— Тонечка, мне опять нужна твоя помощь!

На моё спасение появилась Нина Анатольевна с кухонным фартуком в руках.

— Нужно мясо разделить на горячее…

— Отлично! Все сделаю! — я схватила фартук из рук женщины, не дав ей договорить.

Спешно завязывая тесёмки на талии, я словно прикрывалась им.

— Спасибо, моя дорогая! Я тогда гостей буду встречать, — Нина Анатольевна чмокнула меня. — Мария, а ты приглашай всех за стол. А где Виктор? — женщина засуетилась в прихожей.

Осторожно оглядываясь, я направилась на кухню. Вот, сейчас выйдет Сафронов откуда-нибудь, и будет совсем все плохо. Оценивающий взгляд однозначно бросит, а когда увидит Катерину то, и сравнительный анализ проведёт.

Я тяжко вздохнула.

«Эх, Тоня, Тоня! Всё у тебя кувырком! Да, что говорить! Всё, как обычно…»

Я принялась резать мясо на порционные куски, затем слегка отбила и оставила мариноваться в горчичном соусе. И то, что происходило в прихожей слушала краем уха. Когда меня поглощает любимое дело — я глух и нем. Выложив мясо на противень, я стала искать мельницу с перцем. Ведь следовало приправить мясо по вкусу. Я открывала по очереди кухонные шкафчики, но специи нигде не нашла. На маленькой полочке среди пакетиков с лавровым листом, обнаружила и чёрный молотый перец в неоткрытой упаковке.

Ну, хоть что-то! Вероятно, Нина Анатольевна даже не подумала о приправах для мяса. Значит, обойдёмся только жгучей и пахучей пряностью.

Закрывая шкафчик обратно, я прямо вздрогнула. Виктор, облокотившись о холодильник торсом, наблюдал за мной.

Одна его рука была спрятана в карман, а другой он придерживал полотенце, которое перекинул через плечо.

Моё сердце на секунды замерло, а затем пустилось в усиленный ритм. Сафронов, вероятно, только что вернулся с бани, которую топил ещё днём. Его влажные волосы были забавно взъерошены, а голый верх опять толкал на неприличные мысли.

Я вновь оцепенела. Мои глаза предательски поползли по его телу вниз.

«Да, что же это такое!» — мысли просто негодовали.

Но по ходу мой мозг отказывался сотрудничать со зрительный центром. И взгляд проследил по выраженному прессу на животе и тёмной дорожке растительности, спускающейся треугольником в опушку брюк.

Вместе с моими комплексами появилось и желание дотронуться рукой, провести по намеченному взглядом пути и юркнуть ладонью ниже дозволенного.

— Очень нравится, как ты смотришь на меня…

Его низкий слегка усталый голос вывел меня из исступления, и я, схватив воздух ртом, задышала чаще. Жар растёкся по моим щекам.

Я округлила глаза и, с ужасом для себя, не смогла сказать и слова. Мой интимный интерес к этому мужчине был настолько очевиден, что не опишешь банальными фразами.

— Целый дом гостей, Вить! А ты щеголяешь голышом!

Машка влетела на кухню и вмешалась в напряжённость момента. Она поравнялась с нами и с ехидной улыбкой стреляла глазами то на меня, то на Сафронова.

— Это вот… мой Антосик, — указала она рукой в мою сторону.

— Маш, мы ведь ещё днём познакомились, — Виктор оторвал взгляд от меня и взял кружку со стола. — Антосик… — фыркнул он придирчиво на сестру.

Мужчина налил в кружку чай из заварника и с жадностью стал пить.

Я развернулась обратно к противню с мясом, надорвала пакетик с перцем, но получилось не очень аккуратно, чуть больше, чем хотелось. Виной всему лёгкая дрожь во всем теле.

«Что именно ему не понравилось в моём имени? Антосик…»

Стараясь сыпать ровно, я сдабривала блюдо приправой. Резкий хлопок, раздавшийся в гостиной, заставил руку дёрнуться, и на порцию мяса вывалилась приличная куча перца. Очевидно, кто-то воспользовался хлопушкой.

— Твою ж… — громко выругалась я, недовольная тем, что так глупо потеряла профессиональную сноровку.

— Матвей!!! — с гневным возгласом Ларина метнулась обратно в комнату.

Я почувствовала присутствие совсем рядом и повернула голову.

