Да, кто-то в белом шевелился вон под тем ледяным торосом. Секунду Дед Мороз раздумывал, стрелять или нет. Промазать он не боялся, но тратить патрон на какого-то рядового бандита не хотелось, все равно трусоватые буратиновцы никогда не попрут в открытую, их удел не атаки, а засады и удары из-за угла. Тем более, они знают - Мороз бьет белку в глаз. Весть об этом разнесли по всему северу сами белки, постоянно щеголявшие вокруг домика Деда Мороза с синяками. Но старика очень беспокоила та самая небольшая лощинка, по которой хотела пройтись в тыл буратиновцев Снегурочка. "Хотела"... Теперь все глаголы о ней будут только в прошедшем времени. "Хотела", "любила", "давала"... Старик смахнул слезу. Слеза была скупая, мужская, непрошеная. Только один глагол можно употребить по отношению к любимой в будущем времени - "растащат". Придет весна, и кости Снегурочки растащат койоты.

Чу! Что-то скрипнуло справа. Старик стащил зубами другую рукавицу и потянулся левой рукойза голову, за воротник красной шубы. Ладонь привычно нащупала рифленую рукоять тяжелого тесака. Носить ножны за спиной по обычаю японских самураев научил Деда один загорелый матрос в кейптаунском порту. "Сейчас у меня на лице было бы гораздо меньше шрамов, если бы мама с детства приучила меня правильно носить нож," - сипло сказал матрос под гул портового кабака, опрокинул в себя кружку рома и тут же вонзил перед Морозом нож в столешницу, мгновенно выхватив его откуда-то из-за головы.

...Дед Мороз сунул нож рядом с собой в снег. Сунул рукояткой, так, чтобы можно было сразу схватить его за лезвие и перекатившись через спину быстрым махом кинуть в сторону лощины. Докинуть можно. Припрет, и не туда добросишь.

Опять чу! Кажется, где-то справа действительно скрипел снег под осторожными шагами. Дед Мороз зубами стянул валенок, растер снегом замерзший мизинчик на ноге. Не помогло. Мизинчик не двигался. Плохо дело. Без мизинчика он не ходок.

И вдруг Мороз понял, что сейчас произойдет. Понял это настолько ясно и отчетливо, будто и не перепил накануне грузинской чачи, присланной друзьями из Еревана. Сейчас они набросятся на него с двух сторон. Несколько головорезов побегут в прямую атаку, стреляя на ходу из маузеров. А остальные выбегут из лощины. И он с одним стволом никак не управится. Даже если бы у него были патроны - никак. Это конец. Теперь ему может помочь только чудо.

Справа уже откровенно скрипел снег. Сейчас... Сейчас раздастся разбойничий посвист - сигнал к атаке. "Ни хрена! Не возьмете! Не получите!" - Дед Мороз вспорол мешок тесаком и крепкими пальцами начал ломать и крушить детские подарки. Они ничего не получат! Им достанутся только два ненужных трупа и куча обломков в разорванном мешке. Только бы успеть! Теперь это стало смыслом всей его оставшейся жизни. Дед Мороз хрипло дыша уничтожал радость детишек.

Ледяное безмолвие прорезал резкий длинный свист. Все! Мороз мгновенно перехватил винтовку и практически не целясь, от живота бахнул в одного из трех выскочивших из лощинки буратиновцев. Даже не вскрикнув, пораженный праведной пулей бандит вскинул руки белого маскхалата. Мелькнули длинные рукава, не по сезону легкая белая шапочка, и буратиновец рухнул на снег. Дед Мороз успел заметить странный грим на лице налетчика - огромные накрашенные глаза, печальные губы и нарисованную под глазом... огромную черную слезу. "Наверное, пидор," - подумал старик. Передернуть затвор надежного "манлихера" он уже не успевал. Два ствола черными зрачками смотрели ему прямо в глаза, а бандитские пальцы тянули спусковые крючки. С двадцати метров они не промажут.

Откуда-то из-за спины Деда Мороза дуплетом грохнули два выстрела, и два бандита, выскочившие из лощинки, рухнули рядом с пидором, подстреленным Морозом. А возле старика упало в снег чье-то тяжелое тело с двумя пистолетами в руках. Даже не успев понять, что происходит, Дед Мороз перекинул ствол винта на олений живот, выстрелом снял одного из бандитов бегущих по целине, ловко передернул затвор и другим выстрелом снял второго. Над ухом опять дуплетно шарахнули пистолеты незнакомца. Третий штурмующий бандит вспахал мордой снег. Остальные залегли. Атака захлебнулась.

