— Да. Ну и что?

— Ну и что?— Реннер вдруг разозлился. Его брови сошлись, кулаки сжались.— Ну и что? Видите ли, капитан, я всего лишь торговый шкипер. Вся моя семья занималась этим, и мы все хотели этого. И во Флот я пошел потому, что так делали все мы. Мы делаем свое дело, капитан, и надеемся, что вы, со всеми вашими привилегиями, будете делать ваше!

— Хорошо...— Блейна явно смутила вспышка Реннера.— И в чем же вы видите мою часть?

— Вы спрашиваете о том, что делать? Вы единственный аристократ в Империи, который знает столько о моти, и вы спрашиваете меня, что делать? Капитан, я надеюсь, что вы сунете свой зад в эти шестерни. Империи нужна разумная политика относительно Моти, а влияние Военного Флота очень велико... Нельзя позволить, чтобы Флот принял взгляды Кутузова! Подумайте об этих послах Моти, которых адмирал хочет оставить здесь сидящими на мели.

— Черт побери, а вы действительно собрали сведения обо всем!

Реннер усмехнулся.

— Есть немного. У вас еще есть время. Поговорите с Сэлли, перечитайте рапорта, которые мы посылали с Мошки-1. Изучите все это, чтобы, когда генерал спросит вашего совета, у вас были обоснованные аргументы. Мы должны взять этих послов моти с собой...

Род скривился. Моти на борту второго корабля! О, Боже...

— И перестаньте думать так,— сказал Реннер.— Они не смогут распространяться и заполнить весь "Ленин",— у них просто не хватит времени для этого. Поработайте головой, сэр. Адмирал выслушает вас.

Он сделает это, чтобы убедить Хорвата, поскольку Хорват предлагает Царю повернуть обратно, но он вас выслушает...

Род нетерпеливо покачал головой.

— Вы действуете так, словно мое суждение будет иметь какую-то ценность. Однако, все противоречит этому.

— Бог ты мой! Неужели вы действительно в такой депрессии? Знаете ли вы, что думают о вас ваши офицеры и члены экипажа? Неужели у вас нет никаких идей? Черт побери, капитан, из-за чучел, вроде вас...— Кевин остановился, смущенный тем, что сказал больше, чем намеревался.— Так вот, Царь спросит ваше мнение. Он не примет совета ни от вас, ни от Хорвата, но спросит он вас обоих. Это есть в приказах экспедиции...

Черт возьми, откуда вам это известно?

— Капитан, моя команда занималась спасением судовых журналов и книг приказов с "Макартура", помните? На них не было грифа "Секретно".

— Не было?

— Ну, может быть, свет был плохим, и я его не заметил. Кроме того, мне нужно было убедиться, что это именно те книги, верно? Как бы там ни было, доктор Хорват знает все об этом распоряжении, и собирается настаивать на военном совете, прежде чем Кутузов примет окончательно решение по вопросу послов.

— Понимаю.— Род потер пальцем переносицу.— Кевин, а кто отправил вас сюда? Хорват?

— Конечно, нет. Я сам додумался до этого.— Реннер заколебался.— Впрочем, у меня была некоторая поддержка, капитан.— Он помолчал, ожидая ответа, но Блейн только смотрел на него. Реннер фыркнул.— Иногда меня удивляет, почему аристократия до сих пор не вымерла, раз большая ее часть кажется такой глупой. Почему бы вам не позвать Сэлли? Она сидит в своей каюте с мрачным видом и большинством записей и книг, которые совсем не интересуют ее сейчас...— Реннер вдруг встал.— Немного поддержки пойдет ей на пользу.

— Сэлли, она беспокоится о...

— Боже ж ты мой,— буркнул Реннер, повернулся, и, широко шагая, вышел.

"Ленин" двигался к точке Безумного Эдди с ускорением в полтора "же". То же самое делал и подаренный корабль,

Корабль этот представлял из себя цилиндр обтекаемой формы с утолщением на носу, и походил на минарет, оседлавший,пламя термоядерного синтеза. Сэлли Фаулер и священник Харди очень веселились, глядя на него, но остальные не замечали или делали вид, что не замечают сходства корабля с фаллосом.

