— С тех пор Розанчики легли на дно, — вставил Дьякон.

— До сегодняшнего дня, — встрепенулась Уна.

Адлер кругами ходил возле стойки, с отстранненым видом почесывая свою щеку, на которой Уна вдруг увидела свежую татуировку — нечто похожее на волну, заключенную в треугольник. Сыщица догадалась, что Адлер закончил очередной семестр. Многие члены Юридического союза завершили так много семестров, что лица их вдоль и поперек покрылись разноцветными татуировками. Уне оставалось лишь надеяться, что Адлер не был столь амбициозным юристом.

— В общем мне нужна книга про узлы, — заключила Уна.

Парень закивал понимающе:

— Ищешь зацепки, чтобы выйти на Розанчиков?

Уна закивала, вдохновленная тем, что их мысли совпали:

— До сегодняшнего дня я ни разу не видела розанку в живую, только на эскизах, но очень надеюсь, что в книге смогу...

Дьякон откашлялся.

Уна грустно вздохнула:

— Да... Дьякон усиленно мне намекает, что есть более важные дела сегодня.

— А у вас никаких более важных дел нет, мистер Айри? — вторгся кто-то в разговор. — Книжки, например, по полкам разложить?

Голос был выразительный, молодой и приятный. Обернувшись, Адлер и Уна увидели молодую женщину, наблюдающую за ними из-за библиотечной стойки, девушке было около восемнадцати. Симпатичное личико обрамляли аккуратно уложенные прямые рыжие волосы, расчесанные на пробор и ниспадающие на плечи.

Адлер откашлялся и обратился к Уне:

— А, мисс Крейт, позвольте представить вам мисс Мэри Тишински, помощника библиотекаря.

Уна любезно улыбнулась:

— Приятно познакомиться. Как поживаете?

— Ты не говорил, что знаком с помощницей Волшебника, Адлер! — удивилась мисс Тишински, приподняв брови. Она протянула сыщице руку, и они поздоровались. — Я всё про вас знаю. Из газет. Про ваши подвиги. Вы первый человек, победивший в состязаниях «Волшебной башни».

Уна покраснела от смущения. Привыкнуть к факту, что является знаменитостью на Темной, она никак не могла.

— Так это правда? — задала мисс Тишински следующий вопрос, не дождавшись ответа Уны. — Вы самый настоящий естественный маг? — Мэри не оставляла возможности Уне и рта раскрыть. — Это чрезвычайная редкость. Только один естественный маг рождается в сотню лет. Или около того. Говорят, что вы умеете колдовать, как феи, и вам не нужно этому учиться.

Дьякон ответил прежде, чем Уна открыла рот:

— Пока образованные маги, такие как Волшебник, должны учиться десятилетиями, чтобы постичь свое ремесло, у естественных магах, таких как мисс Крейт, в жилах течет живая волшебная кровь. Подобно феям, естественные маги рождаются с невероятными магическими способностями. Но в отличии от фей, они не могут бессознательно контролировать магические процессы. Им нужно этому тренироваться.

Мисс Тишински чуть из стойки не выпрыгнула и с вожделением спросила:

— Не покажете какое-нибудь волшебство?

Уна замялась. Магию она воспринимала серьёзно, и несмотря на свои потрясающие способности редко прибегала к заклинаниям, если был иной выбор. Использовать волшебство, чтобы кого-то впечатлить, ей совершенно не хотелось. В конце концов, три года назад она как раз и пыталась впечатлить мать, когда сколдовала Люкс Люцис Адмирацио, известный как «чудо-свет».

Сперва она была просто счастливой десятилеткой с самодельной волшебной палочкой (сломанной веткой, найденной в парке) и наблюдала за разгорающимися в небе Чудесными Огнями; через мгновение заклятье напрочь вышло из-под контроля. Огни с такой силой врезались в огромную смоковницу, что ту моментально охватило пламенем и повалило на землю, раздавив мать Уны, младшую сестру и навсегда изменив её жизнь.

И всё из-за одного заклинания. Да, это было сложное и могущественное заклинание, но случившееся служило твёрдым напоминанием, что её волшебство нельзя воспринимать легкомысленно. Одно дело отвлечь охранника в музее — там у неё хотя бы была весомая причина: подслушать разговор о ходе расследования. Но вот колдовать совсем без причины или просто ради показухи... Тут Уна была абсолютно против.

