Вот теперь мне стыдно, смотреть ему в глаза мне стыдно…. а вдруг нас кто-то слышал? Я в жизни так не кричала. Боже, даже от боли, которую Марат причинял во время секса, я так не кричала.

— Аврора, — гладит волосы, отстраняется и смотри в глаза, темно, но отчетливо вижу блеск его глаза, — ты моя нежность, — целует в губы, короткими поцелуями покрывает все мое лицо, — ты сногсшибательная, знаешь? Кончаешь красиво, естественно, ты настоящая…..

А мне стыдно…даже звук издать не способна…

Второй день уже Марат дома. Ходит довольный, с телефоном в руке.

Если первый день он явился в обед и проспал весь день, то сегодня ходит, напрягает своим присутствием. Я не знаю уже, чем себя занять, лишь бы не сидеть рядом с ним. Уже наготовила, столько, что можно целую роту спокойно прокормить, и пирогов напекла, один с мясом, один с клубникой. Сегодня Лина должна вернутся, Божечки как же я соскучилась.

— Аврора, — голос Марата сбивает меня с курса, я хотела во двор пойти, полить цветы, хоть и знаю, что в обед нельзя, в пекло не поливают, но я пойду и полью, займу себя чем-нибудь, лишь бы подальше от Марата. Пусть даже я увижу соседа, через сетку, перетерплю, не посмотрю в его сторону, я вчера вообще не выходила из дома, боюсь увидеть ЕГО. Пока Марат спал, я все дела переделала, а потом, когда он проснулся, поднялась в комнату Лину, сделала там генеральную уборку, хотя убирать нечего, но это лучше, чем Марат в гостиной. Он лег спать рано, и я с облегчение вздохнула. Сегодня не знаю, чем закончиться вечер. Лина приедет и я буду спать с ней, в ее комнате, я соскучилась и он не сможет ко мне прикоснуться. Хотя по его действием, я бы сказала, что и намека на секс нету. Выдыхаю, — иди сюда, — Господи, меня от его голоса словно током пробивает, только болью, по всему телу.

Я думала мне будет стыдно, смотреть Марату в глаза. После всего, того что было. Той дождливой ночью. Той безумной, неповторимой, страстной ночью. Да, я решила, что этого больше не повторится.

Однако, когда я увидела Марата, внутри нигде, ничего ни ёкнулы, я смотрела на него, без зазрения совести. Абсолютное равнодушие.

— Чего ты хотел? — и спрашиваю и трясусь, может вспомнил, что давно не насиловал, хочет исправить?

— Когда привезут Лину?

— Ближе к вечеру, — и почему он не едет на свою работу? Чего сидит дома? Ладно вчера он не ночевал дома, приехал в обед. Сегодня что?

Нервно тереблю пальцы, пока жду, когда царь изволит огласить свое желание.

— Вот мне интересно, — он поднимается, подходит, я шаг назад, он шаг вперед, пока спиной не упираюсь в стенку, — ты трахаться не хочешь? — смотрит в глаза, а я уже чуть ли не стучу зубами.

— Нет, — мотаю головой в стороны, он берет за подбородок.

— А когда захочешь? Ааа? — облизывает своим мерзким языком, мои губы, и я сразу вспоминаю губы и язык Рената, Боже, это не сравнимые ощущения, — Когда нибудь захочешь? Чтобы тебя трахнули, согнули и отодрали твою попку?

— Нет, только ни это… — упираюсь ладонями в грудь Марата, толкаю, а он только смеется.

— Нам помешали в тот день, я же обещал, — опять мерзко проводит языком по лицу, я кажется слышу стук своего сердца, которое больно колит, отдает под ребра, его рука спускается под платье, мелкий пот стекает по вискам, этот ад в моей жизни никогда не закончится! — расслабься, черт тебя побери!

— Аврора! — голос Альбины спасет меня, я готова ее расцеловать в этот момент, — Аврор! Ты дома?

— Сука, — Марат пихает меня грубо к входной двери, я выбегаю из дома, как потерпевшая.

— Да, Альбин…. я дома, — она стоит в купальнике, через сетку, — привет, — знала бы она, от чего меня спасла.

— Ты не хочешь позагорать со мной?

Только сейчас я замечаю, что твориться за ее спиной.

Да, кому — что.

Шезлонги, просто стоят по середине соседского двора. Рядом, под солнечным, большим зонтом, столик, на котором стоят напитки.

Еще один день не выйду из дома, соседский двор превратиться в пляж, смешно.

Без заботливая Альбина стоит в купальнике, наносит на свои руки крем, солнцезащитный, я так понимаю.

