— Браза… ты мой ангел-хранитель… ты чё делаешь…

Никита бредни Антона не слушал. Только спустились с лестницы, сразу закинул друга на спину.

— Железная дверь прямо перед тобой. Открою и сработает сигнализация.

Хакер на другом конце невидимого провода работал, как часы. За пару метров до запасного выхода, лампочка у электронного блока зажглась красным, дверь дернулась, а вокруг оглушительно заорала сигнализация. Если Бигбрейн что-то и орал в гарнитуру, то Ник точно ничего не слышал.

Боком выскочил из здания. Закатное солнце светило так низко, что било ровно в боковые зеркала припаркованного автомобиля. Правая, задняя дверь открылась. Ник в два мгновения добрался до машины, на третье запихал обмякшее тело друга, ещё через пол мгновения нырнул следом.

Алиса вдавила педаль газа, когда Ник ещё не до конца втиснул в салон ноги, о закрытой двери не шло и речи. Антона мотало по всему сидению. Два глухих щелчка по кузову машины и поворот из переулка на улицу. Никита чуть не вывалился с машины.

— Верните номера на машину, и я дам зелёный коридор. Какой адрес нужен? — спросил хакер.

— Восьмая поселковая. — отрезала Алиса.

Петляли между домами и дворами. Остановились. Пока Ник крутил номера, Алиса усадила Антона и проверяла его состояние.

— Всё готово, поехали! — залетел Ник в машину.

— Брат… Это чё валькиря?!

— Дай ампулу, которую ему вкололи.

Ник сунул руку в рюкзак, нащупал скляночку, протянул Алисе. Где-то на соседней улице прогудели пожарные машины.

— Ну, чё там?! — нетерпеливо бросил Ник.

— Жить будет! Что там с зелёным коридором?

— Готов переключать светофоры. — спокойно ответил Бигбрейн.

Глава 21. Я люблю тебя, брат

Сумерки опускались быстро. Ещё быстрее гнала Рофлянка по улицам города. Хакер строил маршрут, оставалась только следовать по нему и почти всегда проезжать на зелёный. Бросать автомобиль прямо центру Поселковой не стали, загнали в какие-то дебри около стихийной мусорки, многоэтажки и вросшего в землю брусчатого дома. После двигались по городу спокойней. Хакер заверил, что машина не попала на городские камеры слежение, и по доступным ему источникам информации они успешно скрылись. После отключился, справедливо посчитав свою работу выполненной. Никита сидел на заднем сидение рядом с Антоном, тот находился в полусонном состоянии. Ехали на съёмную квартиру Ника.

Бабульки на лавочке подозрительно всматривались в незнакомое авто для этого двора. Алиса вышла первой и поздоровалась так мило и ласкова, что бабушки расцвели, как весенние ромашки. Хвалили «дочку», осыпали комплиментами за сотни пепельных косичек, рассказывали, какая она модная и замечательная. Стоило ответить Алисе, что бабушки тоже выглядят очень хорошо, и что-то там добавить про кавалеров и танцы, так они принялись рассуждать, что не перевелась ещё воспитанная и внимательная молодёжь. Пока они засовывали руку с отрубленными пальцами Антону в карман, Рофлянка шепнула Нику, что за жизнь столько милостей в свою сторону не слышала.

Бабулечки сначала очень удивились, когда милая девушка со своим «молодым человеком» тащила под руку «пьяного» друга с побитым лицом. Тогда Алиса сказала, что товарищ перебрал в питейном заведение и с кем-то подрался, а ведь друга в беде бросать нельзя, даже когда такая неприятная оказия случается. Бабули снова натянули улыбку и нахваливали преданность и верность друзей, а перепившего товарища по-доброму журили. Когда втискивали Антона в подъезд, бабки предложили стучаться в двенадцатую и четырнадцатую квартиру. За рассолом. Памятуя о том, что их супруги-дедушки тоже не прочь перебрать самогонки в гараже и лучшего средства после этого дела — нет. Когда же дверь подъезда за троицей захлопнулась, стала слышно, как бабки перетирают, кто из них лучше готовить соленья.

— О, боже! Я больше к этому дому ни ногой. — проворчала Алиса. — Очень сладкие бабули.

Ник только пожал плечами, спорить о том, что бабки просто насыпали комплиментов и ничего такого в этом нет, не стал. А объяснять Алисе, что она сама до жути колючая и холодной особа, значило напороться на ещё большую колючесть и холодность.

