Он прыснул и захохотал.

– А ты язва еще та.

Мы пошли вдоль тренировочной площадки, в полной тишине. Я от усталости еле шевелила ногами, но настроение было прекрасное.

– Насчет тебя и твоего обучения, мне надо подумать. Я не спорю, меня впечатлило, но слишком много всего, и что с этим делать, я ничего не обещаю.

Я кивнула и заулыбалась.

– Спасибо, – с восторгом произнесла я.

– Я не сказал «да», – тихо сказал он.

Хотел отказать, но смягчить отказ. Но мне не было обидно, несмотря на ломоту тела, был прилив счастья и энергии.

– Я поняла, – ответила я, продолжая улыбаться так, что рот болел, – но даже сегодняшнее дало мне очень много. Я знаю, что теперь делать.

– И что же?

– Двигаться вперед, даже если это запрещено, – крикнула я, улетая.

В городе все просыпалось. Открылись пекарни, заработали рынки, кое в каких домах включался свет, люди спешили на работу, кто на борде, кто пешком.

Я летела вверху и понимала, что сегодня у меня появилась какая-то цель. В свое совершеннолетие, я покину башню, а до этого момента постараюсь попасть в библиотеку и найти более важные знания. Три года, еще три года… Мне исполнится девятнадцать, к этому времени я устрою свою жизнь так, что не буду зависеть от ашеров, их правил и порядков. Я буду сама по себе, и ничто не сможет мне помешать, я сама буду менять свою жизнь.

Пусть это будет сложно, но за одиннадцать последних лет я впервые почувствовала свободу и надежду на что-то новое. Глоток свежего воздуха, для моей скучной жизни, и вера в нечто большее, нежели сидеть в скучной комнате и варить зелья.

Макс

А она была недалека от истины, подумал он, возвращаясь в часть. Охраны на каждом шагу стояло по несколько человек.

И правда, никто не заметил, как я вернулся, меня вообще никто не видел, не смотрел в мою сторону. Невидимка… Интересно, а дроны видят сквозь эту магию? Что, если с помощью магов можно переломить события войны? Не просто прятаться и отбиваться, а пробраться к ним и узнать, откуда они, как собираются, где их центр, и главное, как именно их остановить, всех и сразу. Переломить ход войны, освободить всех горожан от машин.

Зайдя в свою палатку, я упал на большую кровать, заправленную белыми простынями. А ночка стала интересной. Я думал, нужно ли связываться с Никой, нужно ли втягивать ее в эту войну. Судя по ее последним словам, она все равно втянется, так или иначе.

Но стоит ли именно мне втягивать ее? Может, пройдет пара лет, она успокоится, получит спокойную работу, центр репродукции найдет для нее мужа, заставит родить ребенка. Хотя, судя по цвету ее волос и росту, на нормального супруга ей надеяться не придется, она считается слабой и некрасивой, хотя меня всегда бесили эти стандарты, придуманные неизвестно кем.

Воевать с дронами – не зелья варить, там шансы на смерть выше. Это тяжело, это больно, как физически, так и психологически. Я много раз терял друзей. Стоит ли обрекать маленькую девочку на прохождение этого?

С другой стороны, что будет, если она начнет действовать сама? А вот в этом уверен. Начнет. Она упертая и способная, я не соглашусь, так кто-то другой возьмет её к себе. А вот как использовать будет, неизвестно, стоит прознать о ее способностях и желании биться кому-то из правительства, и ее раздерут на части, кинут в самое пекло в надежде, что она убьет на сотню дронов больше и отдаст свою жизнь без колебаний.

И что стало с другими магами, были ли такие же сильные, способные? Почему они больше не воюют? Одни вопросы, вопросы без ответов.

С таким хаосом в голове я заснул, и понятия не имею, сколько проспал, пару часов это точно.

Когда проснулся, решил, что узнаю все, что смогу, о Нике и ее семье. Не могли же эти способности появиться у нее просто так. Насколько я знаю, ген магов, также, как ген инженеров, не может появиться из ниоткуда. Согласно истории, он возник одновременно у магов, инженеров и дронов в тот момент, когда они стали интеллектуальными убийцами. Как там, кстати, Ника после такой бессонной ночки, я еле ногами волочу, а ей точно поспать не дали.