И я уже хочу согласиться, хоть до глубокой ночи позагорать с Альбиной, но…. там Ренат. Оглядываюсь.

Марат стоит за спиной, подкуривает, делает глубокую затяжку. Заинтересованными глазами. осматривает Альбину.

— Ты долго думаешь, пошли, вместе будет не скучно.

— Нет, я немного занята, — я не готова столкнутся с Ренатом.

— Что будешь делать? — Марат хмыкает за спиной, мол трахаться она будет. Черта с два!

— Мне надо полить все цветы!

— Потом польешь, Аврора пошли, — за ее спиной появляется Ренат, я быстро отворачиваюсь, бегу к шлангу, включаю воду, и начинаю поливать кусты роз. Не смотрю назад.

Спину прожигает взгляд, я знаю, что Рената.

— Милый, — почему — то она пискляво растягивает это слово, — намажь мне кремом спину.

— Сама справишься, — голос от которого тело мигом покрывается мурашками, сразу в памяти полыхает то, как его горячее дыхание обжигало кожу, когда он ласкал мое тело губами. Боже, внизу живота начинает приятно покалывать, когда вспоминаю влажный язык на своей коже, в трусиках становиться влажно, — привет сосед, — не смотреть, ни в коем случаи не смотреть, я ближе и громче слышу его голос.

— Аврора, а свари нам кофе, попьем по соседски с Ренатом, — приказной тон Марата, — заходи к нам Ренат!

Я дрожу, капельки пота скатываются по вискам, поворачиваюсь и несусь в дом. Скорей сварить кофе и уйти, не смотреть в его глаза.

Другой, чужой запах одеколона, до боли знакомый, сексуальный аромат заполняет гостиную. Может я привыкла к запаху одеколона Марата, а может просто не чувствую, до такой степени он мне неприятен, а его запах впивается в ноздри, заставляя вспоминать как дрожала в умелых, нежных руках мужчины.

— Здравствуйте, — опускаю поднос с кофе на журнальный столик, в гостиной, за которым сидят Марат и Ренат, в глаза не смотрю, но чувству на себя прожигающий взгляд Рената.

Выхожу во двор, делаю глубокий вдох.

Как же мало, катастрофически мало кислорода в моих легких, сейчас.

Хватаю ни в чем не повинный шланг, и перемещаюсь на задний двор. Поднимаю вверх, поливаю себя холодной водой, промокаю. Остываю, выравниваю дыхание. Поливаю.

Отсюда не видно соседский двор, только задний двор и заброшенный огород за сеткой. Ну и славно. Ни кого не увижу, ну… того, кто заставляет мое сердце биться чаще. Боже, до чего же он красив…в этой обтягивающей футболке, которая выделяет каждый кубик его пресса. Однозначно он занимается, иначе не возможно иметь такие мускулы, такое накаченное тело…ммм. Я сбежала от него, не от мыслей о нем. Голова кругом. Мысль о том, что у нас дома, сводит сума. Вдруг Марат догадается? Тогда мне конец. Он меня убьет и зароет где-нибудь здесь, может быть под этим кустиком, который я сейчас поливаю. Иначе зачем он его позвал пить кофе? О чем им разговаривать, они едва знакомы. Что за фигня, пить кофе по-соседски? Может он будет задавать вопросы? Выпытывать что-то у Рената? Нет, я уже накручиваю себя. Это я тут трясусь, уверена Ренат ведет себя спокойно, попивает мною сваренный кофе. Спазм сводит живот, нежно покалывая внутри. Он пьет мой кофе. Боже, я дурочка, какая же я дурочка. О чем я думаю? То меня Марат убьет, то Рената хочу.

По третьему кругу поливаю все кусты, вода стоит, не впитывается в землю. Я вернутся боюсь.

Вдруг он еще у нас?

Разговаривают, о своем, о мужском. Или о чем, я не знаю.

Перешагиваю через шланг, выключаю подачу воды, оборачиваюсь и натыкаюсь на крепкое тело.

Ренат.

Легкие наполняются любимым, до боли знакомым запахом.

Делаю глубокий вдох, опускаю глаза. Не смотрю на него.

Меня трусит.

Я знаю, что Марат нас не увидит.

Ренат ни за что не стал бы меня подставлять.

Он хватает меня за плечи.

— Ты меня избегаешь? — вот так прямо, вижу как его грудь вздымается от частого и громкого дыхания. Я слышу стук его сердца, мое же сердце остановилось, — Аврора, я сума схожу, места себе не нахожу.