— Идиоты! — пробормотала она.

— Кто? — спросила Олив.

— Да те парни из кухни.

— Не позволяй им себя доставать. Они просто завидуют, — напомнила подруга.

— Наверняка, — ответила Никки. — Но иногда я понимаю, откуда они это взяли: Сэм нанял меня без всякого опыта. Подозрительно, правда?

Олив пожала плечами.

— Он увидел в тебе потенциал. А может, ты ему и впрямь приглянулась, но ведь он попытался пригласить тебя на свидание лишь спустя пару лет после того, как ты начала здесь работать, и ты ему отказала. С тех пор он не стал относиться к тебе иначе.

— Вообще-то стал. Раньше я могла запросто болтать и шутить с ним, но теперь мне неловко. Это все Гарри с Виктором виноваты.

Втайне Никки винила и себя. Зачем надо было делать Сэму комплименты?

— Тогда скажи им это, — велела Олив. — Давай. Поставь их на место.

Несмотря на всё свое возмущение, Никки поежилась от мысли о столкновении с этими русскими. Боялась услышать в ответ: «На воре шапка горит». Боялась, что не сможет убедить их, что они ошибаются.

— Не так уж это и важно. Я могу просто игнорировать этих олухов, — сказала Никки.

Олив подняла бровь, но ничего не сказала. Дверь паба распахнулась, и на пороге появился молодой человек. Никки не успела скрыть свою радость. Когда Джейсон направился к бару, Олив проследила за ее взглядом.

— Это еще кто?

— Парень, с которым я познакомилась на днях, — пробормотала Никки, растягивая губы в улыбке. И тут же нашла себе дело, принявшись вытирать блестящую стойку. — О, привет! — небрежно бросила она, когда Джейсон приблизился.

— Паб «О’Райлис», — проговорил он. — Всего их семнадцать. Это моя четвертая попытка.

— Я ведь сказала: в Шепердс-Буше, разве нет?

Парень задумался.

— Видно, я пропустил это мимо ушей.

— Она не дала тебе адрес? — спросила Олив. — Кстати, меня зовут Олив. Я фрейлина Никки.

— Приятно познакомиться, — ответил Джейсон. — Мне ужасно неловко, но, прежде чем что-нибудь заказать, я должен срочно посетить туалет.

Никки показала, куда идти.

— Он симпатичный, — заметила Олив, как только Джейсон оказался вне пределов слышимости.

— Думаешь? Не знаю, — ответила Никки.

— Да ладно! Я видела выражение твоего лица, когда он вошел. Как вы познакомились?

— Прикинь, не где-нибудь, а в храме! Мы оба курим в одном и том же закоулке. Я не успела спросить его, что он вообще там забыл.

— Может, молился?

— Храм — это скорее огромный клуб. Туда заходят, чтобы быстренько отметиться, а потом отправляются с друзьями в столовую, чтобы поесть бесплатной еды и вволю посудачить. Для большинства молодежи это едва ли священное место.

— Так, может, он и встречался с друзьями?

— А вот это проблема. Я не хожу на свидания с парнями, которые тусуются в храме. Понимаешь, ведь мы живем в таком огромном городе, весь мир у наших ног, а они день-деньской торчат в гурдваре!

Олив выразительно посмотрела на подругу.

— Опять ты за свое!

— Что?

— Ты слишком критична. Дай человеку шанс. Чтобы найти тебя, он таскался по всем пабам «О’Райлис». Разве не круто?

— Может, даже чересчур.

— Никки!.. — вздохнула Олив.

— Ладно. Я немного сопротивляюсь внутри. Не знаю почему.

— У меня есть теория.

— Только не говори, что у меня неизжитые претензии к отцу, — предупредила Никки. — Ты уже выдвигала эту версию, но лишь заставила меня чувствовать себя дерьмом.

— Претензии у тебя не к отцу, а к матери. Джейсон — именно тот парень, которого бы выбрала для тебя твоя мама. Славный пенджабский юноша.

Олив с хитрецой ухмыльнулась.

— О боже, Олив! А вдруг он ходил в тот день в храм, чтобы просмотреть брачные объявления? — испугалась Никки. — И увидел анкету Минди? Это… это же почти инцест!

Олив шикнула на нее, потому что к бару уже подходил Джейсон. Воцарилось неловкое молчание. На весь паб прогремел голос ведущего викторины:

— Второй по численности населения город Мексики? Вопрос на три очка: второй по численности населения город Мексики?