– Доброе утро, Командор.

– Доброе.

Моя правая рука Стив, мы с этим парнем выросли рука об руку. Стив высокий парень, весь в своего отца, длинный нос с горбинкой, светловолосый с высокими точеными скулами и широкими плечами.

Несколько семей связаны с моей. Семья Стива Джеймса, а также семья Уэнсов.

Мы вместе росли с самого детства, потом пошли по стопам родителей в военное дело и уже много лет живем на базе.

– Стив, мне нужно кое-что узнать. Покопаться в архивах, бумаги я подпишу. Разрешения будут.

Я передал ему листок бумаги и ручку.

– Маги – узнай, как они связаны с нами. На что мы имеем право, можем ли мы брать в свои ряды молодежь из башни.

Он насупил брови.

– Стив, пожалуйста, без вопросов. Найди мне всё, что сможешь, на некую Нику шестнадцати лет от роду. Она из башни, сирота, насколько я понял.

– Командор, шестнадцать лет. Могу найти совершеннолетнюю, с внешностью шестнадцатилетки. Из-за нее будут проблемы. У нас почти нет лиц женского пола. От них одни проблемы, слишком много внимания. Проще держать девок за воротами.

Я психанул и с размаху хлопнул ладонью по столу.

– Во-первых, я не просил обсуждать свои решения и просьбы, – строго, чеканя каждое слово, произнес я, – а во-вторых, мой интерес направлен в другое русло, я хочу провести небольшой эксперимент. Мы с тобой должны проверить, могут ли маги быть годны и полезны для службы с нами.

Стив побледнел, поняв, что неправильно меня понял и перешел все дозволенные границы.

– Простите, командор, сейчас займусь.

Он опустил глаза, схватил листы бумаги и выскочил.

Ближайшие несколько дней прошли в веренице тренировок, находясь возле Башни, я старался не думать о магах. Но получалось плохо, каждый раз я чувствовал на себе ее огромные голубые глаза, которые изрядно мешали и без устали следили за мной через стекла маленьких окошек.

Мне же было интересно, почему маги прячут от нас свои возможности. Ника была права, они могут помочь, и помощь эта может стоить жизней моих солдат и моих друзей.

На четвертый день, уже под вечер, Стив зашел в палатку.

– Командор.

– Да проходи. Что нашел?

Я собирал бумаги и подписывал их на отправку.

Стив мялся.

– Да немного, а точнее, ничего. Ника без фамилии. Без рода. Точнее, в графе фамилии стоит «Должник-маг», что значит, что никого нет, кто родители, неизвестно, и она полностью принадлежит Башне. Она собственность города. Имеется отметка о татуировке на запястье с буквой Д, что и обозначает заклейменный должник. Просто сирота, без претензий на что-либо. После того как она станет совершеннолетней, маги решат, куда ей идти. Либо отправят на поля, вполне могут это сделать. У нее нет прав, практически никаких. Правда, у нее есть жилье, которое принадлежит ей с рождения, как такое произошло, не знаю, она родилась, и ей подарено свое жилье, что, кстати, огромная редкость. Кто даритель, неизвестно, вроде мать, близкий родственник. Обычно после смерти родителей и то сложно получить их жилье, большая волокита с разрешениями, а тут все права сохранены, и не подкопаться, всё сделано за нее, и отобрать нельзя.

– Это всё?

– Да.

– В секретных архивах?

– Ничего.

Я задумался, человек-никто с такими возможностями? Такое чувство, что ее стерли специально.

– Можем, ли мы забрать ее себе?

– Легко, мы имеем право на десять процентов магов-сирот. Именно сирот-должников. Но этим правом мы давно не пользуемся, просто маги не пригодны для службы. Они слабые, необучаемые, и толку от них нет никакого.

– Ты ошибаешься, – сказал я. – Кто дает согласие на магов-сирот?

– Военный совет, Ковар лично, а также командоры своих подразделений, в том числе те, кто набирают новобранцев, то есть вы.

Я в душе ликовал, то, что надо. Я могу забрать себе любого сироту-должника. Только любые мне не нужны.