– Вы предлагаете нам лететь на этом!? – не веря своим глазам, ошарашенно спросил я у безмерно довольного совершенной сделкой кассира. – Это же какой-то металлолом.
– Напрасно вы так, молодой человек, напрасно. Хоть этот гидроплан и выглядит не очень презентабельно, зато у Чака ни одной аварии на нем за последние два десятка лет. Это не машина – зверь! В любую погоду и время суток работает как часы. Не верите – сами убедитесь!
Я тяжело вздохнул, не зная что ему сказать, взгромоздил рюкзак себе на плечи, знаком показал Стену и Джеку следовать за собой и молча вышел на улицу. Полет обещает быть увлекательным.
Когда мы приблизились к этой крылатой чудо-машине, то услышали изнутри нее громкий лязг. Кто-то усиленно и методично молотил кувалдой по какому-то механизму. Грохот стоял такой, что у меня заложило в ушах.
– Добрый день, мне нужен Чак! – громко прокричал я внутрь самолета через открытую дверь, но стук не прекратился. – Мы хотим лететь до Диллингхема, эй!
Наконец, наступила тишина и из почерневшего от грязи брюха самолета выглянула такая-же грязная физиономия маленького небритого человечка, с зажатой и потухшей сигаретой в зубах, в дырявой майке непонятного цвета и сером комбинезоне на лямках с пуговицами:
– Привет, парни! Куда летим?
– Хотелось бы в Диллингхем, – осторожно начал я, с сомнением осматривая нашего будущего пилота.
– Без проблем. Только сейчас с рулем закончу. Погнулся, сволочь, во время прошлого раза. Но ничего – пять минут и мы в небе. С Тедом рассчитались уже?
– Это был Тед? – спросил я, догадываясь, что речь идет о кассире с кроссвордами. – Если он, то да.
– Ладно, верю, – буркнул себе под нос Чак и снова исчез внутри. – Располагайтесь там в салоне, я скоро. Кстати, у меня в самолете можно курить.
– Мы не курим, – ответил я ему, но он этого, похоже, уже не услышал. – Ладно, давайте грузиться.
Осторожно, чтобы куда-нибудь не провалиться, мы вошли в сумрак этого гроба с крыльями. Абсолютной темноты здесь не было. Это обеспечивалось благодаря наличию нескольких крупных дыр и трещин в потолке самолета, а также на его боках.
– Думаю, будет немножко прохладно, – скептически заметил Стен, осматривая салон. – А запашок уже ощущается потихоньку.
Действительно, войдя во внутрь, мы ступали по чему-то мягкому и липкому, очень быстро догадавшись, что это было такое. Отходы жизнедеятельности разного домашнего скота здесь присутствовали в достаточном количестве. Через несколько секунд нахождения здесь, нам стало понятно, что кроме полета в навозной жиже мы захватим с собой еще и огромный рой мух, в изобилии кружащих вокруг нас и без умолку звенящих над нашими ушами.
– Да, это не первый класс, – горько пошутил я, усаживаясь на какой-то ящик в хвосте самолета. – Выбирайте себе места, чтобы можно было держаться. Что-то мне подсказывает, что Чак прокатит нас с ветерком.
– Это даже не бизнес-класс и даже не эконом. Это мегаэконом-класс без всякой гарантии результата, – добавил Стен, выбрав для себя сравнительно чистое место на полу. – Так будет надежней. Джек, советую тебе тоже сесть на пол. Эх, знал бы сейчас уважаемый мистер Лири, на что мы идем ради его исследований.
Вопреки обещаниям Чака нам пришлось ждать не пять, а сорок пять минут. Похоже, кроме проблем с рулем, в этом самолете присутствовали и другие проблемы, о которых нам лучше было не знать. Наконец, мотор затарахтел, старый самолет задрожал всем своим естеством и начал потихоньку выруливать на открытое водное пространство.
– Ну, с Богом! – услышал я тихие слова Стена и, как мне показалось, он даже перекрестился при этом, хотя я раньше не замечал, чтобы он был глубоко верующим человеком.
