— Помогите! — раздался знакомый, полный отчаяния голос.

Этим кем-то оказался Эдерн. Ну конечно! Мой приставала сунул свой нос и сюда. Неудачно.

Я с одного взгляда поняла, что под повозку залезть не могли, потому что места там было меньше, чем если бы она стояла нормально на всех четырёх колёсах. Те, кто смог пролезть, лежали на земле, пыхтя, а остальные, кто помещался в небольшом пространстве между средствами передвижения, пытались вытащить повозку из расщелины.

Я обошла и тех и других. Меня даже попробовали остановить вопросами вроде, куда суёшься. Но я упорно протискивалась вперёд.

Опустившись на землю, я распласталась и проползла под повозкой к краю. Спина соприкасалась с днищем, которое чуть не придавливало. Заглянув вниз, я увидела лицо Эдерна, молящее о спасении. Оглянувшись, нашла небольшую расщелину и зацепилась за неё сапогом для верности. Затем протянула руки вниз, уцепившись за руки Эдерна выше запястий.

— Я держу его! — гаркнула я во всё горло.

Подействовало. Мужики полностью занялись повозкой, не боясь, что Эдерн упадёт.

Они наверняка действовали быстро, но мне эти минуты показались вечностью. Мышцы рук горели огнём, а плечи, казалось, скоро вывернутся. А Эдерн всё повторял, чтобы я не отпускала.

Наконец я почувствовала, что надо мной больше ничего нет, и нас начали вытаскивать. Я услышала треск ткани.

— Поаккуратнее с плащом! Он мой любимый! — пробурчала я на нерадивых спасателей.

После того, как Эдерн полностью оказался на дороге, я распласталась в пыли. Руки плетями лежали по бокам, плечи продолжали гореть, словно не чувствовали облегчения, а я просто пыталась отдышаться и свыкнуться с мыслью, что смерть больше никому не грозит.

— Я в долгу перед тобой, — лицо Эдерна показалось надо мной, и это послужило сигналом, что пора бы сматываться.

— Надеюсь, ситуации, подходящей к оплате долга, не случится, — ответила я, поднимаясь с кряхтением на ноги.

Обратно меня уже встречали другими взглядами и словами, но сил радоваться перемене не было.

Горон только покачал головой, когда я добралась до своего коня.

Ничего другого я не ожидала.

До самого места привала мы доехали уже затемно. Именно опустившаяся ночь не давала идти быстро, потому что после случившегося, не смотря на усталость, все вдвойне следили, куда направлять повозки и коней.

На этот раз Горон распорядился поставить палатки, когда мы всё же добрались до стоянки. Воздух значительно остыл после того, как солнце село. Я сидела на камушке и рассматривала дыру в пыльном и местами грязном плаще. Благо маленький костерок позволял хоть что-то увидеть.

К моему искреннему удивлению через несколько минут ко мне подсел Горон. Раньше он уходил осматривать стоянку или отсаживался отдельно. Я с любопытством посмотрела на него, опустив плащ на колени.

— Ты сегодня поступила глупо, — сказал он.

— Зато он жив, — вставила я.

— Но храбро, — закончил Горон.

Я улыбнулась. Храбрость всегда шествовала в ногу с глупостью. Это всем известно. Так что, признавая мою храбрость, Горон, можно сказать, признавал мою глупость.

— А ты сильнее, чем кажешься, — прервал проводник мои странные размышления.

Я подняла голову. Взяв в руки подогретый чайник, Горон стал разливать кипяток по кружкам.

Я усмехнулась и потёрла ладони в предвкушении.

— Я — эллан. А элланы должны быть сильными, — прозвучало, конечно, хвастливо. Видимо, геройский поступок ударил в голову.

Вопреки ожиданиям Горон не просто удивился моим словам. Его лицо помрачнело. Он резко наклонился ко мне, чуть не расплескав на нас обоих кипяток из кружки.

— Никому, слышишь, никому в Карсе об этом не говори и не делай своих фокусов. При них, — Горон кивнул в сторону путников, — тоже не упоминай, — его слова звучали угрожающе, как и сверкнувший напоследок взгляд.

После того случая у костра Горон больше не разговаривал со мной. А во мне проснулась неизвестно откуда взявшаяся робость, будь она неладна. Я так и не осмелилась спросить причину угрожающего напутствия. И времени на это вскоре не осталось.

