Это блядь, на меня действует по-особому.

Член сразу каменеет и просит в теплую дырочку Авроры.

Только она не догадывается.

Одевает свои бесформенные пижамы и крадется под одеяло, где ее ждет голодный зверь, готовый истерзать ее.

Я всегда готов.

Блядь, когда она станет на меня так действовать?

Перестанет ли? Когда-нибудь. Хуй знает!

Джае после родов, член на нее вставал.

Не смотря на ее бесформенную фигуру после родов, не совсем подтянувшийся живот и слишком большие, твердые полушария.

Да я слюной давился, когда смотрел как она кормит.

— Когда тебе можно будет? — сел рядом, смотрю как Лина сосет грудь, причмокивает.

— Ты о чем? — она сука даже не смотрит на меня. Хватаю ее руку, подношу к паху, к затвердевшему члену.

— Я об этом! Я трахать тебя хочу, пиздец как! — поглаживаю свой член ее рукой.

— Марат, я кормлю ребенка! Нашего ребенка! — а малышке все равно, она продолжает причмокивать и сосать сиську. Мою сиську.

— Блядь, что нельзя тебя трахать пока ты ее кормишь? Что за хуйня!

— Я так не сказала! — она пытается вырвать свою руку от моей, — отпусти! Блин!

— Аврора, я нормальный, полноценный мужик! И я хочу трахаться! Я секса хочу! — слюни текут, когда смотрю на ее груди, а она сука, вывалила их, кормит спокойно Лину.

— Отпусти мою руку, мне надо Лину переложить в кроватку, она уснула.

— Она наелась, все?

— Да, — отвечает дрожащими губами. Забираю к нее малютку, кладу в кроватку, целую в пухлую щеку, она пахнет ангелом. Точнее молочком.

— Аврора, — хватаю за руку и веду в соседнюю комнату, — у тебя идет еще кровь после родов? — прошло три недели после родов, я хожу скулю, обтекаюсь слюной, давлюсь, хочу ее, она стала еще аппетитнее, а ей хоть бы что, носом воротит.

— Что за вопросы, Марат отпусти, — я подталкиваю ее на кровать, и быстрыми движениями освобождаю себя от одежды, — что ты делаешь Марат? Там Лина в соседней комнате.

— Лина наелась и спит, а есть хочу. Я пиздец как тебя хочу, и мне плевать если ты еще истекаешь кровью, иди сюда!

Наваливаюсь сверху, снимаю с нее домашний халат. Она прикрывается руками.

— Ты обалдела? От кого скрываешь сове тело? — развожу ее руки, поднимаю над ее головой, фиксирую одной рукой.

— Марат я не хочу! Я ребенка кормлю!

— Это тут ни при чем, ребенок спит. Тихо, мирно, — одним движением рву на ней одежду. Кружевные трусики слетают с нее в миг, — сука, да с тебя ничего ни течет!

Жаль я не могу попробовать на вкус ее груди, они стали такими большими, твердыми, налились. Сжимаю в руке полушарие, на соске выступает капельки молока. Срываюсь. Не отрываясь от ее глаз, спускаюсь к ее соску и слизываю молоко. Она выгибается в спине, член сразу же находит заветную дырочку.

Трусь, вверх вниз по складочками, ловлю наслаждение от каждого прикосновения с ее сухими складочками.

Прикусываю сосок, она вскрикивает. От боли.

— Марат…….. Лина…она может проснутся.

— Заткнись Аврора, блядь, я так хочу в тебя.

Вылизываю ее груди, сосу аккуратно, осторожно, чтобы молоко осталось для дочки.

— Ты. такая вкусная, — отпускаю ее руки, спускаюсь влажным языком по ее животу, вижу как мурашки покрываюсь ее тело. И член уже скользит по складочкам легко. Горячо. Блядь, как же горячо становится, внизу.

Раздвигаю ее ноги шире, смотрю на влажные складочки.

— Черт, детка, да ты течешь! — облизываю живот и лобок. Она хватает за волосы, пытается оттащить!

— Марат! Слезь с меня! Я не хочу!

Кусаю лобок. Больно.

Кричит.

Сука.

Может хоть раз, хоть один долбанный раз молча трахаться!?

Нет, не может.

Поднимаюсь, резким движением вхожу.

Глубоко, по самые яйца.

Кричу, как пес. Скулю, до чего я ее хочу.

Все тело дрожит, по венам кажется бежит ни кровь, а горячее топливо.

Распирает, подгоняет.

Долюблю ее как черт, не жалея, трахаю, как хотел.