Сквозь дыру в обшивке корпуса я мог наблюдать за происходящим снаружи. Как ни странно, но мы летели! Да, сейчас мы находились в примерно тысяче футов над землей и продолжали уверенно набирать высоту. Шум стоял невообразимый. Чтобы хоть как-то переговариваться между собой, нам со Стеном пришлось не только кричать друг другу что есть мочи, но и сопровождать все это замысловатыми жестами и невероятными по своей комичности гримасами. В противном случае, общение между нами было бы невозможным. Когда самолет, набрав необходимую высоту, выровнялся и полетел параллельно земле, его почему-то начало нестерпимо трясти. Казалось, от полного разрушения его спасали только какие-то высшие силы, оберегающие нас от всего плохого и желающие нам добра. Потеряв всяческое терпение Стен, кое-как удерживаясь на ногах и хватаясь за что попало, побрел в сторону кабины пилота, желая разобраться в происходящем. Через пару минут он вернулся и невероятным усилием смог добраться до моего места, усевшись рядом со мной:
– Чак говорит, что все «О-кей». Машина, говорит, работает как надо. Даже лучше, чем всегда. Если повезет, говорит, доберемся до места минут на десять раньше запланированного.
– Я и не сомневался, – угрюмо сказал я, поднимая воротник своей куртки. – Оказывается, он еще что-то планирует.
Таким образом мы летели около часа, может немного больше. Постепенно в наших сердцах зарождалась скупая уверенность в том, что мы все-таки благополучно долетим до цели. Но произошло непредвиденное…У самолета внезапно «закашлял» мотор, потом на какое-то мгновение он снова запустился, немного поработал и…окончательно заглох. Не зная, что нужно делать в таких случаях, теперь уже я побежал в кабину к Чаку, чтобы разобраться в происходящем:
– В чем дело, Чак!? – в волнении спросил у него я, ворвавшись в кабину.
– Топливный насос, гад, подвел опять, – в сердцах бросил мне Чак, пытаясь начать постепенное снижение. – Говорил же я Теду: не жадничай, давай купим на двоих. А он мне: ничего страшного, можно еще полетать. Скупердяй…
– И что теперь делать? Можем где-нибудь сесть?
– Об этом не волнуйтесь! Вон там озерцо видите? Там и сядем.
Примерно в полутора милях от нас, действительно, весело блестело небольшое озеро, куда Чак и направил свой несчастный самолет, спасая наши жизни, а заодно и свою.
До этого момента я считал, что самым страшным для нас будет взлет и сам процесс полета, но все оказалось намного сложней. Наш отважный пилот изо всех сил пытался выровнять самолет, чтобы правильно зайти на посадку. Но воздушное судно, лишенное моторной тяги, теперь просто планировало и не особо повиновалось рулю. Кое-как мы все-таки снизились и теперь вся надежда была на торможение, но места для этого явно было недостаточно. Мы уже пролетели над доброй половиной озера, но все еще находились в паре десятков футов над водой. Или сейчас или никогда! Чак сделал резкое движение рулем и мы, почти завалившись на бок, все-таки смогли носом погрузиться в воду и этим самым постепенно остановили свое движение. Внутри кабины повисла тишина. Мы замерли как истуканы, не веря в свое спасение. Наконец, Чак слегка опомнился и медленно произнес:
– Мне бы подержанный топливный насос от Пайпера 1958-го года…Вот тогда я и не такое показал бы. Но куда там? Полторы тысячи…Где их взять-то? Сначала стабилизатор нужно заменить. А потом уже…
– Тебе сначала самолет нужно заменить, – до сих пор не осознавая случившееся заметил я. – Сможешь его починить?
Чак взглянул на меня как на идиота, но более-менее вежливо ответил:
– Топливный насос нужно заменить. Это не руль – его кувалдой не отремонтируешь.
– И что нам теперь делать? Нам в Диллингхем позарез нужно.
– Тут выход только один, ребята: выходить на дорогу и ловить попутку. Может, и подвезет кто-то.
– А ты как? Бросишь самолет здесь?
– Я-то? – Чак улыбнулся моему, по его мнению, наивному вопросу. – Для меня это не в первый раз. По рации вызову кого-нибудь из Анкориджа. Ребята прилетят, на время дадут топливный насос запасной, чтобы вернуться. А там уже как-нибудь выкручусь.
– А ты можешь по рации вызвать нам другой самолет? – вступил в разговор Стен, появившийся за моей спиной.
– Могу, но сегодня никто не прилетит. Придется здесь ночевать.