— Есть куда его положить по мимо кровати?

— Да. Раскладушка где-то была.

Ник суетился, накрывал место для Антона, нашёл вторую подушку.

— Нужно его раздеть. — скомандовала Алиса.

— Это ещё зачем?

— Чё зачем?! Ты если такой умный, то может я пойду, а ты его откачивай! Осмотреть нужно, его накачали дрянью, били током и резали. Раздевай!

Ник молча принялся стягивать футболку, Алиса кроссовки и шорты.

— Трусы снимать? — выпрямился, над почти голым другом, Ник.

— Зачем? На член его хочешь посмотреть?

На пару секунд молча уставились друг на друга.

— Ай, да иди ты нахуй, Алиса! То снимай, то не снимай. Сама говоришь его осмотреть нужно.

— Слышь, да ты сам иди нахуй! Я пошутила, а ты кукарекаешь сразу… Не нужно с него трусы снимать. Я в аптеку.

— Стой. У меня же аптечка есть.

— И что в ней? Йод?

— Нуу-у… был.

— Ну, можешь сетку на груди нарисовать, в крестики нолики поиграем. Шутка. Скоро вернусь.

Наконец Никита остался на едине с самим собой, не считая Антохи без сознания. В голове пытался осмыслить прошедший день, а ведь он ещё не закончился. Ещё утром взял тридцать третий уровень в игре и планировал немного развлечься… развлёкся. Полез в рюкзак, выложил коробку от телефона, зарядку от него же, шприцы, которые смахнул вместе с ампулами и пачки денег. Смотря на купюры, почесал чуть щетинистый подбородок. Шебурщащий звук собирал мысли в кучу, заставлял задуматься, что со всем этим добром делать.

Антон простонал и поёрзал, Ник какое-то время на него задумчиво посмотрел, в голове нарисовался любовный треугольник, сожаление и ревность. Вспомнил слова Алисы, что она ввязалась в это всё только из-за него.

В дверь постучали. Никита настороженно подошёл к входу.

— Как домофон открыла? — изумился Ник.

— Баба Зина и баба Лида устроили перегонки друг с другом, чтобы мне двери открыть… Мать моя женщина, — прикрыла Алиса рукой рот, как только вошла в комнату, — ты что наделал?

— Чё?! Ты же сама сказала йодную сетку сделать…

— Но я же сказала, что пошутила!

— Так я думал, ты про крестики нолики только!

Рофлянка глубоко вздохнула и махнула рукой:

— Давай займи себя чем-нибудь и не мешай.

— Отлично. Пойду помоюсь…

Никита долго стоял под горячей струёй воды. Глаза закрыты и, кажется, вместе со стекающей водой уходят и проблемы. Внутри между собой боролись терзающие друг друга мысли об убитом им «Бешеном». Он прокручивал эту пластинку памяти снова и снова. Как тогда, так и сейчас чувствовал только страх и ничего больше. Ни сожаления, ни злости, ни ужаса. Только страх. Что случилось бы если он не выстрелил? Байкер убил бы их на месте? Или обоих взял в плен? А что дальше? А выстрели он ему в ногу? Вопросы сыпались и сыпались, как капли из душа. Душа искала оправдание поступку, искала выход. И единственным для себя спасение из терзающей тьмы служили картинки в мозгу: измученный Антон, его обрубленные пальцы, злое лицо «Бешеного» и его нежелание поднять руки вверх, желание побыстрее достать пистолет из-за пояса…

*ТУК-ТУК-ТУК*

— Скоро ты там? Мне бы самой привезти себя в порядок… — послышался глухой женский голос из-за двери.

— Ага. Две минуты.

Быстро помылся, переоделся в чистое. Подумал, что гардероб точно нужно, если не менять, то хотя бы просто увеличить. Джинсы, ремень, футболка, босиком пошлёпал по ванной комнате. На выходе встретил Алису.

Она сняла свою чёрную курточку с шипами на плечах. И сейчас стояла в короткой майке. Татуировка сбоку пальца с ником «РОФЛЯНКА» и смайликом, оказалось далеко не единственной. Начиная от кистей рук и до самых плеч, ни оказалась и клеточки свободной кожи. Всё забито узорами, цветами, животными…

— Ты дашь пройти или нет!? — злобно прыснула она.