Я открыла рот от маминой бестактности. «Ага! Бегу и спотыкаюсь!»

— Мам, мы же новый год с Лариными будем встречать, и так познакомимся.

— Хорошо бы, чуть раньше, — поджала мама рот в улыбку.

Я шумно вздохнула, молча показывая, что против. Не нравилось мне это всё… Даже подумала, что вот назло не пошла бы никуда, но ведь пообещала, что помогу с новогодним столом…

Та-а-к! А нужна ли моя помощь вообще?!

— Пойду пораньше, так как обещала, помочь тёте Нине, а вовсе не затем, что вы там себе напридумывали, — я прокрутила пальцем у виска. — И вообще, мам, если ты чего-то не видишь, не значит, что этого нет, — заявила гордо, взяла кружку, отпила чай и сделала вид, что у меня в этом плане все в порядке, без их навязчивых договорённостей.

— У тебя кто-то есть?! — воскликнула, умиляясь мама. — Почему ты тогда его не позвала к нам? — вскинула она руками ко мне в виде претензии.

Мои мысли стали перебирать всех, кого бы могла представить своим «кто-то есть». Естественно, зацепилась за того, кто никак не хотел выходить из головы.

В воспоминаниях всплыл этот нахальный взгляд миндального цвета…

А почему бы нет? Ведь Сафронов ясно намекнул, что наше знакомство не окончено. Мы встретимся обязательно… Наверное…

А вдруг это моё «Любить, подано»?

«Даже свою судьбу ты, Тоня, представляла в профессиональном этикете…» — хмыкнула сама на себя мысленно.

— Он… очень серьёзный и занятой человек, — я немного запнулась в своих показаниях. — Но… потом… обязательно, — нервно закивала головой.

Моя Наталья Андреевна скривила рот в ухмылку, раскусив моё подлое лукавство. Затем тяжко вздохнула и точно сказала бы что-нибудь ещё, но тут входная дверь скрипнула и появился отец.

Я благодарно закатила глаза, потому что не хотела вести эту беседу дальше.

В смешной деревенской фуфайке и шапке-ушанке мужчина остановился в пороге и стал отряхивать с себя снег.

— Ох! Столько за ночь навалило, что до калитки еле откопался, — пробурчал папа и потёр руками раскрасневшиеся от холода щёки.

— Тонь, там Мария тебя уже ждёт. Кричала на всю округу через забор: «Дядя-я-я Ми-и-иша, разбудите Тоню!» — с большим каламбуром изобразил он Ларину.

Мы с мамой расхохотались над отцом, а он раздевался и продолжал бурчать:

— Антонина, я чувствую, что тебя сегодня будут разрывать на это застолье, — погладил он свои усы. — Если собираешься к Машке мчать, то советую надеть штаны потеплее, либо вообще валенки, там сугробы по самые яй… — осёкся отец, осознав, что чуть не употребил свой «гаражный» жаргон.

Я подскочила со стула, уже у вешалки осмотрела свой домашний прикид. Чёрные лосины с потёртой коленкой и туника с треугольным вырезом, конечно, не наряд для знакомств, но не для этого ведь иду.

«По одёжке встречают, провожают по уму» — успокоила я себя.

Надела старенькое пальто, в котором щеголяла только в деревне, ну и свои фирменные угги. Они теперь у меня любимые, однозначно.

— Откуда дровишки? Из лесу вестимо… В лесу раздавался топор дровосека… — папа заговорил стихами, цитируя Некрасова.

Мы с мамой вновь заулыбались в ответ на прекрасное папино настроение.

— Ми-и-иш? Ты что выпил что ль? — похохотала мама.

Заматывая шарф поверх пальто, краем уха я слушала диалог родителей.

— Говорю, не успел блудный сын вернуться, как бедного парня, заставили дрова рубить, — насмехался отец ироничным тоном.

— Как его там зовут? Забыл опять… — посетовал отец.

Мама устало вздохнула и хитро улыбнулась, потому как, прекрасно знала отца. Вероятнее всего, он даже и не запоминал, как зовут сына соседей.

Я, схватив новогодний презент для семьи Лариных, выскочила в дверь, чтоб разговор про вернувшегося сына снова не прилип ко мне. Плюнув даже на то, что не застегнула пальто.

Но ответ мамы я уже не услышала…

ГЛАВА 6

«Пункт 6. Поработаем немного миксером». Переваливаясь с ноги на ногу, как пингвин, я топала по тропинке, пытаясь попасть в следы отца. Он хоть и раскидал сугроб по краям, но насыпало, так насыпало. Благо идти недалеко. Буквально через три дома виднелась красная черепица двускатной крыши дома Лариных.

