Мика приходила в себя пару раз, она не видела, что происходит, да и слышала плохо – от взрыва ей заложило уши. Она помнила, что ее кто-то нес на руках, помнила грубый мужской голос, который громко говорил: «Подгони машину ближе! Звони Уоррену! Пульс есть! Ну, же! Живее! Чего застыл?». Потом она пришла в себя, когда ее куда-то везли, шумел мотор, покачивало, а кто-то прижимал пальцы к ее шее, видимо отсчитывая пульс, и снова этот же голос, но что он говорил на этот раз Мика не разобрала, снова теряя сознание.

В ушах звенело, противно и громко. В коридоре слышались голоса, тихие, слов было не разобрать, но там точно был отец, и тот голос, который ее спас, по крайней мере, Мика так думала, и помнила его очень хорошо. Кроме знакомых голосов, был еще один – его она не узнавала. Мика попыталась открыть глаза, но не получилось, хотя она понимала, что в сознании и эта уже не та тьма в глазах, в которую она недавно падала. Все тело затекло, она его просто не чувствовала, а когда попыталась пошевелиться, то каждую клетку пронзила острая боль. Казалось, белели даже ногти и волосы. Мика с трудом смогла поднять веки. Яркий белый свет ударил по глазам внезапно и больно, слезы огромными горошинами посыпались наружу. Она завыла от боли. Дверь тут же распахнулась и в палату, где была Мика, вбежали несколько человек. Чьи-то грубые пальцы коснулись ее лба.

– Тише, тише. – шептал незнакомый голос, который она слышала в коридоре. Мика, наконец, смогла медленно открыть глаза снова. Силуэты у кровати расплывались, и понадобилось время, чтобы взгляд сфокусировался, и прошла затуманенность от долгого небытия. Мика посмотрела сначала на того, кто стоял к ней ближе всех – это был высокий мужчина, на вид лет сорока, в белом костюме – врач, и это не простой госпиталь, а госпиталь корпуса Мира, это было можно понять по нашивкам на костюме врача. Мужчина внимательно смотрел на нее, его взгляд был заинтересованным, но этот интерес был чисто профессиональным. Рядом с врачом стоял отец – взволнованный взгляд, в котором Мика заметила уже знакомый упрек и недовольство – в этом весь отец, он все равно обвинит во всем, что случилось именно ее любопытство. Рядом с отцом стоял статный высокий мужчина, на его военной форме были нашивки главнокомандующего. Лицо показалось Мике очень знакомым, он ей кого-то напоминал. Смотрел военный на нее с каким-то любопытством, пристально разглядывая ее лицо. Может, заметил цвет ее глаз? Когда Мика перевела взгляд на следующего присутствующего и тут же поняла, кого ей напомнил незнакомец-военный, – Кайла, который стоял у кровати в ее ногах, и испуганно смотрел на нее, испуганно и даже как-то тревожно. Неужели, он волнуется за нее? Мика почему-то задержала взгляд именно на нем, но потом снова посмотрела на мужчину-военного – это был его отец, они были очень похожи. Врач что-то сказал отцу Мики и тот лишь кивнул.

– Выйдите, мне нужно осмотреть ее. – коротко бросил врач. Мужчины молча ретировались к двери и тут же за ней все послушно скрылись.

Пока врач осматривал рану на боку Мики и менял повязки, девушка, лежа на боку, рассматривала палату, которая отличалась от всего, что она когда-то видела, кристальной чистотой и белизной. Белый цвет был на столько чист, что резал глаза. На единственном окне в палате висела широкая плотная штора, которая не позволяла увидеть, что происходит за стеклом – день или ночь. В углу была узкая дверь, которая была приоткрыта, и Мика заметила там санузел. А в другом углу стоял белый стол и два стула, которые были задвинуты под этот самый стол. Мика поморщилась, почувствовав, как рану на боку защипало. Врач чем-то обрабатывал ранее наложенные швы.

– Потерпи. – пробурчал он. Мика сжала пальцы в кулак, впиваясь ногтями в ладони, когда поняла, что может, наконец, пошевелиться. Когда ее тело снова приняло исходное положение – перевернулось на спину – она посмотрела на врача, который взял с прикроватной тумбочки стакан и отошел в сторону.

– Силы есть? С тобой отец хотел поговорить. Сможешь? – врач набрал воду из-под крана и вернулся к постели своей пациентки.

– Да. – прохрипела Мика, понимая, что во рту пересохло. Она закашлялась. Врач помог ей приподнялся, подложив под спину большую подушку. Мика приняла из его рук стакан с водой и две красные капсулы. Руки дрожали, поэтому пришлось позволить врачу придержать стакан, чтобы не расплескать воду.

