Когда Дмитрий Фиш считался обычным человеком, он был втянут в попытки людских учёных превратить блэквимических созданий в оружие массового уничтожения. Дмитрий видел, как бесчеловечно люди обращались с детьми-блэквимами, и сам был вынужден проводить ужасные опыты на сородичах, желая уберечь жену и сына от подобной участи. Теперь же господин Фиш был свободен в научной деятельности: он пытался сделать так, чтобы ни один блэквим больше не пострадал от его рук. Дмитрий проводил эксперименты только на трупах и зомби. После того, как его родной сынок стал одним из них, Дмитрий уже не считал свои творения бездушными предметами, но уверял себя, что эти воины станут жертвой ради его благородной мечты.

Основным источником дохода злого учёного стали криминальные авторитеты. Дмитрий лечил этих страшных людей и их родственников, брался даже за самые обреченные случаи и, помогая им, зарабатывал огромные деньги. Его клиент был всегда прав, поэтому Фиш оставил все «домашние дела» и уехал в Саинтзбург, где жил отец того опасного человека. Господина Фиша подбадривал только тот факт, что он сумел спасти Илью.

Сын создателя зомби был в безопасности, но для полного восстановления нуждался в продолжительном сне. Звонок клиента не дал Дмитрию дождаться его пробуждения и впервые за столько лет поговорить с сыном. Перед уходом господин Фиш посмотрел на спокойное лицо крепко спящего Илюши. Оно напомнило ему о том, чего они оба лишились из-за чужого зла и его слабости. Последнее дорогое существо, его надежда и продолжение, этот ребёнок стал подростком и возненавидел отца, и в том была вина только создателя зомби.

Господин Фиш на чёрном джипе покинул особое измерение, которое создал при помощи собственной деммы через год после того, как из-за его жестоких опытов Илюша обратился драконом, повредил особняк-лабораторию и сбежал. Он вспомнил, как восстановив дом и лабораторию, перенёс их в другое пространство. Лишь горсть блэквимов могла создавать собственные миры: Дмитрий Фиш был одним из них, причём единственным полукровкой. Врата в загадочное логово создателя зомби, возникшие среди угнетающей пустоши, что подобно ране, находилась в часе езды от знаменитого Саинтзбурга, были невидимыми для посторонних глаз. Найти их, кроме господина Фиша, могли некоторые его творения: те, что были третьего уровня и выше, однако Гирт был единственным второуровневым исключением и видел портал. Также волшебные врата открывались кровным родственникам злого учёного по материнской линии, в чьих жилах текла блэквимическая кровь князей Стражских.

Сегодня создатель зомби в который раз справился с поставленной задачей, а если бы ошибся и старик криминального авторитета погиб, то, вполне возможно, Фиш уже бы не вернулся домой. А если бы и возвратился, то уничтожил бы целый город. К счастью, всё обошлось. В особняке хозяина встретила Ким-Ки, она доложила ему, что выполнила его поручения: перенесла Илюшу из реанимации в его комнату, переодела спящего мальчишку в чистую пижаму и отстригла крашеные волосы, оставив на его голове несколько сантиметров натуральных светло-рыжих кудряшек. Шевелюра Ильи отрастала быстрее, чем у людей и многих блэквимов. Также ассистентка упомянула в отчёте, что выпустила двух провинившихся балбесов – Луппа и Гирта – из темницы.

– Я приготовила вам ужин, хозяин, – сказала Ким-Ки в заключение. Она старалась скрыть эмоции, но Дмитрий заметил тревогу и смущение в её глазах. Рядом с ним Ким-Ки не могла быть хладнокровной или злой.

– Мы это уже обсуждали, Крыса, – жестоко произнёс господин Фиш. – Ты – моя ассистентка. Не повар, не домработница. Готовка не входит в твои обязанности! Не делай того, что я не приказывал. Ещё одно ослушание, и мне придётся тебя заменить.

– Простите, господин, – негромко ответила Ким-Ки, пряча глаза. Ей было больно и стыдно. – Я поняла…

Оставив крысу-зомби, Дмитрий поднялся на лифте на второй этаж особняка, где находилась его спальная комната. У него было одно желание – скорее сомкнуть усталые веки. Он собирался запереться в спальне, где ничто бы не помешало ему наконец-то лечь спать. Перед утомлёнными глазами господина Фиша уже предстала заветная дверь – металлическая, как и большинство в его особняке, она открывалась по особенному паролю. Он уже начал вводить тайный код, не глядя на циферблат, как вдруг почуял за спиной чьё-то приближение.

