Сессия оставила после себя неоднозначные впечатления. Нет, ощущения ему понравились безо всяких оговорок, но, кроме чувствительности тела, есть же ещё и моральная удовлетворённость, а вот та как раз была странной. Вроде и кайф свой словил, и вообще всё прошло просто шикарно, но в то же время глубоко внутри грызла иррациональная обида и растерянность. Разумеется, было обидно, что его оставили на вторых ролях столь демонстративно, что в качестве любовника Верхняя предпочла сопливого пацана, а не взрослого его, Олега. Иррациональность же в том, что он изначально знал, что так и будет.

С растерянностью сложнее. Будучи прагматиком, как бы он ни хотел отгородиться от очевидного, Олег понимал, что сессия ему понравилась абсолютно во всём. Нет, не так, конечно, чтобы прям «ах!», но в той или иной степени — во всём. Даже те спорные моменты, когда приходилось подчиняться — не самому, а по желанию Лиры. Даже некоторые, смущающие действия.

Можно было бы сказать, что просто удовольствие от всего остального перевешивало, но врать себе глупо. Подчиняться этой женщине он действительно был совсем не против.

Вот это как раз сильно настораживало, если не сказать пугало. Олег никогда не относил себя к разряду тех нижних, которые готовы на всяческие унижения ради достижения душевного равновесия, или из каких других причин. И всегда считал себя нормальным мужиком, если вообще можно говорить о нормальности с такими-то увлечениями. И всё же. Но всего одна сессия на многое открыла глаза.

Впрочем, наверное, не так всё страшно. Лира оказалась из тех Домин, которых он внутренне мог бы принять. Их табу перекликались, а остальное можно либо перетерпеть, либо получить неожиданное удовольствие. Даже, как выяснилось, от роли саба.

В любом случае, без этого её благосклонности не завоевать и в постель не затащить. А перевести отношения в полноценные хотелось до внутреннего зуда. Ну не понимал он сессии без секса! Наблюдать же сквозь прикрытые веки как рядом, буквально в нескольких сантиметрах Верхняя трахает Вадьку (и ни в коем случае не наоборот, как бы ни казалось иначе), каким удовольствием и счастьем светятся оба, жадно впитывать в себя каждое мгновение оргазма этой невероятной девушки, оказалось… больно.

Несмотря на переживания, уснул Олег быстро — тело слишком вымоталось, чтобы позволить хозяину тратить время на бесполезные метания. А утром он уже встал, когда Вадик заполз в дверь игровой, которая послужила Олегу прибежищем этой ночью. Ибо альтернативой была ночёвка вдвоём в одной комнате.

Антураж выспаться нисколько не помешал, наоборот, даже как-то спокойнее спалось. Ребячество, но Олег ускорился, чтобы первым попасть в ванную. Просто, чтобы братец не успел. Тот разгадал манёвр и тоже стартанул к вожделенной комнатке, но проиграл. С какой-то растерянной горечью подумалось: хоть тут.

Дальше вредничать показалось совсем уж глупым, так что привёл себя в порядок довольно быстро, уступив место страждущему. Встретились они на кухне и, переглянувшись, синхронно ухмыльнулись, поняв, что оба стараются двигаться потише — Лира ещё спала.

Всё так же в молчании парни принялись за готовку завтрака — Олег полез в холодильник и выставил на стол лоток с яйцами, помидоры, ветчину, сыр, молоко, а Вадик уже раскладывал на тарелке хлебную нарезку под бутерброды. Они так и не заговорили, пока каждый занимался своей частью работы — один подготавливал ингредиенты для омлета, второй делал бутерброды, а потом, немного погипнотизировав навороченную кофе-машину, начал священнодействовать с кофе, молоком и зачем-то ещё и шоколадом. Впрочем, увидев нажатую в итоге кнопку, Олег понял, зачем.

И лишь когда наступил краткий миг ожидания (готовности омлета и кофе), Вадик задумчиво обронил в пространство:

— Как думаешь, она проснётся?

— Переживаешь, не придётся ли давиться слюнями, ожидая появления «госпожи»?

Вадик поморщился.

— Знаешь же, что Лира не любит, когда так называют.

— Ну так она ж не слышит.

