— Да, — подтвердила Никки. — Всё на английском.

И протянула подруге рассказ Шины Каур.

Курортный отель «Кокосовая пальма»

При планировании свадьбы труднее всего было решить, где провести медовый месяц. Кирпал и Нина потратили несколько недель, выбирая подходящее местечко. Наконец остановились на пляжном курортном отеле под названием «Кокосовая пальма». Кирпала очаровали виды бескрайнего синего моря и пляжей с белым песком. Нину привлек девиз курорта: «Попробуй все и сразу». Медовый месяц будет у нее единожды в жизни, а значит, нужно получить удовольствие по полной. Девушке хотелось хоть раз поплавать с маской, заняться глубоководным дайвингом и всем прочим, что предлагал отель.

Приехав на курорт, молодожены удостоверились, что им, как и было обещано, отвели апартаменты для новобрачных с огромной двуспальной кроватью. Портье выдал список ресторанов, где можно пообедать, и объяснил, как пройти к бассейну, но Кирпал, улыбнувшись жене, ответил:

— Думаю, большую часть времени мы будем проводить в номере.

Щеки у Нины вспыхнули, низ живота обдало жаром. Ей не терпелось остаться с мужем наедине. С тех пор как был заказан этот свадебный тур, она в течение нескольких месяцев украдкой разглядывала в рекламном буклете роскошную гигантскую кровать, усыпанную лепестками роз. И представляла, как они с Кирпалом падают на простыни, переплетаясь потными телами, и громко стонут. После медового месяца это будет уже невозможно. Как только молодожены вернутся и поселятся в доме родителей Кирпала, их спальню от спальни свекрови будет отделять лишь тонкая стена. Волей-неволей придется сдерживать чувственные крики и стоны.

Кирпал улыбался Нине. Она спросила себя, не пришли ли ему в голову те же мысли. Но в этот момент муж наклонился, чтобы взять сумки, и его улыбка тут же погасла, а лицо исказила гримаса.

— Что такое? — воскликнула Нина.

— Моя спина, — морщась, ответил Кирпал. — Меня еще до свадьбы мучили дикие боли, но со всеми этими приготовлениями не нашлось времени обратиться к врачу. Похоже, после празднеств стало еще хуже.

Нина попыталась скрыть разочарование. Ведь это, конечно, означало, что они не смогут заниматься любовью в свой первый совместный отпуск. Когда еще у них появится такая возможность?

Посыльный принес в номер чемоданы и получил щедрые чаевые.

— Приятного пребывания, — сказал он.

После его ухода Нина и Кирпал наконец-то остались одни, но не имели возможности сразу предаться любви. Кирпал немного повозился с застежкой чемодана и сел на кровать. Он стал медленно откидываться назад, пока его спина не коснулась постели. Раздался долгий вздох облегчения.

— Я только немножко отдохну, — проговорил Кирпал. Он закрыл глаза, по-прежнему морщась от боли. До Нины дошло, сколько усилий муж прилагал, чтобы скрывать боль. Может, она сумеет что-нибудь сделать, чтобы облегчить его страдания?

Молодая женщина легла на кровать. Тело Кирпала было теплое и сильное, дыхание тихое. Его глаза были закрыты, словно он спал, но когда жена коснулась губами его щеки, шевельнулся. Она нежно пососала мочку его уха. Нина не знала, правильно ли она себя ведет, но Кирпалу ужасно понравилось, и она помыслить не могла, будто делает что-то не так. Теперь с его губ срывались негромкие стоны, и когда женщина стала водить губами по его шее, а потом по груди, то услышала, что он дышит все глубже и отрывистее. Женщина остановилась, обдумывая дальнейшие варианты. Перед свадьбой ее предупреждали, что первая брачная ночь задает тон на всю оставшуюся жизнь. У Кирпала болит спина — да, это проблема, но если они собираются вместе состариться, то в будущем их ждет еще много хворей, которые могут на всю жизнь приковать к постели одного из них или даже обоих. И что они тогда будут делать? Как бы Нина ни любила своего молодого мужа, как бы ни наслаждалась этим моментом, Кирпал должен понять, что у него тоже есть долг перед ней. Она повернулась так, что ее лицо оказалось у его ног. Недоумевая, почему Нина вдруг изменила положение, муж запротестовал:

— Почему ты остановилась?