– Темница негативно сказалась на твоём рассудке, раз ты спутал мой дом с казармой, Лупп, – Фиш сбросил пароль, но не стал оборачиваться к презренному зомби. – Вам запрещается покидать подвальные ярусы без особых указаний. Вернись в казарму, пока я готов закрыть на твою наглость глаза.

– Нет. Даже если вы избавитесь от меня, – ответил Лупп, вынудив создателя обернуться. – Я не могу этого сделать, хозяин.

Дмитрий заметил, что его непокорный воин привел себя в приличный вид: в кои-то веки умылся и причесался. Камышев сменил грязные вещи на чистые серую водолазку, пепельные джинсы и плащ, а старую обувь на короткие дымчатые сапоги. Лупп был безоружен, а физической силой, которой его наделила демма создателя, существенно уступал ему. К тому же зомби Фиша были беззащитны против создателя: ему достаточно было забрать блэквимическую энергию, что поддерживала в них жизнь, чтобы погубить. Они оба были об этом осведомлены, но Дмитрий почему-то никогда не выбирал этот несложный способ. Он не спешил отнимать у Глеба Камышева, дарованную «новую» жизнь.

– Чего ты добиваешься? – спросил Дмитрий, прочитав по глазам Луппа, что тот не намерен отступать.

– Эта статья… – Лупп протянул создателю зомби помятую газету: его губы дрожали, руки тряслись. Он уставился в пол. – Прошу вас, прочтите!

– Что же там такое напечатали, что я должен читать это вместо долгожданного сна? – Дмитрий всё же взял у Луппа газету. В коридоре было тусклое освещение, но у Фиша было прекрасное зрение, и он смог за минуты справиться с поставленной задачей.

То, как погибли главный судья Стратогорска с супругой, напомнило Дмитрию о трагедии, которую чья-то страшная сила сотворила с его ненаглядной женой. Ната Фиш погибла также: от неё остался только пепел. Все эти годы создатель зомби пытался выйти на след безжалостного врага, но тот оказался неуловим.

Всё, что Дмитрий сумел определить за время собственного расследования: то злобное существо способно захватывать чужие тела, как паразит. Оно уже не раз встречалось у него на пути, часто обманывая, меняя лица. Фиш дал ему название: «блэквим-паразит», но так и не смог вступить с ним в диалог. Дмитрий не знал мотивов блэквима-паразита, но предполагал, что он как-то связан с его блэквимическими способностями. Теперь же у него в уме не укладывалось, зачем паразиту понадобилось убивать эту человеческую семью.

– Меня уже сложно чем-либо удивить, Лупп, – сказал создатель зомби, оторвавшись от статьи. Его лицо стало хладнокровным. – Возвращайся в казарму.

– Эти люди были моей семьёй, – мрачно произнёс Лупп, кусая губы и не поднимая глаз.

– Соболезную, – голос Дмитрия был беспристрастным. – Я не умею воскрешать из пепла. Мог бы, не стал.

– Моих родителей нет, но Люба… – Лупп поднял голову и посмотрел на ненавистного создателя упырей, единственного, в чьих силах было вернуть его сестру к нормальной жизни. Дмитрий заметил, что голубые глаза Камышева покраснели от слёз. – Люба жива! Она осталась инвалидом… и попала в то ужасное место.

– Я же сказал: соболезную, – Фиш повысил тон и безжалостно заключил: – Ступай в казарму.

– Нет! Для вас проблемы Любы пустяк. Вы можете вернуть ей слух и способность говорить. Я это знаю! – закричал Лупп, гневно разбив кулак о стену, всем сердцем желая сделать это о голову создателя зомби, но сдержав себя, выбрал иную цель. – Вы спасали жизни конченым негодяям. Любка же – безгрешное дитя! Прошу, помоги моей младшей сестре…

– Помочь? – Фиш издал злобный смех. – Я – монстр в белом халате, зло пострашнее тех людей и тебя. Мои услуги стоят денег. Насколько я осведомлён, у тебя нет ни гроша. Наш разговор ни к чему не приведёт.