С улицы послышался шум торопливых шагов, и в помещение проник блуждающий луч фонаря, заставивший отвернуться и зажмуриться. Кто-то запрыгнул в комнату через проем в стене и, хрустя осколками кирпича и штукатурки, двинулся к Максу.

Макс открыл глаза. Он увидел склонившегося над ним зеленоглазого парня. Тот опирался на приклад автомата и улыбался во все тридцать два зуба.

– Очнулся! Ну наконец-то, Умник, я уже переживать начал! – счастливое выражение лица юноши источало смесь обожания и собачьего восторга. – Пришел к назначенному тобой времени, а ты здесь пол отлеживаешь!

Макс представил себе, как парень лижет его нос и лает, преданно виляя пушистым хвостом. Видение вызвало невольную улыбку, и потрескавшиеся губы отозвались болью.

– Я знал, что ты справишься, – юноша уверенно кивнул и указал лучом фонаря на труп кусача. – Сейчас споранами разживемся, а, возможно, и с горохом повезет!

Парень выпрямился, сделал несколько шагов к распростертому среди обломков стен и мебели телу чудовища и достал из-за пояса нож.

– Подойди сюда, мне свет нужен, – попросил он, присел на корточки перед монстром и протянул фонарь.

Макс попытался встать, но боль и слабость усилились, голова закружилась, и он снова повалился на пол.

– Умник, я все еще не понимаю: как ты мог так облажаться, – парень вернулся и в недоумении выгнул дугой бровь. – Ты же сам учил меня быть всегда начеку, а сюда шел, понимая, что кластер после перезагрузки – тот еще аттракцион хищников!

Юноша отстегнул флягу, отвинтил крышку и молча протянул ее Максу. В нос ударил уже знакомый кислый запах сивухи. Максу очень хотелось узнать, что это за субстанция, но он счел за лучшее не задавать лишних вопросов, чтобы себя не выдать, и приложился к горлышку. Жидкость обожгла язык и горячим потоком устремилась в желудок.

– Пей, половина твоя. Ты не представляешь себе, как я рад видеть тебя живым. – Парень искренне улыбнулся и с неподдельной теплотой посмотрел на Макса. – В первый момент, когда зашел и увидел тебя лежащим на полу, чуть сам в обморок не свалился: я же без тебя из этого кластера не выберусь, а стрелка километрах в пяти отсюда, если не дальше!

Макс вернул ополовиненную флягу и почувствовал, что боль отступает, а тело снова наполняется энергией. Не зря эту мерзость назвали живцом. Он оглядел разгромленную комнату и, несмотря на явное улучшение самочувствия, ощутил, что погружается в пучину отчаяния.

Вокруг был враждебный мир, о котором Макс не знал ровным счетом ничего, а окружающие принимали его за Умника, который не только выжил в Стиксе, но и был способен противостоять множеству угроз. Самым разумным решением было бы открыть парню правду, но шестое чувство никогда не подводило Макса, и сейчас оно во весь голос требовало этого не делать.

– Жизнь удалась! – удовлетворенно заключил новый знакомый, опорожнив фляжку несколькими большими глотками. – Тебе уже лучше?

– Да, все норм, давай фонарь – посвечу.

Они присели перед трупом кусача, юноша достал из-за пояса армейский нож и сделал разрез на кожистом мешке, расположенном у основания черепа монстра. К удивлению Макса, операция оказалась бескровной и вместо кровоточащей плоти он увидел похожую на сахарную вату массу из переплетенных оранжево-желтых нитей.

– Еще и на спек заработали, – парень довольно улыбнулся, вытащил из кармана небольшой мешочек и переместил в него содержимое разреза. – Рассортируем потом. Пойдем на улицу, нас ждет еще один пациент.

Второй кусач лежал на спине под развороченным окном. Они изрядно потрудились, переворачивая неподъемную тушу набок, а затем парень повторил уже знакомые Максу манипуляции.

– Умник, что происходит? – спросил он, пряча объемный мешочек в рюкзак. – Я про спек шучу, а ты не читаешь обычные лекции о его вреде и даже не угрожаешь застрелить меня извращенным путем, если хотя бы к нему прикоснусь!

– Успею еще с лекциями, – Макс хлопнул юношу по плечу и вернулся в разгромленную комнату.

