Однако американцы остались победителями. Полков­ник Кирни, который после этого был произведен в гене­ралы, получил два ранения и лишился двух капитанов, одного лейтенанта, двух сержантов, двух капралов и десятка драгунов.

Калифорнийцы, со своей стороны, потеряли двести или триста человек.

На следующий день подразделение моряков, отправ­ленное коммодором Стоктоном к Кирни, присоедини­лось к нему.

Получив подкрепление, он продолжил свой поход на север, 8 и 9 декабря дважды снова вступал в бой с кали­форнийцами и в этих двух схватках, как и в первой, одержал победу.

В то же самое время Кастро, которому пришлось обра­титься в бегство, намеревался напасть на отряд капитана Фримонта, но, взятый им в окружение, был вынужден сдаться.

Еще несколько калифорнийских отрядов оставалось в окрестностях Лос-Анджелеса.

В первых числах 1847 года капитан Фримонт соеди­нился с отрядом генерала Кирни. Оба войска тотчас же начали совместное наступление на Лос-Анджелес; 8 и 9 января они разгромили восставших, а 13-го вошли в город.

Калифорния была завоевана.

Капитана Фримонта произвели в полковники и назна­чили военным губернатором края.

Наконец, в феврале генерал Кирни обнародовал воз­звание, в котором провозглашалось, что калифорнийцы, освободившись от присяги на верность Мексике, стано­вятся гражданами Соединенных Штатов.

Некоторое время спустя, как мы уже говорили, был подписан мирный договор между Соединенными Шта­тами и Мексикой, в соответствии с которым Мексика уступала Соединенным Штатам провинции Новая Мек­сика и Новая Калифорния за пятнадцать миллионов дол­ларов.

В это самое время в Калифорнии находился один капитан, швейцарец по происхождению: будучи офице­ром королевской гвардии в дни революции 1830 года, он решил после этой революции отправиться в Америку, чтобы попытать там счастье.

Проведя несколько лет в Миссури, он в 1836 году покинул эту провинцию и отправился в Орегон, природ­ные богатства которого уже давно стали расхваливать и куда с 1832 года начали съезжаться переселенцы.

Господин Саттер преодолел Скалистые горы, пересек равнины, населенные племенами не-персе, серпанов и кёр-д’аленов, и прибыл в форт Ванкувер.

Оттуда он перебрался на Сандвичевы острова, а в 1839 году окончательно обосновался в Калифорнии.

В то время губернатор провинции поощрял колони­зацию. Он безвозмездно предоставил капитану Саттеру обширную территорию площадью в тридцать квадрат­ных льё, раскинувшуюся на обоих берегах Сакраменто, в местности, носящей название Американский Трезу­бец.

Кроме того, мексиканское правительство наделило г-на Саттера неограниченной властью во всем этом рай­оне, как для отправления правосудия, так и для управле­ния гражданскими и военными делами.^[29]

Господин Саттер избрал небольшой холм, расположен­ный в двух милях от Сакраменто, как место для строи­тельства своей резиденции. Эта резиденция должна была стать не обычным домом, а фортом.

Капитан заключил договор с вождем племени, обяза­вшимся поставить ему столько рабочих, сколько он смо­жет занять. Он договорился с ними о цене, обещал над­лежащим образом кормить их и платить им отрезами тканей и скобяными изделиями.

Именно индейцы рыли рвы форта Саттер, изготавли­вали кирпичи и возводили стены.

Когда форт был построен, следовало снабдить его гар­низоном. Этот гарнизон набрали из туземцев. Пятьдесят индейцев, которых обмундировали, вымуштровали и обучили строевым упражнениям, охраняли форт столь же преданно, как европейские войска, но, безусловно, более бдительно.

Появление этого форта стало поводом к возникнове­нию небольшого городка, который в 1848 году был назван Саттервиллом по имени его основателя. Этот городок, а вернее, зачатки этого городка, состояли из дюжины домов.

Саттервилл находится примерно в двух милях от форта.

Господин Саттер привез в Калифорнию почти все виды наших европейских фруктовых деревьев и отвел несколько гектаров земли для их культивирования. Лучше всего прижились виноградники, которые начали давать пре­восходные урожаи.

