– Да… да, расскажу. Всё было как-то странно. Я говорила, что живу с папой? Так вот, он организовал мою помолвку, хоть я и умоляла его не делать этого. Мы жили достойно, очень обеспеченно, я бы сказала… о, Боже, – Венди вдруг поднесла ко рту кулачок и забегала глазами , как будто вспомнила что-то сильно неудобное, – Джеймс, мы жили в достатке благодаря Вам… Ох, мне теперь так стыдно…

– Э-эм? Прошу прощения?

– Мы, видите ли, тогда, семь лет назад, вернулись в Лондон на Вашем корабле… И…

– Самостоятельно? – перебил капитан в искреннем удивлении, – но… не понимаю. Вы же не могли им управлять и, тем более, знать навигацию… Наверное, взяли в плен экипаж и приказали вас доставить?

– О, нет! Хм. Я плохо помню, что стало с Вашей командой. Кажется, Питер всех выкинул за борт… ой. Извините, – Венди случайно назвала ненавистное имя, – В общем, мы улетели на Вашем корабле.

– Как это – улетели?

– Феи, Джеймс! Все феи и эльфы Нетландии огромным сияющим облаком подняли Ваш бриг на воздух. Но дело не в этом…

– Ого… Наверное, это было очень красиво. Весёлый Роджер парит под Луной, ха! Ну надо же! Я не знал.

– Было, и правда, волшебно. В общем, я веду к тому, что мы прибыли домой на Вашем корабле, прихватили с собой мечи и шкуры…

Девушка закрыла лицо руками и еле слышно добавила с очень виноватой интонацией:

– А заодно ограбили Вас, капитан.

Джеймс удивлённо вскинул брови, а Венди, кажется, сильно расстроилась.

– Я раньше как-то даже не думала об этом так… мы украли Ваши драгоценности, капитан, и до сих пор жили с отцом на большие деньги, вырученные с их продажи. Мне так стыдно…

– О, дорогая моя! – добродушно рассмеялся Джеймс, – молю Вас, не переживайте! Если Вам станет легче, спешу сообщить, что я даже не заметил потери! Золота и сокровищ у меня навалом. А тот факт, что благодаря мне маленькая мисс жила припеваючи все эти годы – тут Венди буквально зажмурилась от стыда, – очень мне льстит и радует меня.

Сидя на полу, капитан облокотился на софу правой рукой, а в левую взял ручки Венди и одобрительно их сжал.

– Пожалуйста, не беспокойтесь об этом, – подбодрил Джеймс, – я весь внимание, рассказывайте дальше, прошу.

Принудительно утихомиривая свою совесть, Венди продолжила:

– В общем… папа организовал помолвку не из-за денег. Хоть я и просила не делать этого, он настоял, думая, что это поможет мне оправиться от смерти мамы… но правда в том, что я как-то пережила потерю, в отличие от него самого и, думаю, ему было невыносимо больно видеть меня ведущей наше хозяйство, ведь я так на неё похожа. Сомневаюсь, что он это осознавал, но, как бы там ни было, всё было организовано. Я вот-вот должна была выйти замуж за Тьерсена. Фу!

Девушка скривила лицо, как будто ей под нос подсунули что-то очень вонючее, даже на шее у неё проступили мелкие морщины от отвращения.

– Тьерсен мерзейший человек, Джеймс. Вернее… Ох. Скажу честно, на лицо он идеален, сложён, словно Аполлон, на такого каждая смотрит глазами маленькой собачки, но мне случилось узнать о нём правду до того, как я бы попала в его гадкие когти. Я стала случайной свидетельницей его разговора с другой леди… его любовницей, я полагаю, которую мне он представил, как свою сводную сестрицу… Я узнала, что Тьерсен имел огромные долги и запланировал отобрать состояние моего отца. То есть, Ваше… Ох. Той девушке он обещал, и весьма страстно, в красноречивых выражениях, что придумал план, как отравить мистера Дарлинга, – какое благородство с его стороны, позволить «папаше», наконец, воссоединиться с погибшей супругой… – а меня, несчастненькую, он тогда приберёт к себе, но, о, какая беда, молодая миссис Тьерсен вскоре тоже зачахнет от недуга и горя, переписав заранее все свои деньги на так рано потерявшего семейное счастье вдовца…

– Венди, милая, это всё просто ужасно, – искренне посочувствовал девушке капитан и сильнее сжал её пальцы.