Через два дня без драматично-героических происшествий мы уже преодолели перевал и спустились к подножию горы в Карсе. На той стороне тропа оказалась значительно лучше, но проходила она через места, где можно было легко устроить засаду, поэтому все оставались настороже. Но нам повезло.

На выходе из ущелья располагался пункт охраны. Он стоял на стыке двух королевств: Карсы и Лонии. С обеих сторон от прохода находились небольшие будки. В одной была охрана границ Карсы, а во второй стража Лонии.

Как я поняла из разговоров других, на таком порядке в своё время настояла Карса. С их стороны и запретов было больше. Королевство жёстко контролировало как тех, кто покидал территорию Карсы, так и тех, кто приходил.

Для того чтобы миновать охрану границы, мне пришлось прикинуться торговкой, ехавшей с одной из повозок Горона. Идею предложил именно он. Видимо, иначе без вопросов в Карсу попасть было нельзя.

В момент, когда «моя» повозка, рядом с которой я ехала, приблизилась к охранникам, я осознала, что без помощи Лои вообще никуда бы не добралась. Но эти мысли тут же пришлось отложить в сторону. Один из охранников пошёл осматривать «товар», а второй оценивал меня пристальным взглядом.

— Что-то не припомню вас среди торговцев. Недавно в деле? — с подозрительным прищуром спросил он.

Моя осанка и так уже была горделиво расправлена, я добавила лицу скучающее, но вежливое выражение. Играть так до победного.

— В деле давно. Пришло время расширять горизонты. И Карса для этого подходит как нельзя лучше.

Неприкрытая лесть подействовала безотказно. Охранник широко заулыбался, подбоченился и стал похож на пухлый бочонок.

— Это вы верно выбрали.

Да кто б сомневался. Закатить глаза я удержалась, решив не портить образ.

Осмотр повозки, видимо, проводился одним глазом, потому что второй охранник уже вернулся и кивнул, мол, всё нормально.

А я, тронув коня, в очередной раз мысленно поблагодарила Лои, а также подумала о том, станет ли это помехой для Ленара, если он последует за мной через перевал? Но погружаться в эти мысли не хотелось. Слишком болезненными оказались вспоминания о том, как я оставила его одного в постели ночью.

Пока я мучилась угрызениями совести, остальная часть торговцев из каравана без проблем прошли границу.

Я остановилась и слезла с коня в ожидании Горона. Когда он закончил разговаривать с одним из стражников, подошла к нему и протянула одолженный тулуп.

— Спасибо, что провёл меня, — сказала я, вложив в слова всю силу искренней благодарности, и вытащила из кармана заготовленные заранее монеты.

Но Горон, скользнув по ним взглядом, отмахнулся.

— Лои уже всё оплатил, — пояснил он и отвернулся.

Такими темпами я с другом до конца своих дней не расплачусь.

Приняв этот жест за окончание разговора, я ещё с минуту простояла, глупо таращась в спину Горона, потом подхватила сумку и развернулась в сторону своего коня. Позади послышался оклик, и я обернулась на знакомый голос:

— Постарайся здесь выжить, — тихо пожелал Горон.

Я несколько раз кивнула, показывая, что серьёзно отнеслась к его предупреждению, а затем забралась в седло.

Только вот, о чём именно он предупреждал? Какую угрозу для меня представляло это место? Я терялась в догадках по поводу ответов на эти вопросы.

Пока я ехала в Лонии, и мы преодолевали перевал, думать было некогда. Но все трудности пути остались позади. Я наконец оказалась в Карсе. Только энтузиазма по поводу того, что добралась, не испытывала. Оглядываясь на едущих в город попутчиков, мелькнула мысль, а куда держать путь мне и что вообще дальше? У меня было достаточно накопленных средств, чтобы податься куда угодно. И я добралась до своей цели. Дальше подножия горы в Карсе я не заглядывала, и теперь это аукнулось. Я сглотнула. Внутри начало растекаться чувство потерянности, заставившее крепче сжать поводья. План состоял в том, чтобы покинуть дворец и придворную жизнь, в которой я не чувствовала себя на своём месте. Я собиралась обрести свободу, а пока ощущала только потерянность. Это было не то, к чему я стремилась. Не стоило так пренебрегать обществом более продуманных планов.