Пятой женой Галицкого стала Софочка. Печатница из Москвы. Дева была красивой, да только не могла дать здорового потомства. Двое детей родились мертвыми. Третья дочь Татьяна родилась болезной и хилой. Софья обвинила Василия в дурной крови и возжелала развода. Шестую жену Василий заимел при странных обстоятельствах. Аделаида была его пациенткой, уже в Петербурге. Она настойчиво требовала женитьбы, ибо доктор видел ее в интимном плане. Галицкий к тому времени к бракам привык. Они стали для него делом самым обыденным и дабы не кликать беду и скандала вокруг своей персоны – женился. Родился сын Илья. Богатырь. Этот мальчик рос крепким, сильным и здоровым. А вот умом ушёл не в отца. Но Василия тут вновь сразила стрела амура. Самая настойчивая и последняя жена Галицкого – Катерина. За плечами Катерины было уже два неудачных брака, но Катя желала третьего. Василия она брала с боем. Между Адой – супругой и Катериной была настоящая война. Дамы едва ли не дрались за доктора, и Катя одержала победу. Через год после этой победы и рождения сына – Яши, Галицкий не выдержал стервозного характера Катерины, расторг брак и вернулся в Петербург посвятив себя медицине и отказавшись от общения с противоположным полом вовсе.

Поп закончил обряд. Горсти земли были брошены, могильщики взялись за свою работу, а речь была предоставлена адвокату Галицкого.

Он принес соболезнования родным и близким и перешел к последней воле умершего.

Все затихли. Вдовы и дети Галицкого утерли слезы и сопли. А их было не мало. Галицкий не собирался отдавать богу душу, потому завещания как такого не было. Черные вуали зашевелились на трясущихся от злости головах. У Галицкого не было дорогих автомобилей, усадеб и комнат. Маленький участок земли в Гатчине, поросший вьюном и сорняком. Дом там покосился из-за болотистой почвы, а баню разобрали местные пьянчуги. Трехкомнатая меблированная квартира, в которую он приходил, разве что спать раз в неделю. И лавка красоты и здоровья. Она же аптека, она же частный врачебный кабинет, где Василий принимал больных после работы в больнице. Зарабатывал Василий хорошо, но жил скромно, посвящая каждую свободную минуту своей жизни медицине, а так же охотно жертвовал деньги больницам, госпиталям и приютам для инвалидов войн.

О последних он не успел распорядится перед смертью и потому, квартиру и аптеку должны были разделить равно между теми, кто не отказывается от наследства, а от него не отказывался никто. Вдовы были возмущены до предела. Аделаида и Екатерина вспомнили былое соперничество. Ада огрела Катю цветами, Катя бросалась свечами за упокой бывшего супруга. Ещё одна супруга – Софья принялась вычерпывать землю, брошенною на гроб и едва не сшибла попа. Внуки, потерявшие зоркий догляд от маменек и бабушек, принялись носиться по кладбищу и играть в салки. Богатырь Илья, уличив момент, как пожилая мать была занята дракою, стащил с чужой могилы карамельку «Гоголь». Та самая болезная дочурка Василия и Софьи умудрилась в два прыжка догнать несчастного адвоката и повалить беднягу на землю, в попытках отнять документы.

Но больше вдов был возмущен только генерал Москвитин, наблюдавший за похоронной процессией, поодаль от всех, за чужим склепом.

– Кто такие? Где служили? – по привычке спросил генерал.

– Я сейчас узнаю. – денщик генерала Крысин, принялся искать в своей сумке всякие бумаги, но пока только из нее выкатилась луковка и шкалик водки.

– Это, почти все официально зарегистрированные вдовы, дети и внуки Галицкого. Василия. Он вам о них не рассказывал? – с издевкой спросил Фредерик.

– Почти? А сколько их ещё? – генерал покраснел лицом.

– Его жена из Китая, но она скорее всего и не претендует. Ещё нет Анны, четвёртой жены Василия и её детей. Близнецы. Они живут в Волжской губернии. Им сообщили позднее всех, потому на погребении они не присутствуют. Отказались от купленных им билетов на поезд и предпочли карету. Их мать, после развода вышла замуж за одного француза, что держал у вас кирпичные фабрики и уехала. Они жили с гувернанткой. Но, не беспокойтесь, они приедут к вечеру.

