула в коридор пятого этажа. Здоровенная же тут академия! И общежития в башне.

– Но бабушка! Они ведь как раз живут в общежитии! – Я живо представила себе «восторг» Тимсаху, Матао и Сахлиэ, когда их осчастливят этой новостью. То есть, утром вставать на час раньше, галопом домой, чтобы забрать меня, потом вечером отвести в клан и галопом обратно. Прекрасная перспектива!

Нет, братья не откажутся. Но мне-то парней искренне жалко! Во-первых. А во-вторых, я и сама хочу утром подольше поспать. И еще немножко свободы.

Братья, кстати, меня любили, но со временем, в отличие от взрослых, у них выработалось что-то вроде иммунитета на мое мимими. Потому, как только я пыталась действовать целенаправленно, у них начинал чесаться нос. И после первого же чиха все очарование слетало.

– Нет, это никуда не годится! Я тебя здесь и на полчаса не оставлю! – взвыла бабушка, осмотрев узкую комнату с двумя незастеленными кроватями у дальней стены. – Что за убожество?! И почему комната на двоих?! Ты наследница!

– Правила одинаковы для всех, – елейным голосом напомнила я. – Бабушка, я уже большая. И соседка у меня наверняка будет тоже как минимум наследница какого-то к-клана. Мне же нужно с к-кем-то общаться. Ты сама говорила.

– Не нравится мне все это… постой здесь три минуты. Я найду кастеляншу. Как минимум пыль они могли вытереть до заселения! – Бабушка деликатно прикрыла лицо батистовым платком и ретировалась. У нее была самая настоящая аллергия на пыль, иначе старая опытная динозавриха ни за что не оставила бы своего птенчика одного в незнакомой комнате.

Я посмотрела ей вслед, посочувствовала еще незнакомой кастелянше, а потом скрестила пальцы и загадала. Бабушки не будет минуты три-четыре. Интересно, заявится ли кто-нибудь в ее отсутствие, чтобы напугать курицу? По закону жанра должен бы.

– Апчхи! – До конца загаданного срока оставалось еще две минуты, а дверь распахнулась так, словно ее пнули с той стороны. А потом меня едва не унесло к окну громовым чиханием.

– Ой…

– А ты кто такая?! – Рослая девица с толстой рыжей косой одним броском отправила под левую кровать сундук. – Апчхи! Что, не могла прибраться?! Запомни: теперь это твоя обязанность!

– Хорошо. – Я кивнула и улыбнулась, глядя, как девица порывистыми движениями раскидывает свои вещи по всем доступным поверхностям. – Ой, какой нож красивый! А как он называется?

Нож и правда был необычный. Здоровенный, как тесак, но изогнутый, как серп, и с непривычной заточкой. Кажется, такие носят… да точно!

М-да, мне «повезло». У саванных охотниц доминирование над всеми женскими особями в пределах видимости прошито в геноме. Эта милая гиена передерется со всем этажом и только потом успокоится. Ладно… главное, чтобы она не начала с меня.

И я еще раз улыбнулась, мысленно воззвав: «Мимими-призма, дай мне силу!»

– Э… да тесак это. А че ты такая мелкая? Из какой мышиной норы тебя забрали?

То есть птичьей… ты же птичка? Курица! Ха-ха-ха-хе-хе-хр-р-р!

Дейлен Албаази

– Это провал. Это провал! – метался по комнате Тайгри, от окна к креслу и обратно. – Как тебе ее брюхатить, если она в одной комнате с гиеной?! Да туда теперь на милю не подойдешь, в окно не залезешь, подкоп не сделаешь! Иначе тебя самого!

– Успокойся. Я и не собирался, – ответил я другу. Манул любил сделать драму из какой-нибудь мелочи. – Тем более это в любом случае лучше, чем то, как все хотела организовать старая ящерица. Если бы я встречался с наследницей только на занятиях в окружении ее братьев, тогда шансов точно бы не было.

– Не собирался? А как тогда компрометировать? Это ж самый верный способ.

– Сама ко мне придет. – Я пожал плечами, не собираясь посвящать друга в свои мысли об искреннем нежелании оставлять свое семя кому-либо. Как минимум ближайшие пару лет точно.

– Сама?! – Чувства и слова у Тайгри бурлили за нас двоих. Впрочем, как обычно. Когда-то давно я выбрал его своим другом именно потому, что он мог буянить за нас обоих, оставляя мне прекрасную возможность казаться холодным и безэмоциональным.

– Угу. Это за женским общежитием следят как за сокровищницей императора. А вот если какая-нибудь птичка самостоятельно решит забраться в змеиное логово… ее никто особо не будет удерживать. Тем более тут ее братья. Еще и красную ковровую дорожку постелят, – снова логично заметил я, наслаждаясь теплом чужих бурлящих чувств. Странно, но они давали мне облегчение тогда, когда я не мог выплеснуть свои.

– Не понимаю я твоего энтузиазма. Там гиена, тут – братья. Как по мне, вообще безвыходная ситуация. – Манул плюхнулся на соседнюю койку, отчего не ожидавшая такого напора казенная мебель жалобно скрипнула.

– Да, придется слегка поработать мозгами. Но перед этим мне все же надо самому изучить эту курицу. – Я кинул скептический взгляд на тощую папку с бумагами, содержащую едва ли один полный лист о моей будущей суженой. Вся остальная предоставленная мне информация была о ее семье и их связях. – Закрытое проживание в клане не особо помогает в понимании объекта вынужденного соблазнения.

– Ну, так-то работать придется не мозгами, а другим органом, – саркастично ухмыльнулся манул.

– Угу. Тебе. Надо ж на кого-то выманивать ее соседку в случае неудачи.

– Ты злая и бездушная огромная пернатая змеюка!

– М-м-м. Комплимент за комплиментом, – хмыкнул я. – Извини, Тайгри, но мы только друзья.

– Мш-ш-ш на тебя, холоднокровный, – по-кошачьи обматерил меня манул. – Ладно, тогда какие планы?

– Наблюдение и добыча информации, сказал же. Чтобы составить план хоть какого-либо мало-мальски эффективного соблазнения, нужно понять, на что эта земноводная птичка клюет. – Я задумчиво оперся локтями на стол, разглядывая шуршащую за окном нашей комнату листву и размышляя. – Теоретически можно предположить, что ее идеал похож на образы отца и братьев, что часто встречается у излишне опекаемых дочерей. А вот практически… вполне возможно, что брутальные крокодильи рожи ей так осточертели, что в выигрыше как раз окажется ее официальный жених. Или она просто еще не вышла из детства и предпочитает играть с милыми домашними питомцами и куклами. Тебя ей, что ли, подсунуть… для проверки? – последнее я сказал едва слышным даже себе самому шепотом, а потому манул просто не услышал.