Их двухэтажный «теремок» выделялся, показывая достаток. Пусть с не особым размахом, но семья Машки жила лучше чем все остальные. Нина Анатольевна работала в администрации сельского поселения, а её муж Сергей Петрович являлся начальником механизации в местном сельскохозяйственном кооперативе. Оба видные и статные, и я их знаю, как самых порядочных и добрых людей. Впрочем, и во всей деревне про них никто не говорил плохого. Ларины положительная семья и слегка интеллигентная.

Мои новомодные угги погрузились почти полностью в снежный покров, когда я вышла на просёлочную дорогу, которую, естественно, в канун нового года никто не собирался расчищать.

Стараясь не набрать в голенища холода и не смотря по сторонам, я маршировала как солдат. Добравшись до высокого забора Лариных, потопала ногами, чтоб стряхнуть налипший снег.

Толкнула кованную калитку и зашла во двор.

— Привет, злой пёсель! — кинула колкое приветствие собаке на цепи, которая дёрнулась в мою сторону.

Я с визгом отскочила с тропинки, так как этот здоровый мохнатый зверь всегда наводил на меня ужас. Прижав к себе новогодние подарки, попыталась сделать шаг вперёд, но мои угги утонули в сугробе накрепко. Пёс начал громко лаять, виляя при этом хвостом, словно специально издевался и ему нравилось так пугать меня. Нервно сглотнув, я ёрзала на месте, желая освободить свои ноги от снежного плена.

— Ковбой, фу!!! — приказал строгий голос со стороны.

Я повернулась к спасительному тону и остолбенела, так как паранойя снова накрыла волной.

Мужчина, который вышел с охапкой дров в руках из-за угла, смотрел на меня, нахмурив брови.

«Что за сумасшествие?!»

Я мотнула головой и на мгновение зажмурила глаза, чтоб убедиться, что действительно вижу его…

Нет ни парадного костюма, ни дорогой обуви, но этот взгляд… Миндального цвета.

В стареньких трениках и футболке, несмотря на зиму, передо мной стоял Виктор Сафронов. Ещё секунды мы пилили друг друга глазами, снова проверяя момент на реальность. Затем его голова, как и в прошлый раз, наклонилась немного вбок, и нахальный взгляд дал понять, что ситуация ему нравится.

Приняв правду картины, что мы всё-таки встретились, я горделиво вскинула подбородком. Он, будто не веря своим глазам, покачал головой и растянул насмешливую улыбку. Кто есть кто, мы разберёмся позже, а сейчас бежать…

Я осознав, что окончательно вросла в сугроб, стала дёргать ногами, чтоб выбраться. С большой силой сделала шаг и потеряла равновесие, так как вторая нога застряла напрочь. Упав в снег, тут же ощутила весь прикрас морозной зимы своей задницей. Полы пальто распахнулись, показывая Сафронову ещё и прелесть моего тела. Барахтаясь в снегу, как вареник в сметане, я прилагала все усилия, чтоб подняться.

Даже этот собакен-садист перестал лаять и лишь довольно рычал.

Краем глаза уловила, как Сафронов кинул дрова и двинулся ко мне.

«Ну, уж нет! И без тебя справлюсь!»

Я в последний раз дёрнула ногой и выбралась с сугроба, оставив застрявшую обувь там. Собрала растерянные подарки и спешно встала на ноги. Вытянулась королевской выправкой, смахнув снег с лица. Мужчина обескураженно развёл руками, остановившись в метре от меня. Стараясь держаться, чтоб не пуститься в бег прочь, я захромала босой ногой до крыльца в дом Лариных. Захлопнув входную дверь, услышала смех в спину.

Оказавшись в холле летней веранды, стала переводить дыхание и попыталась осознать положение дел. Виктор Сафронов здесь, в Машкином доме!!! И я, встретив его, испугалась больше, чем собаки. От неожиданности навалялась в снегу вдоволь, потеряв свой красивый башмачок.

«Вот, ты клуша, Тоня!» — хохотнула над собой, посмотрев на голую ступню, которую уже защипало от переохлаждения.

И только сейчас поняла, что дрожу вовсе не от холода, а сердце, пустившееся вскачь не собирается снижать ритм. Оглянулась и представила, что Виктор мог пойти следом, тут же метнулась к входной двери и залетела в дом, как ошпаренная.