– Дорогая… – протянул её муж, кашлянув в кулак.

– Ты не входишь в их число, милый.

– Ладно, мы пойдём… – начала было я, но тётя Лиза не дала мне договорить.

– Нет, ты что! Куда ты пойдёшь с больным ребёнком? Борис!

– Лиза права, Дарина. Оставайтесь здесь, а то мы будем волноваться. К тому же, если малышке вдруг станет хуже, то мы будем рядом и поможем.

– Ну хорошо, – быстро сдалась я и уселась на стул.

Тётя одолжила мне кое-что из своей домашней одежды и, приняв душ, я легла рядом с дочкой. Во сне она обняла меня, и я поцеловала её в лоб. Тяжёлые мысли вновь вернулись обратно, и мне начало вспоминаться то, что осталось уже в далёком прошлом…

После вечеринки, на которой отмечался день рождения Захара, мы пошли к нему. Это был первый раз, когда я решила у него остаться. Что до тёти же, то ей мне пришлось солгать, выдумав мифическую ночёвку у подруги. Впрочем, я уже давно была совершеннолетней, так что и в чём-либо одобрении не нуждалась. Сказать по правде, до Муратова у меня никогда не было парней. Поклонники и ухажёры появлялись, да и свидания вслепую проходили, но настоящих отношений не случалось ни разу. Именно с Захаром я узнала, как нужно правильно целоваться. Мы гуляли с ним под дождём, обнимались под звёздным небом, беззаботно друг с другом шутили и флиртовали. А ещё я собиралась подарить ему на день рождения свою невинность. Может, это выглядело по-детски, и потом мне предстояло об этом пожалеть, но тогда я ни в чём не сомневалась. И пусть мы с ним были знакомы всего ничего, каких-то два с половиной месяца, но никто не вызывал у меня таких эмоций, как он.

– Извини, я сегодня не успел прибраться, – проговорил парень без тени смущения из-за того, что в его квартире царил беспорядок: посуда не вымыта, бельё не постирано, а носки разбросаны, где попало.

Сразу было видно, что квартира принадлежала холостяку.

– Тогда будем убираться вместе, – ответила я и нервно засмеялась, с досадой размышляя о том, что, по всей видимости, у меня не скоро получится сделать задуманное.

Пока Захар собирал по всему дому носки и относил в стирку грязное бельё, я стала мыть посуду. Задумавшись, даже и не заметила, как он оказался рядом, подходя ко мне со спины. Ощутив то, как руки Муратова оплели мою талию, а на плече у меня оказался его подбородок, я вздрогнула, оборачиваясь к нему.

– Устала? – спросил он, беря из моих рук грязную чашку и заканчивая её мытьё.

Опираясь руками о раковину, я вдохнула его запах, просто балдея от близости с ним.

– Немного, – ответила ему.

И тогда Захар зацепил кончиком пальца пену средства для мытья посуды и коснулся им моего носа, оставляя на нём белый мазок.

– Эй! – притворно возмутилась я, отскакивая в сторону, а затем со смехом пытаясь намазать и его лоб. – Получай!

Вскоре мы и забыли про грязную посуду, кидая друг в друга пену и пачкая той одежду. Я настолько увлеклась игрой, что и не заметила, каким жадным взглядом стал смотреть на меня Муратов. Когда же заметила, то сразу оказалась прижата им к стене, отчётливо ощущая, как его эрекция упёрлась в мой живот. И мне бы залиться краской от смущения, как это происходило обычно в подобных ситуациях, но только отчего-то не вышло. В его глазах отчётливо читалось желание, да и у меня, вполне вероятно, наблюдались подобные эмоции на лице. Я тоже, как и он, страстно его захотела. Возжелала, чтобы он сделал меня своей.

– Ты ведь знаешь, что я больше никогда тебя не отпущу? – спросил Захар.