— Гвадалахара, — сказал Джейсон и обратился к Никки: — Можно мне кружку «Гиннесса»?

— О, разумеется, — ответила Никки и взялась за дело, попутно заметив, что ее подруга внимательно изучает Джейсона.

— Джейсон, можно задать тебе вопрос, чтобы кое-что прояснить? — спросила Олив.

— Конечно.

— Для чего ты ходил в храм в тот день, когда познакомился с Никки?

Никки оцепенела, сжав в руке бокал с пивом.

— Олив!

— Давай закроем гештальт, ладно? И я от вас отстану.

— Ты должен извинить мою подругу… — начала Никки, но Олив предостерегающе подняла руку.

— Пусть говорит мужчина, — велела она.

Джейсон откашлялся.

— Я ходил туда, чтобы воздать благодарность.

— В самом деле? — спросила Никки.

Джейсон кивнул.

— Пару лет назад у моей матери обнаружили рак груди. Было довольно страшно, а сейчас врачи объявили, что у нее ремиссия. Поэтому мне захотелось немного поболтать с Богом и выразить ему признательность.

Олив улыбнулась Никки и, извинившись, отошла от стойки, прихватив с собой выпивку, и затерялась в толпе участников викторины.

— Очень сочувствую твоей маме, — сказала Никки. — Видимо, ей пришлось нелегко.

— Действительно, но сейчас уже лучше. Если честно, я не часто обращаюсь к религии, особенно в храме, но там ощутил знакомый покой.

— А у меня пару лет назад умер отец. От сердечного приступа, — сообщила Никки.

— Соболезную.

— Спасибо, — сказала Никки. — Все случилось очень неожиданно. Во сне, — она не знала, зачем говорит это Джейсону. Внезапно лицо у нее запылало, и она обрадовалась, что в пабе тусклый свет. — Значит, у тебя в Лондоне есть родственники?

— Двоюродные дядя и тетя. Они живут в Саутолле, рядом с храмом. Каждый раз, когда я приезжаю, они настаивают, чтобы я остановился у них. Тетя жутко беспокоится, что меня некому кормить.

— Взрослые все такие, — подхватила Никки. — Моя мама составила целый перечень ужасных бед, которые сваливаются на девушек, живущих самостоятельно. После изнасилования и убийства шла голодная смерть.

— Вообще-то я должен сказать, что в тот день в храме очень обрадовался лангару. Я и не подозревал, как мне не хватает домашнего дала и роти.

— Мне тоже, — призналась Никки. — Как ни странно, живя дома, я никогда особенно не любила дал. Но если сейчас позвоню маме и спрошу, как его готовить, она попытается с помощью своего дала заманить меня к себе. И вот я подумала: ведь это совсем нетрудно. Купила в супермаркете чечевицу, сварила и добавила специи. Видимо, бухнула слишком много куркумы — дал получился ярко-желтый и совершенно несъедобный. В конце концов мне просто захотелось, чтобы эта гадость хотя бы выглядела как дал, и я подсыпала немного растворимого кофе для более коричневого оттенка.

— Только не говори, что ты это съела!

— Выбросила его в проулок между домами. На следующее утро пришел мой босс Сэм и стал ворчать, что кого-то стошнило рядом с пабом, а я подумала: «Нет, это всего лишь большой латте-дал от Никки».

Девушка так заболталась с новым знакомым, что оставшиеся часы смены пролетели быстро. Когда Джейсон, в свою очередь, осведомился, что она делала в храме в тот день, Никки отвлеклась на вновь прибывшую компанию и занялась выполнением их заказов. Это дало ей возможность поразмыслить над ответом.

— Я преподаю там в кружке — обучаю грамоте взрослых женщин.

Девушка решила, что этот стандартный ответ будут получать все интересующиеся — исключением стала только лучшая подруга, — так благоразумнее.

Когда закончился последний тур викторины, Олив вернулась в бар.

— Джейсон, а ты, оказывается, правильно ответил про мексиканский город. Это Гвадалахара, — чуть более высоким, чем обычно, голосом объявила она.

— Ой-ой, Олив уже тепленькая, — поддразнила ее Никки. — Наверное, ужасно тяжело просвещать с похмелья этот мерзкий девятый класс.