Жадно, грубо, глубоко, жестоко.

Под нами прогибается матрас. Она кричит, царапает мне спину.

Я не слышу, что она там говорит, просто совершаю дикие движения.

Не способен сейчас слышать, что она там кричит.

Похуй!

Просто озверел, горю желанием.

Ебу как последнюю шлюху.

— Марат….скотина ты! Мне же больно!

— Больно? — облизываю ее губы, как в тумане, кусаю до крови, — мне тоже больно, когда ты тварь не раздвигаешь добровольно передо мной ноги!

Выхожу, резко, встаю.

Плюю на ложбинку между грудей.

— Что ты делаешь? — Аврора вылупляет на меня свои бешенные глаза.

Я еще раз плюю, чтобы было смачно.

Вставлю член меж ее грудей.

— Держи руками груди, с обоих сторон и зажимай мой член. Крепче!

— Нет, я не стану………- губы дрожат, слезы катятся по щекам.

— Аврора, держи груди я сказал! — она прижимает, с обоих сторон свои груди.

Я начинаю двигаться между ее грудей.

— Поднимай голову, открой ротик и облизывай головку, когда она подходит к твоему рту! Давай детка, сделай мне приятно, — она мотает головой из стороны в сторону, в знак протеста, — давай детка, не зли. Блядь.

Я двигаюсь, плюю, чтобы было смачно. Перед глазами туман, когда головки касается ее влажный, горячий язык.

Зверь внутри меня кричит, издает непонятные мне звуки.

Сука.

Как же мне хорошо!

Пиздец.

— Аврора, детка, прижимай мой член, крепче, малыш, — в глазах помутнение.

Пиздец.

Двигаюсь между ее сисек и ловлю кайф, останавливаюсь возле ее рта.

— Всаси головку, прошу, открой ротик. Не вздумай сейчас ломать кайф, втяни поглубже головку, — она всасывает головку члена. Я рычу, как волк, — пиздец, шлюха, ты настоящая шлюха. Моя, — плюю опять на груди, Аврора плачет, меня не задевают ее слезы, сама виновата. Не полюбила, не приняла, теперь пусть ревет, двигаюсь, тарабаню большие полушария, — давай прижимай….. соси, открой рот, втяни головку….оххх блядь…….детка….пиздец….как заводит твой язык, соси, втяни меня давай…..оххххххх блядь…. Аврора…хочешь кончить?

— Нет, — опять втыкаю в ее рот головку.

— Нет так нет! Плевать!

Учащаю свои движения.

— Прижимай мой член… Аврора! аххх……….Соси. Втяни член…втяни… — успеваю соскачить, кончаю ей на лицо! На губы, на груди, на руки.

Легкое головокружение.

Блядь, почему я до этого не трахал ее сиськи?!

Опускаю руку на ее промежность.

Тварь!

Истекает.

Влажная и возбужденная, но не хочет.

— Иди в душ, смойся, Лина может проснутся!

***

Какого хуя я сейчас это вспомнил, стоя на перроне?

Член сразу окаменел, будто ни двадцать минут назад трахал ее рот.

Затрахаю ее гурди, как тогда, шесть лет назад.

Блядь, сука, почему я трахнул ее груди только раз?!

Вернусь, обязательно повторю.

Сука опоздал на самолет, теперь стою, жду поезда. И вспоминаю эту шлюху.

Жена блядь. Ага.

Она сегодня впервые кончила.

Больше не дам кончить, пока не полюбит меня.

Жадно втягиваю дым сигареты, выдыхаю.

Бросаю окурок, двигаюсь к поезду.

Хорошо хоть купе, не плацкарт.

Я бы не удивился, если бы не было билетов на купе.

Чертова сука, до чего же радовалась.

Тварь, смеялась, что я поеду на поезде, за что и была вытрахана в рот.

Французов тоже убить готов.

Да и пахан со своим бизнесом.

Заебали все.

Больше всех Аврора.

Шлюха.

Похуй, буду трахать во все щели, как только захочу.

И пусть сука хоть разорвется.

Моя и трахаю!

Все блядь.

Смотрю на билет, прохожу в свое купе.

— Ваше белье, — поворачиваюсь на писклявый голос проводницы, которая протягивает мне комплект постельного белья.

— Расстели, — даже и не думаю забрать у нее белье. Стоит, ошарашенно смотрит на меня, — Не медли!

— В мои обязанности это не входит, — воротит носом, ставит на столик белье, разворачивается, собирается уходить.

— Я попросил, — хватаю больно за локоть.