– Не думаю, что жене кирпичного магната интересна какая-то квартира. Надо разобраться с этими хабалками и их выводком, которые за квартиру в Петербурге душу продадут! Что ты там копаешься, Крысин? Да ты лыка не вяжешь, дай сюда! – генерал вырвал помятую пачку бумаг из рук денщика, пока тот, тщетно пытался вернуть себе луковицу и походил на кошку, что играет с клубком. – Прочитай! У тебя русский сейчас и то лучше, чем у этого дармоеда!

Фредерик стряхнул мусор с документов и принялся перелистывать заляпанные Крысиным страницы.

– Софья Галицкая. Проживает на Большом проспекте. Есть дочь Татьяна. Нигде не обучалась. Страдает пороками сердца, артритом, болезнью почек. Имеет троих детей. Два мальчика и девочка два, три и четыре года. Муж сидит в тюрьме за воровство.

– Дальше.

– Аделаида. Женщина глубоко верующая. Ходит в церковь почти каждый день, помогает при монастыре. Не замужем. Дамочка чудная. По воскресениям принимает у себя дам из их прихода. Перечитывают библию и собирают одежду для сиротского приюта. Есть сын Илья. Парень отличился успехами в спорте и военной подготовке, но грамота даётся с трудом, письмо, чтение, арифметика. В позапрошлом году, юноше поставили отсталость в психическом развитии.

– Он кого-нибудь нормального сделал?! – генерал вытянулся, затянулся папироской. Отошёл. – Хоть кого-нибудь.?!

– Екатерина Боброва. Вдова четырежды. Проживает так же на набережной с матерью и сыном Яковом. Живёт на отчисления по потери мужей. Живёт не по средствам, ездит на экипажах, обедает в ресторациях и трактирах. Яков ни где не обучается, о состоянии здоровья ничего не известно.

– Как это не известно?! – снова повысил голос Москвитин, сморкаясь на чужую могилку. – Вон он! Скачет по погосту как козёл! Да и на лицо не дурак. А я-то знаю. Я дураков в жизни не мало повидал. Порадуйте меня, иначе я за себя не ручаюсь!

– Анна Фон Клаус, в девичестве Верхолапич, ныне проживает во Франции. Сын Александр и дочь Елизавета проживают в Волжской губернии, Андреевском уезде. Александр курсант Волжского военного училища. Ходит в рядовых. Приставлялся, но из-за систематических нарушений дисциплины и пьянства, так и не получил чина. Увлекается поэзией, учувствует в поэтических состязаниях. Стихи чаще всего срамные, но не крамольные. Елизавета отчислена из женской гимназии, по многочисленным просьбам других учениц и преподавательниц. Не замужем. Детей не имеет. Увлекается гаданиями на пиве.

– На пиве?

– Новое дамское увлечение. Таро и кофейная гуща уже устарели. А в Александровском уезде это вообще популярнейшее развлечение. Гадают мужчины и женщины. Гадают на святки, под рождество, на Купала, на Ильин. Просто по выходным. Вы не в курсе, господин генерал?

– Я женскими увлечениями не увлекаюсь! За что её отчислили?

– Бросалась смолкою в волосы одноклассниц.

– Ха! – гаркнул генерал. – И я так делал! На балу в младшей школе, когда к нам девиц приводили танцевать. Шестерых засмолил тогда! Сколько им?

– Семнадцать.

– Они мне нравятся. Маманька их под юбкою-то не держит. С ними договориться можно. Безо всякой излишнею опеки. Голова на плечах есть. Молодые. Дух авантюризма в наличии. Да. Хороши!

– Да живут они не с подачек государства, как местные жёны и дети Галицкого. Граф Верхолапич обеспечил внукам безбедную жизнь. Они могут и отказаться от наследства, увидев такой спрос на маленькую квартирку. У них целое родовое имение, Верхолаповские конюшни, земли. Они даже отказались от предоставленных билетов на паровоз. У них есть собственный экипаж, для дальних путешествий, с печкою, спальными местами и другими удобствами.

– Эх. В наше время печка – это лес. А лес – это печка. Их под Смоленск бы. В те года. Да на те верста. Не откажутся! Есть у меня идея! Бабоньки пусть за наследство грызуться. А вот этим… Долгоруковым…

– Верхолапичи они. Только сын с дочкою Галицкие. – поправил Фредерик.