И ему так шёл его властный тон! У меня от такого голоса внизу сладко потянуло. Я почувствовала, как трусики на мне стали мокрыми и прежде, чем его рот завладел моим, успела бросить в ответ:

– И не отпускай…

Распахнув глаза и тяжело дыша в полумраке комнаты, я продолжила вспоминать тот момент, когда мы с Захаром занимались сексом. Моё изголодавшееся по ласке тело сразу отозвалось на такой откровенный сон, поэтому я лежала с дико колотящимся сердцем и мокрыми трусиками. Выдохнув, бросила мельком взгляд в сторону Маринки, что закинула на меня во сне ножки. Потрогала её лоб. Температуры больше не было, да и спала она хорошо. Немного полежав, я осторожно подвинулась и посмотрела на часы. Было пять утра, а я не выспалась. Через два часа мне предстояло идти на работу.

Дарина

Несмотря на столь ранний час, я поднялась с кровати и потопала на кухню, где застала тётю, которая курила у открытого окна.

– Тоже не спится? – спросила она, сделав очередную затяжку.

– Да, кошмар приснился, – ответила ей, садясь на стул рядом. – Может, ты уже бросишь курить?

– Пробовала, но когда нервы сдают, то не могу сдержаться.

– Снова поругались? – догадалась я, смотря на её профиль, пока Лиза задумчиво глядела на улицу.

Под глазами у неё появились мешки, и это было сразу заметно.

– К нему приезжает его сын со своей семьёй, – невесело откликнулась тётя.

– С чего вдруг? Он же вроде не общается с ними уже много лет, – пробормотала я, отчётливо почувствовав, что мне тоже захотелось покурить.

Я иногда могла этим побаловаться, ведь и у меня порой сдавали нервы.

– Да кто их знает. У него же есть внук. Кажется, они с Мариной одногодки.

– А почему Борис Герасимович не общается со своим сыном? Он у него единственный, кажется.

– Сын не смог ему простить смерти матери. А теперь захотел возобновить отношения.

Вздохнув, я поднялась и покопалась у тёти в шкафах. Знала, что она там держала коньяк и какое-то вино, а временами даже шампанское. Первый я пить не могла, а вот второе и третье стали мне за последние шесть лет настоящими друзьями.

– Вы же не из-за его сына поругались? – задала новый вопрос, протягивая Лизе вино в бокале. – Колись давай, что у вас произошло.

– Я хочу родить ребенка, – призналась она, добавляя: – И не смотри так.

Её слова застали меня врасплох, и я прокашлялась, а затем уточнила:

– Кхм, ты хочешь, а он нет?

– Он просто боится потерять меня, как потерял первую жену.

– Боится, значит любит.

Я помнила, что у Бориса Герасимович, который был старше моей тёти на десять лет, в первом браке супруга умерла при родах. И девочка, что должна была родиться, тоже. Но и желание Лизы родить ребёнка понимала. Мне тоже когда-то хотелось, чтобы у меня было, как минимум, четверо детей. Мы с Захаром даже имена им придумывали, но как-то не вышло.

– Сколько детей ты хочешь? – спросила я, помнится, у него, в один из погожих дней.

Мы были в его квартире. Уставшие после секса и счастливые, а потому мечтали о нашем общем будущем.

– Хочу трёх. Двух девочек, похожих на тебя, и одного сына.

– Похожего на тебя? – поинтересовалась в ответ, играя с его пальцами рук.

– Без разницы, на кого он будет похож. Главное, чтобы дочки были твоими копиями. Такими же красавицами, как и ты.

– Так нечестно! Если девочки будут похожи на меня, то мальчик должен быть похож на тебя. И почему только один? С кем он будет играть?

– Не знаю, с кем, но я буду любить девчонок. А сын… Он может остаться с матерью.

– Ты! Ты! – выпалила я, не в силах найти слов от возмущения, и такая реакция вызвала улыбку на губах парня. – Ты невыносим! И, как мне кажется, я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

Проговорив последнее, он тут же сорвал у меня короткий поцелуй.

– А как ты хочешь назвать дочерей?

– Если наш первенец будет мальчик, то ты сама можешь назвать его, как хочешь. Если же это будет девочка, то назовем её Марина. А вторую Надежда.

– А если все будет мальчики?

– Будем пробовать, пока не родится девочка.

Муратов начал щекотать меня, и я залилась смехом, пытаясь оттолкнуть его от себя.

– Захар, перестань! Мне щекотно!

– Я не прочь начать делать нашу дочь прямо сейчас! – выдал он мне, обескураживая и буквально выбивая этим весь воздух из моей груди.

Замерев на месте, я удивлённо захлопала ресницами.