Не успел он произнести последнее слово, как Нина прижалась ртом к его драгоценному органу. Под ее прикосновением тот сразу сделался твердым, как камень. Новобрачная начала скользить губами вниз, чувствуя, как напрягся каждый дюйм мужского тела. Стараясь не наваливаться на Кирпала, чтобы не усугубить боль в его спине, она перенесла вес тела на колени, располагавшиеся по обе стороны его груди. И слегка выгнула спину, выставив на обозрение свои потаенные сокровища. Мужу оставалось лишь слегка приподнять голову, и его язык уже мог дотянуться до налитого, пульсирующего бутона между ее ног…

— Ого! — воскликнула Олив, оторвавшись от рассказа. — Этого я не ожидала. Думала, меня будут потчевать бабушкиными романтическими историями. А тут такие непристойности!

— Шину вряд ли можно назвать бабушкой, — возразила Никки. — По-моему, ей лет тридцать пять. Муж умер от рака несколько лет назад.

Для нее было загадкой, почему Шина предпочитает своим ровесницам общество консервативных пожилых дам.

— Это еще не всё, — Никки пробежала взглядом по строчкам и отыскала нужный абзац.

— Только не кусайся, — предупредил Кирпал. Нина повиновалась, но когда губы у нее начали уставать, все же коснулась нежной кожи зубами и ощутила, как тело мужа содрогнулось в экстазе, точно от электрического разряда. С его губ сорвался стон боли и наслаждения.

— Да у нее врожденный талант, — заметила Олив.

Никки перевернула страницу и просмотрела текст.

— Ну и ну, — воскликнула она. — Вот так поворот. Теперь она трахается с посыльным.

Нина встала на четвереньки, а он расположился позади нее и прижал пальцы к ее влажным губам. Она начала раскачивать бедрами, нетерпеливо предвкушая прикосновение его большого, твердого члена. Обычно Рамеш был слишком занят переноской чемоданов и выполнением разных поручений, чтобы обращать внимание на постояльцев, но сегодня утром он увидел, как эта молодая женщина выходит из автобуса, который привез ее из аэропорта. Ветер задрал ей юбку, под которой мелькнули красные кружевные трусики, валявшиеся теперь скомканными возле кровати. Парень не мог поверить, что только что овладел этой красавицей. Она простонала:

— Да, да! О, какое блаженство.

Вспомнив, что занимается любовью с чужой женой, Рамеш поднял глаза.

— Давай, Нина, — ухмыльнулась Олив. — Чего уж там, попробуй всё и сразу.

— А ее муж смотрит. И получает от этого удовольствие.

Посыльный встретился взглядом с Кирпалом, сидевшим в кресле в углу номера. Крепко сжав свое мужское достоинство, тот наблюдал, как его жена стонет от необузданного желания, когда Рамеш плавно входит и выходит из нее.

— А другие истории такие же неприличные? — поинтересовалась Олив.

— В общем, да.

— Грязные распутницы! Кто это читает кроме тебя и вдов?

— Пока никто, — ответила Никки. — Но только пока. Думаю, как только у нас наберется достаточное количество рассказов, мы можем попытаться их издать.

— Хм, ну не знаю. Слишком уж интимные сюжеты. Одно дело, когда вдовы делятся ими с тобой, и совсем другое — обнародовать их.

— Эти женщины оказались гораздо смелее, чем я думала, — возразила Никки. — Вполне могу представить, как Арвиндер выступает на митинге «Британских воительниц». А Притам выразительно декламирует.

Олив наклонила голову и улыбнулась. Никки был хорошо знаком этот взгляд, словно говоривший: «Ты опережаешь события». Правда, чаще доводилось видеть его у Минди.

— Начало ведь уже положено, — сдаваясь, пробормотала девушка.

С кухни донесся чей-то вскрик. Никки распахнула дверь и увидела, как Сэм прыгает на месте, сжимая правой рукой пальцы левой.

— Что случилось?

— Ошпарился кипятком. У посудомоечной машины сломался звуковой индикатор.

Подошла Саня и, отвернувшись, приоткрыла дверцу посудомоечной машины. Изнутри вырвалось сердитое облачко пара. Барменша стала осторожно вытаскивать тарелки и составлять их стопкой на стол. Сэм пробормотал что-то себе под нос и вышел из кухни. Никки последовала было за ним, но, услышав смешки кухонных работников, остановилась. Ни к чему проверять, как там Сэм. Он и без нее не пропадет. Никки вернулась за стойку.