А Георгий Барибаса, который получил телеграмму, исчезнет.
Или уже исчез?
Он смотрел на эти дома, улицы, видел этих прохожих, и они как будто перестали существовать, то есть, не совсем, конечно, но как бы стали бесплотны. Те же улицы и те же дома, и наверное, те же люди, но словно бы это картинка, которую не сохранить в памяти…
Как на тех, чёрно-белых снимках древнего города – Кёнигсберг предвоенных годов и начала века: дамы в платьях с воланами и мужчины, в сюртуках и при шляпах, офицеры в нацистских мундирах, их давно уже нет, они призраки. И так же призрачны эти люди, которых он видел.
Он поразился и даже испугался было этой мысли, но совладал с собой, ведь теперь с ним может происходить только хорошее. А значит, и это прекрасно, и всё будет хорошо.
Вот художник, выставил свои картины. Что-то он изобразил на них. Самого себя? Нет, город, всё те же улицы и дома, каменная брусчатка и небо, каштаны в цвету и красное солнце над морем, пенные волны, искривлённые ветром стволы сосен песчаной косы, останки рыбацкой лодки на пляже…
Вот темное море, а вот море светлое. Заснеженный город, тусклые фонари и как будто слышны звуки органа, а вот весна, малиновый цвет яблонь и белые цветы сирени…
Пожилая пара, немцы, должно быть из тех, что приезжают сюда искать дома, в которых когда-то жили. Остановились и обсуждают что-то, тыча в картины пальцем. Лицо художника сохраняет отсутствующее, невозмутимое выражение. Он в широкополой шляпе и несвежем пальто, небрит и, кажется, даже пьян, но держится прямо. Над ним пронзительно кричат чайки, носятся беспорядочно.
Тут же поодаль продают сувениры из янтаря.
Немцы двинулись дальше. Ничего не купили.
А вот громоздкое здание тёмного кирпича, построенное когда-то для местных нацистских бонз. Теперь гостиница “Москва”. Ну надо же, как символично… Москва… А вот зоопарк. Зоопарк Плейшнера, немецкий зоопарк, столь нежно любимый горожанами.
Они были здесь, и он показывал ей медведей. А потом рассказал историю о бегемоте. Эту историю знают в городе все. Когда зоопарк разбомбили, из всех животных живым остался один бегемот, и тот был ранен. Он вырвался из своей вольеры и с рёвом бежал по улицам, а вокруг пылал город. Солдаты выходили его, и он стал первым обитателем нового зоопарка, а его изображение стало эмблемой.
Однажды чуть не всем городом искали и ловили сбежавшего волка, а в другой раз удрал пеликан, но здесь же и был изловлен, в сквере у стадиона “Балтика”.
“Интересно,– подумал Георгий.– Как назвался этот стадион при немцах?”
Может быть, так же, неважно… В Москве стадионов много.
Театр, памятник Шиллеру. Штаб Балтийского флота, андреевский флаг. На скамейках студенты пьют пиво по случаю погожего дня, как когда-то на этих самых скамейках пил пиво он со своими друзьями. Когда-то… Теперь всё здесь для него “когда-то”.
А вот и альма-матер, и скульптура быков перед грязновато-голубым зданием, бывшим зданием суда.
Бывшим… Когда-то…
– Привет!– кто-то хлопнул его плечу.
Георгий обернулся.
Мишка. Мишка Зайц. Белобрысый, растрёпанный и весёлый, в расстёгнутой куртке, дружище Мишка. Юрист, специалист по недвижимости и просто хороший парень. Улыбка до ушей, а уши торчком.
– Снял бы ты очки, Мишка, был бы неотразим.
– Предлагаю по пиву,– немедленно предложил тот.– В “Икстлан” по кружке “Пауланера”, как?
– Я не пью на работе.
– Да ты, никак, на работе?
– А разве не видно?
– Если честно, то нет. Так как насчёт пива?
– Можно взять по бутылочке,– согласился Георгий.– Только не “Пауланера”, а “EB”, и выпить на улице.
– Ты куда-то торопишься?
– Нет, просто гуляю. В сторону острова.
– Почему?
– Объясню по дороге. Идёшь?
Мишка кивнул, и они пошли вместе. Взяли в палатке пива. Вышли на площадь Победы, она же Ганзейская, она же Адольф Гитлер-плац…
Памятник Ленину. За его спиной возводится православный храм, а у постамента реют знамёна, какие-то люди пришли на какой-то митинг…
– Так всё-таки, куда мы идём?
– Я же сказал, на остров,– ответил Георгий.
– Зачем?
– А что первым делом показывают приезжим в Москве?
– Не знаю,– признался Мишка.– И что же им показывают?
– Красную площадь, Кремль и мавзолей. Вот так же и здесь – остров Кнайпхоф, кафедральный собор и мавзолей Канта. Я вовсе не был оригинален и тоже повёл её туда.
– Кого?
– Что это за демонстрация?– Георгий кивнул в сторону толпы у памятника.
– Я там только что был. Протестовал против американской внешней политики и реформы ЖКХ.
– Да? А какая связь?
Мишка пожал плечами.
– Разве что метафизическая… Просто решили объединить два митинга, вот и всё. А завтра будут митинговать за отделение от России.
– А я слышал, что наоборот будет митинг за единство России.
– Где ты об этом читал?
– В газете “Страна Калининград”.
– Они перепутали. Это послезавтра будет митинг за единство, а завтра за отделение. Так кого ты туда водил?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