Кутузов ненавидел подаренный корабль. Послы моти, с которыми придется иметь дело, были простыми исполнителями приказов, но с кораблем все обстояло по-другому. Он догнал "Ленин", занял позицию в трех километрах от него и принялся передавать бодрые сообщения, пока канониры "Ленина" следили за ним. Кутузов успокаивал себя тем, что на корабле не может быть оружия достаточно мощного, чтобы пробиться сквозь Поле "Ленина".

Впрочем, была и другая причина ненавидеть этот корабль: он искушал Кутузова нарушить приказ. Добровольцы из команды "Макартура", осматривающие его, приходили в восторг от всего, что видели там. Управление напоминало катер Военного Флота, однако привод был стандартным ядерным приводом моти — с длинным направляющим жалом, вдоль которого текла плазма. Были и другие детали, все очень ценные, и адмирал Кутузов хотел взять этот корабль с собой.

И в то же время, он боялся пускать туда свою команду.

После того, как корабль проверили офицеры, на борт его поднялись ученые. Все эти перемещения серьезно подрывали и без того живую версию о чуме на борту "Макартура”, и Кутузов понимал это. Но, по крайней мере, ему не требовалось объяснять этого ни одному моти. Пусть Хорват зачитывает ему экспедиционные приказы и требует военного совета — пока Кутузов жив, ни одного чужака не будет на борту "Ленина". Впрочем, этот корабль...

Он взглянул на его изображение на экранах, пока научный персонал перебирался туда. Они собирались на "Ленин” для похоронной службы, и теперь торопились вернуться к изучению этой новой игрушки.

Каждый рапорт показывал, что она полна чудес, представляющих огромную ценность для Империи, и все же, как он мог осмелиться взять ее на борт? Тут мог бы помочь капитан Блейн, но он сломался, все более погружаясь в раздумья о своем несчастье, став бесполезным именно тогда, когда требовался его совет. Хорват же был ослеплен верой в добрые намерения моги во всем. Оставался только Бари с его не менее слепой ненавистью, несмотря на все доказательства того, что моти дружественны и безвредны.

— Вероятно, так оно и есть,— вслух сказал Кутузов.

Гораций Бари удивленно посмотрел на него. Они с адмиралом сидели на мостике и пили чай, разглядывая подаренный корабль. Торговец воп росительно посмотрел на адмирала.

— Вероятно, моти дружественны и безвредны,— повторил Куту зов.

— Как вы можете верить в это!— воскликнул Бари.

Кутузов пожал плечами.

— Как я уже говорил другим, во что я верю, не имеет значения. Моя задача — доставить для правительства максимум информации. При наличии одного корабля возможность его потери означает возможность потери всей информации. Но этот космический корабль моти должен быть очень ценным, не так ли, ваше превосходительство? Сколько бы вы заплатили Военному Флоту за лицензию на производство кораблей с таким приводом?

— Я заплатил бы гораздо больше, чтобы увидеть, что с угрозой моти навсегда покончено,— серьезно ответил Бари.

— Гмм.— Адмирал был склонен согласиться с ним. В Трансугольном Секторе и без того было достаточно проблем. Одному богу известно, сколько колоний бунтует и сколько присоединится к ним против Империи. Чужаки были новым осложнением, совершенно не нужным Военному Флоту.— И все-таки — технология... торговые возможности... Я думал, что вы заинтересуетесь.

— Мы не можем доверять им,— сказал Бари, стараясь говорить спокойно. Адмирал нс любил иметь дело с людьми, не умеющими контролировать свои эмоции. Бари понимал его очень хорошо — его отец поступал точно также.

— Адмирал, они убили наших гардемаринов. Надеюсь, вы не поверили этой сказочке о вхождении в атмосферу? Кроме того, они освободили этих монстров на "Макартуре" и почти сумели протащить их на борт "Ленина".— Торговец содрогнулся: эти крошечные горящие глаза...— Конечно, вы не позволите этим чужакам проникнуть в империю. Вы нс позволите им пробраться на борт своего корабля.— Эти читающие мысли чудовища... Телепаты они или нет, но они читают мысли. Бари постарался открыть свое отчаяние: если даже адмирал Кутузов склонялся к мысли поверить лжи чужаков, какое будущее ждет Империю? Новая технология возбудит Имперскую Торговую Ассоциацию как ничто другое, и только у Военного Флота достаточное влияние, чтобы побороть требования, предъявляемые ИТА. Клянусь Бородой Пророка, нужно что-то делать!— Я начинаю подумывать, не оказывает ли на вас чрезмерного влияния доктор Хорват,— вежливо сказал Бари.