Он вспомнил, что где-то среди обломков должен лежать автомат и вещмешок или рюкзак Умника. Будет странно, если он бросит оружие и вещи, уйдя налегке. Парень по имени Грин, которого упоминали двойник и синеглазая красавица, наверняка его не поймет.

Калаш пришлось вызволять из-под туши кусача, а с рюкзаком, точнее, с его отсутствием, возникли проблемы. Макс обыскал всю комнату, но совершенно безуспешно. В процессе поиска он обнаружил свой айфон и аккуратно положил его в нагрудный карман. Максим предполагал, что телефон вряд ли пригодится в Стиксе, но решил сохранить его как материальное напоминание о прежней жизни.

Вдруг Макс понял, где нужно искать вещи Умника: там же, где их оставляет он сам. Это было достаточно очевидно, учитывая, что они не близнецы даже, а нечто большее: две одинаково мыслящие личности, хотя и сформировавшимися в разных мирах.

Рюкзак покоился в углу прихожей и был очень тяжел: в нем лежали несколько упаковок патронов, пара гранат, пистолет, короткий альпеншток, запасные магазины к автомату, армейский нож, аптечка и пакет с нижним бельем. Нож Максим повесил на пояс, изрядно повозившись с защелкой. Пистолет и прочую военную амуницию он решил не доставать, и ознакомиться с ней позже.

Надев на плечи потертый увесистый рюкзак, Макс захватил с собой бейсбольную биту, которую когда-то приобрел по случаю его дед, и фонарь – непременный страховочный источник света в любом дачном домике.

– Умник, что ты там потерял? – раздался голос парня с улицы. – Я скоро здесь в землю врасту.

– Твою невинность, что же еще, – проворчал Макс, засунул биту в рюкзак и решительно направился к входной двери.

Убедившись, что замок заперт, он вернулся в комнату, взял с тумбочки свой комплект ключей, перешагнул через труп кусача, и, стараясь не смотреть на изуродованное тело Умника, вышел на улицу. В новой реальности ключи от его убогого жилища не представляли никакой практической ценности, но ему был нужен символ, маяк, живое напоминание о доме, в который он все еще надеялся вернуться в будущем.

Небо алело отблесками огня, а дым пожарищ сменил собой кислый туман. Где-то вдали раздавались истошные, наполненные ужасом вопли людей, приглушенное рычание и хлопки выстрелов. Уличные фонари не горели.

Макс запрокинул голову и с тоской посмотрел на небо. Звезд не было – лишь сплошная серая дымка, подсвеченная мерцающими красными сполохами. Он чувствовал себя все лучше, мыслительный процесс постепенно обретал привычную ясность и вкупе с обостренным восприятием раскрашивал картину нового мира во все более мрачные цвета.

– Хватит звездочетом работать, пойдем, деды уже заждались, – с нетерпением сказал Грин и, забрав у Макса один из фонариков, чуть ли не вприпрыжку побежал по заросшему саду к воротам.

– А может, поедем? – осторожно предложил Максим, идя следом за новым знакомым.

– А есть на чем? – Грин остановился и, развернувшись, в ожидании ответа уставился на Максима.

– У соседа во дворе Крузак стоит, заглянем и заодно проведаем хозяина, – Макс повернул налево и, уклоняясь от низко свисающих яблоневых ветвей, направился к забору.

– Кукурузник – это хорошо, – Грин одобрительно кивнул и аппетитно захрустел сорванным яблоком.

Макс тоже сорвал яблоко, вгрызся в сочную сладкую мякоть и осознал, что голоден как зверь.

Несколько пролетов хлипкого забора, отделявшего участок Максима от соседского, лежали на земле. Видимо, именно здесь прошла пара мертвых теперь кусачей. Миновав пролом, парни некоторое время осматривались, направляя лучи фонарей в разные стороны.

Английский газон соседа был вытоптан и покрыт небольшими свежими рытвинами – следами монстров, измочаленные сосны и туи лежали на земле, а в декоративном пруду рядом с крыльцом плавало мертвое тело. Максим подошел ближе, осветил окровавленное лицо трупа и узнал Леху.

Еще вчера, сидя у этого прудика со смешно разевающими рты японскими карпами, они вместе жарили шашлык, пили пиво и рассуждали о высоких материях, а сегодня разорванный монстрами сосед плавает в собственной крови с выражением предсмертного ужаса на изуродованном лице. Здравствуй, о дивный, новый мир!