– Если станет хуже, сразу говори, не терпи. Таблетки снимут немного боль.

– Хорошо. Спасибо. – шепнула Мика. Врач вышел из палаты, и спустя всего мгновение его сменил отец, который нерасторопно подошел к постели дочери.

– Пап…

– Тихо, все нормально. – отец сел на край постели и коснулся пальцами руки дочери. Но Мика видела в его взгляде упрек и недовольство, на другое она и не рассчитывала.

– Ты меня очень напугала. Я пришел домой, тебя нет. Соседи сказали, что тебя видели в компании миротворца. И это мой первый к тебе вопрос. Кто он и что ты с ним обсуждала? – отец впился взглядом в ее глаза. Мика испугалась этого вопроса, она не знала, что сказать, чтобы отвести от себя подобные расспросы. Интересно, а он знает, что это был Кайл, который совсем недавно был здесь?

– Я ни с кем не говорила. Соседи что-то перепутали.

– Вот как… – усмехнулся отец, видимо не поверив в ее слова.

– Да, я ни с кем не общалась. Миротворцев я видела, они были в нашем районе, и не более того.

– Хорошо. А в порту что делала?

– Тебя хотела найти. – шепнула Мика, опустив глаза. Отец напрягся, это чувствовалась в его прикосновении, которое она все еще чувствовала на своей руке.

– Почему именно там? Ты же знала, что я не планировал туда ехать.

– Не знаю. Юстин сказал, что ты уехал с военными, вот и подумала, что ты там.

– Он сказал про тревогу?

– Да. – Мика не поднимала на отца лицо, боясь его упрекающего взгляда. Снова во всем она будет виновата, даже если это совсем не так.

– Что произошло в порту? Взрыв?

– Да, но мне показалось, что в море прилетел снаряд. Это не был наземный взрыв. – Мика, наконец, посмотрела на отца. Она увидела в его глазах удивление, кажется, он не знал о взрыве в воде. Какую же версию знал он?

– Ты видела?

– Я слышала свист и огромный столб воды, который поднялся в море.

– Порт разрушен, и мои разработки тоже. Ты должна рассказать об этом командиру Буту. Поняла? Ничего не утаивай.

– Это тот военный, который был тут?

– Да, он нашел тебя, привез сюда. Доктор Уоррен лучший во всей Дагмите, если бы не он и не Бут, все бы там в порту для тебя и закончилось. – отец вздохнул, опустив глаза. Мика замерла, осознавая именно сейчас на сколько безрассудным был ее поступок. Она могла умереть, и это сейчас она поняла довольно отчетливо.

– Ты поступила глупо.

– Да… – выдохнула Мика, зажмурившись. Она боялась почему-то сейчас быть наедине с отцом.

– Мне нужно идти. Юстин хотел навестить тебя.

– Сколько я здесь? – проигнорировала реплику отца Мика и посмотрела на него.

– Пять дней. – коротко бросил он. Мика вздохнула и прикрыла глаза. Что будет, когда она выйдет отсюда? И когда это случится?

– Так, что на счет Юстина? Попросить, чтобы его пропустили к тебе?

– Нет, я бы не хотела, чтобы он видел меня в таком виде. – шепнула Мика, хотя на самом деле она вообще не хотела видеться и говорить с Юстином, вот только почему, сама не знала. Отец кивнул, поднимаясь с постели.

– Понимаю. Я зайду завтра. Тебе принести что-нибудь?

– Даже не знаю, какую-нибудь книгу…А врач не говорил, когда меня отпустят отсюда?

– Нет, пока не говорил. Отдыхай. – отец наклонился и мягко коснулся губами ее лба. Мика вздохнула, ей была приятна его нежность, которую так редко можно было заслужить. Отец слегка улыбнулся и вышел, прикрыв за собой дверь. Мика с трудом смогла поднять руки и коснулась своего лица, а потом посмотрела на свои ладони, которые были исцарапаны, а в ранках уже запеклась кровь. Затем она откинула одеяло и задрала сорочку – на боку была объемная повязка, которая уже немного пропиталась кровью. Было даже страшно представить, что находилось под этой самой повязкой, но бок очень болел. В коридоре стало тихо. Мика прислушалась и попыталась встать, но попытка не удалась. То ли сил не было, то ли боль была слишком невыносимой, а может и все вместе. Девушка застонала и прикрыла глаза, натягивая на себя снова одеяло. С каплями слез на ресницах, Мика уснула.