Мэри, поняв замешательство Уны, тут же вкрадчиво попросила:

— Ой! Ну, пожалуйста! Хоть малюсенькое заклинание, например книгу заставьте летать, — Тишински с азартом положила на стойку какой-то фолиант, на корешке которого было написано «Мировая коллекция бабочек». — Хотя бы страничку переверните или что-нибудь вроде того, без рук.

Сыщица перевела взгляд от книги на Адлера. Молодой юрист широко улыбался.

— Только если сама этого хочешь, — поддержал просьбу Адлер, вытаращив глаза в предвкушении чуда. Уна вспомнила, что он видел ее в деле лишь дважды, и оба раза это было впечатляющее зрелище.

Сыщица стала рассматривать книгу.

Сделать это будет не сложно: перелистнуть страницы или заставить объект пролететь по комнате. Нужно всего лишь направленное заклинание, для которого требуется волшебная палочка, а в данном случае и Униной лупы достаточно, чтобы сфокусировать энергию.

Из кармана сыщица достала увеличительное стекло (рабочую лупу ее отца, хранимую, как зеницу ока, после его смерти), и прицелилась ею в книгу.

— Зависни! — приказала Уна.

Книга поднялась на несколько дюймов над столешницей и раскрылась, потом скрутила сальто в воздухе, словно ею жонглировали невидимые руки. Заклинание было простеньким, одно из тех, которые дядюшка постоянно практиковал в Маятнике во время вечеринок, заставляя чайные кружки и стаканы летать по воздуху.

Вспомнив об Александре, она тут же подумала о тренировочном бое, к которому должна была подготовиться. Что-то более важное ожидало ее в три часа дня, Уны была в том уверена, и размышления эти отвлекли девушку от заклинания. Книга тут же закачалась в воздухе, словно палец, дирижирующей ею, вдруг сбился с такта. Уна пыталась снова сфокусироваться на лупе, но книга грохнулась с оглушительным хлопком на регистрационную стойку.

Адлер улыбнулся во весь рот:

— Это было, действительно, впечатляюще!

Даже Дьякон, который присутствовал при более сложных заклятиях, но всегда очень интересовался, как хозяйка творит магию, возбужденно захлопал крыльями:

— Бр-а-а-аво!

Но когда Уна глянула на Мэри Тишински, губы помощницы библиотекаря скривились в недоумении. Казалось, что она довольна и недовольна одновременно.

— Ну, все начиналось отлично, — стала хвалить сыщицу Мэри. — Парение было впечатляющим, но потом все пошло ни шатко, ни валко. Сдается мне, вы не слишком старались.

Уна несколько раз удивленно моргнула:

— Не слишком старалась?..

— Выглядело далеко не идеально, — продолжила вкрадчиво Мэри. — В следующий раз следует подумать, как опустить книгу спокойнее, изящнее закончить заклинание. В целом я ставлю тебе три с половиной.

Уна смотрела на помощницу библиотекаря, изумленно открыв рот.

— По пятибалльной шкале, — добавила сурово Мэри.

— Три с половиной? — возмутилась сыщица, а затем сообразив, что делает молодая девушка, добавила: — Вы магию мою критикуете? Оцениваете в баллах?

Мэри вся просияла:

— Я сама придумала эту систему!

Адлер указал рукой на Мэри:

— О, я, наверное, должен был предупредить тебя. Мисс Тишински готовится стать критиком.

— Мне больше нравиться слово «обозреватель», — поправила Мэри, а затем, видя сконфуженное выражение Униного лица, добавила: — Надеюсь, что не обидела вас. Пожалуйста, не принимай все на личный счет. Я хотела оказать лишь услугу.

И это было сказано так, что сыщица могла бы поверить в добрые намерения мисс Тишински. Но несмотря на дельный совет юной помощницы, не говоря уже о том, что Мэри была права, что Уна отвлеклась, мисс Крейт не смогла удержаться от желания порекомендовать молодой особе не лезть не в свое дело. Сомнительно, что мисс Тишински когда-либо сама пробовала колдовать и хоть одну книгу отправила парить над столом.

Почувствовав нарастающее напряжение хозяйки, Дьякон вмешался в диалог: