— Ответ лежит где-то там, под небесами.

— Ответ на что?

— Не знаю, Мелли. Я так много еще не понимаю. Как будто мне заказано знать то, что другие принимают как должное.

— Что знать?

— Самые простые вещи — например, откуда родом мать. — Джек встал, охваченный внезапным волнением. — Тебе не понять, что значит не иметь отца, не ведать, кто ты и откуда. Тебе хорошо, Мелли, — ты так спокойна, так уверена в себе. Ты не боишься, что кто-то станет спрашивать тебя о твоих родителях. — Джек посмотрел ей в глаза. — А вот я боюсь.

— Прости...

— За что? Ты не виновата — ты просто спросила меня о том же, что и все остальные. — Джек присел рядом с Мелли, ища ее руку. — А теперь еще тот случай с наемниками. Что во мне такое, Мелли? Почему я не такой, как все?

Его карие глаза смотрели с мольбой. Но что она могла ему сказать? Ей нечем было утешить его. Ей вспомнились вдруг смутные видения, посетившие ее на прошлой неделе, и Мелли сказала, нежно пожав руку Джека:

— Возможно, во всем этом есть какая-то цель.

— Если моя жизнь имеет цель, почему я ничего не решаю сам?

Ветер налетел снова, сбив пламя костра, и Мелли вдруг озябла. Вопрос Джека не нуждался в ответе: судьба никогда не спрашивает человека, хочет он танцевать с нею или нет.

Королева смотрелась в зеркало. Выглядела она куда спокойнее, чем чувствовала себя. Иначе нельзя: умение казаться — неотъемлемое качество королевы. Она должна всегда быть спокойна, величественна, ни при каких обстоятельствах не терять самообладания. Королева познала всю важность этого искусства в годы, прошедшие после несчастья, случившегося с королем на охоте. Она поняла, что нужно не только быть сильной, но и казаться сильной. Люди придают внешнему облику огромное значение.

Вот уже пять лет, как она правит вместо короля и без ложной скромности может сказать, что это хорошо ей удается. Она не позволяет враждебным партиям, существующим при дворе, грызться между собой, хотя часть этой заслуги следует приписать войне с Халькусом: мужчины становятся не столь бодливы, когда ведут войну. Несмотря на эту войну, она поддерживает добрые отношения с соседними державами, налоги поступают в казну исправно, если не считать восточных земель, и народ высокого мнения о своей королеве.

Однако сама она постоянно чувствует необходимость укрепить свое положение и положение своего сына. В Обитаемых Землях неспокойно. Рыцари Вальдиса сеют смуту на юге, между тем как алчность герцога Бренского вызывает тревогу на севере. Не считая этих угроз извне, поближе тоже есть такие, что зарятся на ее трон. Престол Четырех Королевств уже не раз захватывали узурпаторы. Трон без сильного короля притягивает взоры захватчиков. Поэтому королева всеми средствами привлекает ко двору самых могущественных лордов, владеющих землями и богатством, располагающих большим количеством людей. Врагов лучше держать под присмотром. Королева ведет тонкую игру, и ведет ее успешно — никто не покушается на ее власть, в Королевствах соблюдается спокойствие, и ее сын — признанный наследник престола.

Увенчать усилия королевы должен был брак ее сына с дочерью самого могущественного из лордов — Мейбора. Однако все вышло не так, как ей хотелось, — единственно из-за упрямства дочери Мейбора. Глупая девчонка взяла да и сбежала, ничуть не помышляя о судьбе королевы и государства. Королева от души надеялась, что Мейбор, если найдет когда-нибудь дочь, задаст ей хорошую трепку, а после лишит наследства: нет большего зла, чем непокорная дочь. Меллиандре за многое придется ответить: это по ее вине королева вынуждена иметь дело с человеком, к которому питает величайшее отвращение, — с лордом Баралисом, королевским советником.