Виктор с небольшим весельем посмотрел из-за моего плеча на противень.

— Думаю, что этот кусок предназначался мне, — заглянул он сбоку в мои глаза.

Нахальная улыбка растянулась по его лицу.

— Всё правильно, Тоня, — мужчина чуть склонился. — Пора уже приправить перчиком наше знакомство… — с толикой злорадства прозвучал его голос.

Я осознала, что меня накрывает истерический смех, как тогда в ресторане. Звонкий хохот раздался на всю кухню…

Сафронов в начале поджал рот, сдерживая себя, но затем стал смеяться вместе со мной. Рукой несильно погладил меня вдоль спины и легонько спустился ниже, задержав движение в районе копчика. В этот момент наш совместный задор утих.

Когда-то в детстве у меня было убеждение, что подшучивание со стороны мальчишек и есть проявление симпатии. В мире взрослых, вероятно, все также? Добавить к словесным шуточкам смех и незаметные прикосновения… И между нами возникает особая связь и притяжение.

Долгий взгляд глаза в глаза заставил меня снова волноваться. В одночасье дыхание снова перехватило, и я увидела в глазах Виктора ту же опасную искру, что промелькнула перед нашим поцелуем на веранде.

И пусть весь мир подождёт…

А точнее целая комната гостей. Мысленно представила, как нас застукают, и тогда родители, точно, поженят нас ещё до боя курантов.

— Нет, — прошептала я и, пересилив желание прижаться к нему и вновь почувствовать его губы, отодвинулась и сделала шаг назад.

Я взглянула на него с мольбой, когда Виктор сделал порыв вновь приблизиться, и выставила ладонь в протест перед собой.

— Прошу… пожалуйста, — почти прошептала я. — Не сейчас… — свела в отчаянии брови.

— Не сейчас… — ухмыльнулся он моей просьбе.

Тут вернулась Машка и загадочно посмотрела на нас, когда мы резко прекратили безмолвную борьбу с влечением. Виктор спешно покинул кухню и направился в сторону спален, а я, как ни в чём не бывало, вернулась к приготовлению мяса. Взяв чайную ложку, сняла лишний слой приправы.

— Антосик? — подошла подруга ко мне, приобняв за плечо. — Я помешала, да? — хитрость Лариной прямо била в уши.

— Махыч, ты главный круговорот в моей жизни. Меняешь всё, ничего не делая, — я выдавила смешок на выдохе.

Машка прижалась ко мне щекой к щеке.

— Антосик! Представь, как будет здорово! Ты — моя самая лучшая, дорогая подруга и мой любимый, неповторимый брат! — почти пищала она от восторга.

Мне были так приятны слова Лариной, и хотелось верить, что несомненно так и будет.

Внутри всё кололо от раздирающего чувства тяги к этому мужчине. Для меня это казалось совершено неиспробованным. Будто и влюблена никогда не была. Настолько сильно, что готова сама броситься ему на шею и целовать… целовать…

ГЛАВА 9

«Пункт 9. Секретный ингредиент».

Новый год это уютный семейный праздник. Принято отмечать его в кругу самых близких и родных людей.

Все собираются за большим столом, дарят друг другу поздравления, подарки. В России это, наверное, самый хлебосольный день в году, на застолье готовится множество любимых, фирменных, а иногда и изысканных блюд. Все это сопровождается показом, слегка надоевших, но незаменимых фильмов, которые на долгие года растащили на крылатые цитаты.

«Какая гадость! Эта, ваша, заливная рыба!»

«Головной убор, между прочим, так не носят!»

«Ух ты, ёшкин кот!»

Все их знают наизусть, но каждый раз смеются до слёз над неповторимыми сценами.

Вот, и наш вечер проходил в таком же ритме. Стол ломился от закусок. Мой отец говорил красивые тосты, на заднем плане шло известное кино, и гости периодически переключались на ценные кадры, чтоб посмеяться.

Все затихают лишь тогда, когда на экране появляется Кремль, и говорить начинает первое лицо нашей страны. Все принимают серьёзный и задумчивый вид и вкрадчиво слушают новогоднее обращение президента.

А затем счет времени начинают вести главные часы с позолоченными стрелками на чёрном циферблате.

Именно тридцать первого декабря в ноль часов этот перезвон обретает волшебную силу.