А по объявлению никто не позвонил. Так что Тихон тоже был счастлив. Двое счастливых в такой хмурый неулыбчивый день – это уже неплохо.

Надо заметить, что в последнее время не только Тихон чувствовал себя не в своей тарелке, разрываясь между чувством долга и личными интересами. Те же самые чувства испытывала и Надежда Петровна. Как женщина добрая и сострадательная, она всей душой сочувствовала Евгению Германовичу в его беде и желала ему всяческого добра, счастья и скорейшего выздоровления. А как просто женщина она подозревала, что если он будет здоров и счастлив, то перестанет нуждаться в ее помощи и заботе. Эта неоднозначность сильно беспокоила Надежду Петровну, привыкшую к мыслям и эмоциям простым и понятным, без всяких там «с одной стороны, с другой стороны, так хочу, а этак не хочу», эти интеллигентские штучки она всегда числила по Анниной части и сильно ее за это недолюбливала. Поэтому она старалась компенсировать свои некрасивые тайные мысли удвоенной самоотверженной заботой о больном и несчастном, брошенном и одиноком (ну да, да, да!) соседе. Прикованный к постели, теперь он оказался совсем беспомощен и зависим, он при всем желании не мог увильнуть от ее визитов, разговоров, указаний, наконец, от ее обедов, к которым теперь добавились завтраки и ужины. Надежда Петровна ликовала в душе, с озабоченным лицом обсуждая с Евгением Германовичем меню и наименее травматичный для самолюбия пациента способ наложения компресса. Получилось так, что ее жизнь неожиданно обрела смысл как раз в тот момент, когда Моцарт этот самый смысл потерял. Как говорится, если где-то накося, то где-то непременно выкуси. Народная мудрость.

Так или иначе, верная своему решению поменьше думать и побольше действовать, Надежда Петровна уже на следующий день нашла медсестру, которая будет приходить на дом делать уколы и ставить капельницы. Прибытия медсестры, назначенного на шесть вечера, ждали с волнением: Евгений Германович, прожив на свете почти семьдесят лет, кровь из вены сдавал неоднократно и каждый раз при этом впадал в панику, чуть не до обморока, а Надежда Петровна волновалась потому… ну просто потому, что он волновался. Минуты тянулись бесконечно и в часы складываться не желали категорически. Евгений Германович от боли и от беспокойства не мог ни есть, ни спать, ни читать, ни телевизор смотреть. Попытка его добровольной сиделки успокоить пациента рассказом о том, как лично ей «сто раз эту капельницу ставили», провалилась в самом начале, потому что на словах «девчонка попалась молодая, в вену не сразу попала» Евгений Германович позеленел и потребовал отменить визит медсестры.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.