Но подлинным богатством г-на Саттера в то время, когда золото еще не было обнаружено, стало разведение скота и выращивание зерновых культур.

В 1848 году г-н Саттер собрал сорок тысяч буасо пше­ницы.

Но вскоре для него должен был открыться новый источник богатства, куда более значительный.

Открытие копей в Потоси произошло благодаря одному индейцу, который преследовал в горах быка, отбившегося от стада.

Открытие копей в Сакраменто также произошло бла­годаря случайности.

Господину Саттеру понадобились доски для строитель­ства. На высоте примерно в тысячу футов над долиной Сакраменто начинает расти особая, отличающаяся заме­чательной крепостью разновидность сосны, которую г-н Саттер счел пригодной для того, чтобы изготовлять из нее нужные ему доски.

Он заключил сделку с механиком по имени Маршалл, договорившись с ним о постройке неподалеку от этих сосен лесопильни, приводимой в действие водопадом; лесопильня была построена в задуманном виде и в уста­новленные сроки.

Однако случилось так, что, когда пустили воду на колесо, его камера оказалась слишком узкой для того, чтобы пропускать через себя принимаемый ею объем жидкости. Исправление этого недостатка могло повлечь за собой значительные затраты средств и большую задержку по времени; и тогда механик просто-напросто предоставил водопаду самому прокладывать себе дорогу, углубляя камеру колеса; в итоге, через несколько дней, ниже водопада образовалась целая куча песка и облом­ков горных пород.^[30]

Навестив лесопильню, чтобы проверить, действует ли падающая вода так, как предполагалось, г-н Маршалл заметил в скопившемся песке какие-то блестящие кру­пинки, которые он подобрал и в ценности которых быстро разобрался.

Эти блестящие крупинки были самородным золотом.

Господин Маршалл поделился своим открытием с капитаном Саттером: они договорились хранить тайну, но на сей раз это была тайна царя Мидаса, и в шелесте тростника, в шорохе листвы, в журчанье ручейков можно было расслышать слова, которые вскоре станут звучать эхом в самых далеких краях: «ЗОЛОТО! ЗОЛОТО! ЗОЛОТО!»

Вначале это были лишь какие-то неясные слухи, не­обоснованные толки; однако их оказалось достаточно, чтобы сюда ринулись те обитатели Сан-Франциско и Монтерея, которые были в наибольшей степени склонны к рискованным предприятиям.

Однако почти сразу же появились официальные доне­сения полковника Мейсона, алькальда Монтерея, капи­тана Фолсома и французского консула г-на Муренхаута.

Отныне сомнений больше не оставалось. Пактол пере­стал быть выдумкой, Эльдорадо перестало быть сказкой: золотая земля была найдена.

И со всех концов света, как к Магнитной горе из «Тысячи и одной ночи», поплыли, словно к общему цен­тру, корабли из всех стран.

Хотите знать, с какой скоростью увеличивалось насе­ление Калифорнии?

В 1802 году ученый Гумбольдт собрал статистические данные. Он насчитал там 1 300 белых поселенцев и 15 562 обращенных в христианство индейцев.

В 1842 году г-н де Мофра провел вторую перепись: численность поселенцев выросла с 1 300 до 5 000. В то же время число индейцев, обитающих внутри этой тер­ритории, было оценено в 40 000 душ.

В начале 1848 года численность белого населения достигла 14 000 душ; число индейцев осталось преж­ним.

На 1 января 1849 года белое население составляло уже 26 000 душ; 11 апреля — 33 000, а 1 декабря — 58 000.

За несколько месяцев к этим 58 000 душам прибави­лось 3 000 мексиканцев, прибывших по суше из провин­ции Сонора, 2 500 разного рода иностранцев, приеха­вших сюда через Санта-Фе, и 30 000 переселенцев, добравшихся через северные равнины.

И наконец, ко времени нашего появления, то есть к началу января 1850 года, здешнее население выросло примерно до 120 000 человек.

В 1855 оно составит миллион, и Сан-Франциско, веро­ятно, будет одним из самых населенных городов мира.