— Неважно. Сам же потом влетишь, если не привыкнешь сразу правильно говорить. А я вот не хочу на ровном месте на наказания нарываться. И так неизвестно, что нам светит за прошлые косяки. Да и не хочется Лиру расстраивать. Она такая…

— У-тю-тю, хороший саб Вадик пытается вести себя правильно. Что ж она тебя, такого покладистого, в свою постель ночевать не взяла?

Вот ничего он с собой не мог поделать, хотелось мелкого подковырнуть, задеть хоть чем-то, спустив на землю, а то мечтательное выражение лица и дебильная улыбка, то и дело раздвигающая губы, бесила. Но Вадька лишь посмотрел с недоумением и, скорбно вздохнув, начал объяснять:

— Дурак ты, Олеж. Ночевать с леди, да ещё и в одной кровати если, это ж нужно заслужить. Это награда.

Ну трындец! И ведь говорил же на полном серьёзе, вдохновенно так. Куда делся его язвительный и нервно реагирующий на любое давление братец? И как у этих Верхних получается делать из нормальных парней радостные слюнявые коврики у своих ног? Ай… Можно подумать, сам он лучше.

— Доброе утро, мальчики! Это как же ты догадался, радость моя, какой кофе я люблю?

Кивнув по пути Олегу, Лира подошла к Вадику, втянула носом воздух от гудящего агрегата и поцеловала мелкого. Смачно, в губы. Тот снова расплылся в улыбке, но, надо отдать должное, попытался и за брата заступиться. В некоторой мере.

— А Олег обалденный омлет сделал! И ещё есть бутерброды. А с кофе… Это ж просто — тут только одна кнопка выглядит более затёртой, чем остальные.

В самом деле, элементарно же всё, и так и кажется, что Лира просто играет, чтобы потешить самолюбие мелкого. Оказалось — нет. Их Верхняя (девушка?) чуть обернулась, задумчиво разглядывая управляющую панель, потом хмыкнула.

— Надо же, я и не обращала внимания. Умница, наблюдательный. А теперь, раз вы так расстарались, давайте позавтракаем.

Спустя пару минут тарелки заполнились, кофе дымился в чашках (для себя и Олега Вадька соорудил простой эспрессо), а они уселись по обеим сторонам от Лиры. И только когда девушка похвалила его омлет, потрепав при этом по волосам, Олег понял, что ждал её реакции с замиранием дыхания. А внутри тут же разлилось удовольствие. Блин, да что ж с ним творится из-за этой девчонки?!

Продуктов оказалось маловато, так что омлет получился скромный, только червячка заморить, ну да главное хозяйке квартиры хватит, а они до обеда как-нибудь доживут. Почти закончив завтрак, Лира удобно устроилась на стуле, откинувшись на спинку, с явным наслаждением потягивая кофе и как-то таинственно улыбаясь, словно знала что-то забавное про них. Чёрт! Наказание! И, словно вторя его мыслям, Верхняя отставила чашку, потянулась и неуловимо изменилась.

— Что ж, я вам дала небольшую поблажку сегодня утром, но теперь сессия продолжается. Вы же помните, да, что время, которое мы проводим у меня, считается непрерывной сессией? — Вадька покраснел и виновато отвёл взгляд. Забыл. Он тоже забыл, но кивнул на зависший в воздухе вопрос. — Вот и славно. Однако в следующий раз снисхождения не ждите. За неподобающее поведение, отсутствие приветствия буду наказывать. Ёжик, ты у нас сегодня побудешь в роли Золушки. И это наказание, — стоило мысленно фыркнуть на такое «наказание», Лира продолжила, а по позвоночнику пробежал холодок. — Сначала помоешь посуду, потом всю кухню — столы, кафель, раковину, пол. После займёшься ванной. Не знаю, кто из вас её усвинячил, но пятна зубной пасты и клочья щетины терпеть не намерена.

Вадик сжался, но тихо перебил.

— Это я, леди. Простите. Не заставляйте Олега? Я сам.

— Не тебе решать, Дик. И три штрафных балла плюсом ко вчерашнему. За что?

— Нуу… За предложение?

— Это на первый раз прощаю. Думай.

Какое-то время висело ожидающее молчание, пока Вадик думал.

— За то, что перебил?

— Хорошо. Это один. И два за то, что посмел оспорить моё решение. Но что признался — молодец. Сколько у тебя всего баллов получилось?