Тут только Дед Мороз перевел взгляд на спасителя. Это был Ельцин.

- Откуда вы?.. - тяжело дыша, будто после долгой пробежки, спросил Дед Мороз.

- Я всегда рядом с тем, кому нужна помощь. Я всегда там, где трудно, улыбаясь ответил Ельцин, продувая дымящиеся стволы. На его плечи была накинута белая бурка, а на груди красовалось изображение раскинувшей крылья летучей мыши.

- Запахните бурку, простудитесь, - посочувствовал Дед Мороз.

- Херня, старик. Не впервой. Ты вот что... Скоро новый год, пора делать детишкам подарки. Уходи, дед, я прикрою.

- А как же вы, Борис Николаич? Я не оставлю вас одного.

- Иди! Россияне, понимаешь, выбрали меня своим президентом. И я не могу допустить, чтобы российские дети остались на Новый год без подарков. Моим внукам не забудь занести. И передай им... Нет, ничего не передавай... Иди, я их задержу.

Дед Мороз постеснялся сказать, что он поломал уже большое количество подарков, предназначенных детям России, просто начал медленно отползать назад. Он был бесконечно благодарен этому странному человеку, рисковавшему своей жизнью ради детей всей планеты. "Ах, какое сердце, какое большое сердце, - роняя слезы, думал Дед Мороз ползя в сторону Европы. - Как у теленка."

- Эй! - Вдруг окликнул его Ельцин. - Эй, понимаешь, Дед Мороз! Если я не вернусь... ну ты понимаешь... Я открою тебе последнюю партийную тайну.

- Какую тайну? - не понял Дед Мороз.

- Такую. Я ведь последний руководитель России из бывших высших партийных чиновников. И я не хочу, чтобы эта тайна умерла вместе со мною.

- Золото партии? - догадался Мороз.

- Нет. Запомни, старик: Ленин был одноногим! Слышишь? Одноногим!

- Как?! - не поверил Дед Мороз.

- Он носил протез.

- Спасибо, - потрясенно прошептал Дед Мороз и пополз дальше, сглатывая слезы. Никогда еще в один день ему не приходилось столько плакать...

Через некоторое время Дед Мороз вошел в зал, где проходила кремлевская елка. Толпа мелких и покрупнее детишек обступила его.

- Здравствуй, Дедушка Мороз, борода из ваты! - хором продекламировали детишки. - Ты подарки нам принес?

Дед Мороз растерянно достал из-за спины полупустой растерзанный мешок с обломками игрушек. Во взглядах детей он увидел недоумение.

- Ну а что ж тогда пришел? - с укоризной выразил общее мнение самый старший мальчик в круглых очках. Казалось, он хотел добавить еще что-то, но сдержался.

Губернатор Александр Лебедь задумчиво барабанил пальцами по столу, на котором лежала газета. Опять скандал. Война компроматов. Кому это выгодно? Может быть Коржакову? Или это тонкая игра беглого Мавроди, желающего оптом скупить, а потом в розницу продать Россию? (Пепел от толстой пачки "мавродиков" до сих пор стучал в сердце Лебедя.) А может, в игру включился сам Кобзон?

Лебедь привычно дернул красный рычаг справа от кресла. Это был сигнал вызова. В дверь тут же вошел адъютант хотя и в штатском, но с хорошей выправкой.

- Ну? - Лебедь был привычно лаконичен.

- Работаем. Но в пределах. - Также кратко ответил адъютант. Лебедь и в других ценил умение доложить кратко и по существу.

- А это?

- Всегда.

- А то?

- Раз и навсегда.

- Свободен.

Адъютант прошел с ним тринадцать войн. И во всех остановленных Лебедем войнах этот мальчишка был рядом. Лебедь любил его как сына. Даже больше как двух сыновей. Он всегда посылал мальчишку в самое пекло, рассуждая, что пусть уж лучше убьют адъютанта, чем начальника. Потому что, как же тогда солдаты без бати-командира? Ведь солдатам он тоже отец родной, а не хрен собачий.

Лебедь взял из стакана красный карандаш, решив еще раз перечитать статью из "Московского комсомольца". Хорошая статья. Наверное, еврей написал. Лебедь взглянул на подпись. Да нет, вроде русский - Иван Кацман-Рабинович. Может, псевдоним? Кто же ему слил эту информацию? Какая сволочь? И по кому удар? Может, по Черномырдину? А может, и по самому Ельцину? Лебедь представил, какая буча сейчас в Думе. Илюхин, небось, заходится, как всегда требует импичмента президента.