Она заключила с ним пари и проиграла. Придется расплачиваться — этого требует ее гордость. К тому же она даже из проигрыша извлекла некоторую пользу — теперь Баралис даст ей лекарство, которое помогает королю, как никакое иное. Поначалу сделка казалась королеве честной — и лишь теперь она поняла, сколь наивна была, полагая, что Баралис способен вести честную игру. Она сильно подозревала, что он подтолкнул свою чашу весов — и уж наверняка послал наемников захватить девушку прежде королевской гвардии. К несчастью, королева ничего не могла доказать, и ей оставалось лишь признать свое поражение.

Какую же цену придется ей заплатить за свое стремление вылечить мужа? И за свое легковерие?

Она ожидала Баралиса с минуты на минуту. Она послала за ним, и он не заставит ее ждать. Королева поправила волосы, довольная холодным и уверенным видом своего отражения. Она не доставит удовольствия Баралису, выдав свои чувства.

Мажордом доложил с поклоном:

— Лорд Баралис ожидает ваше величество в аудиенц-зале.

Королева заранее решила не являться на аудиенцию прежде Баралиса: пусть он ждет ее, а не наоборот. Преимущество было невелико, но даже таким пренебрегать не следовало. Королева налила себе четверть кубка вина, сильно разбавив его водой: нужно было сохранить ясность мысли.

Она потягивала питье, выгадывая время. Наконец, решив, что Баралис дожидается ее достаточно долго, она встала и в последний раз взглянула в зеркало. Она облачилась в самый свой торжественный наряд, и на груди у нее сверкали драгоценности короны. Королева глубоко вздохнула и отправилась на встречу с противником.

Баралис, стоявший у окна, бросился ей навстречу и отвесил низкий поклон.

— Счастлив лицезреть ваше величество. Надеюсь, вы в добром здравии? — В его голосе проскальзывали резкие нотки — он не любил, когда его заставляли ждать.

— Я здорова, лорд Баралис, чего, к сожалению, нельзя сказать о моем муже. Ваше вторжение к нему возмутительно, и больше я не потерплю подобных выходок.

— Ваше величество можете быть спокойны — это больше не повторится. — Как он галантен, как уверен в себе! Королева, не намереваясь облегчать Баралису его задачу, повернулась к нему спиной и отошла к окну. — Вашему величеству должно быть известно, что срок нашего маленького пари истек. — Баралис сделал паузу. — Но быть может, девушка нашлась?

Королева усилием воли сдержала гнев. Подумать только — «нашлась»!

— Полноте, лорд Баралис, вы прекрасно знаете, что ее не нашли, — спокойно, но с тенью угрозы ответила она. — Не нужно играть со мной, сударь, не то это обернется вам же во вред.

Баралис хотел что-то сказать, но королева знаком остановила его. Паж, приблизясь, налил ей бокал вина, и на сей раз она не стала подливать воду. Пусть Баралис думает, что она пьет неразбавленное вино, — напиток по ее приказу разбавили заранее. Баралису вина она не предложила. Жестом велела пажу уйти и оба собеседника молчали, пока дверь за ним не затворилась.

— Если девушку не нашли, я, целиком полагаясь на слово вашего величества, осмелюсь напомнить, что выиграл пари.

— К чему эти околичности, лорд Баралис? Перейдем лучше к делу.

— Прямота вашего величества обезоруживает.

— Того же я потребую и от вас.

Баралис старался держать свои руки за спиной или прятать под плащом, но королева все же заметила, как скрючены его пальцы, и это зрелище, как ни странно, придало ей сил.

— Тем лучше, ваше величество, я буду откровенен. Принц Кайлок вступил в брачный возраст, и дочь лорда Мейбора, Меллиандра, не является более для него достойной невестой. Согласны ли вы в этом со мною, ваше величество?

— Продолжайте.

— Мне кажется, я понимаю, отчего вы желали этого брака. Вам хотелось укрепить положение своего сына путем союза с могущественным лордом.

— А что, если и так? — бросила королева, чувствуя, что Баралис добивается первенства в разговоре.

— Это весьма мудрая политика, которую я поддерживаю целиком и полностью. Я восхищаюсь усилиями вашего величества, направленными на укрепление государства, но ваше величество могли бы метить чуть повыше.

— Что вы имеете в виду? — чрезвычайно холодно осведомилась королева.