– Я знаю! Хотя, почему-то, сейчас я не чувствую, что зла, обижена или расстроена. Правда, я плохо помню, говорил ли он о своём плане в будущем или в прошедшем времени… то есть, может быть, он уже отравил моего отца…

– Венди, – серьезно сказал капитан и полностью развернулся к ней лицом, не отпуская рук, – Мы можем вернуться в Лондон хоть прямо сейчас.

– Спасибо, капитан, но я сбежала из дома. Подслушала, испугалась и убежала. Я думала попросить помощи у брата, он уехал учиться в колледж… но я не смогла добраться до него. Это самое странное… я успела только купить билет до пригорода на вокзале Виктория, когда меня схватили какие-то странные люди. Они представились сотрудниками организации… не помню точно название, что-то связанное со временем… сказали что я что-то, вроде как, нарушила… приняла какое-то неправильное решение, что-то не то услышала… Помню, как ударила одного из них и сообщила, что не намерена возвращаться домой, а он обвинил меня в преступлении против течения времени и ткнул мне в живот своей палкой. Дальше я помню, как очнулась на том утёсе, поскользнулась и упала с него. Скажите, капитан, я сошла с ума?

– Не думаю… я никогда раньше не слышал ничего подобного, но Вы точно не похожи на сумасшедшую. К тому же, мы с Вами находимся на острове, где живут феи да гномы, и произрастают цветы, способные излечить перелом за одну ночь, а ещё, где мы, очевидно, не стареем. Хм. Что бы то ни была за временнáя организация, этот остров явно в их компетенции.

– Может, они нас прокляли?

– Не знаю, Венди. Если и так, то Вас бы здесь не было.

– Джеймс, – осторожно начала девушка, – помните, Вы говорили про… других женщин?

– К сожалению, да.

– Может, они попали сюда так же, как и я? Может, это и есть «просто появились»?

– Возможно.

– А мужчины? Ваш экипаж, они нанимались к Вам в городах?

– На пиратский корабль не нанимаются, моя маленькая, – хмыкнул Джеймс.

– Значит, это… пленники с других кораблей, которые выбрали служить под Вашим началом вместо прогулки по доске? Или они тоже просто возникли на судне? Как вообще Весёлый Роджер оказался в Нетландии?

– Мы всегда были здесь, – пространственно ответил капитан.

– Но… Вы же учились в Итонском колледже?

– Учился.

– А юнгой на флот поступили, когда Вам не было и десяти?

– Именно.

– И с тех пор всю жизнь провели на воде?

– Верно.

– Ничего не понимаю. Не сходится.

– Что не сходится, моя дорогая?

Венди вгляделась в лицо капитана. Он улыбался ей сладко, сияя ясно-голубыми глазами, и говорил обо всём совершенно искренне, не замечая подвоха.

– Забудьте, Джеймс. Вы не устали? Давайте я Вам ещё почитаю, а потом Вы попросите Вашего кока приготовить для Вас что-то сытное.

– Я готов вечно слушать Ваш ангельский голос, но Вы уверены, не хотите вернуться в Лондон и выяснить, что стало с Вашим отцом?

Девушка опустила глаза и вздохнула.

– Не знаю, Джеймс… всё так странно… Я очень хочу обратно, и, одновременно, не хочу. То есть, мне больно и тяжело думать о том, что он может быть… может быть… Но возвращение домой для меня ещё страшнее.

– Венди, – капитан сел рядом с ней и предложил ей своё плечо в качестве укрытия от всех невзгод, – мне очень жаль, что тебе пришлось пережить так много горя, но отныне бояться тебе нечего. Кто бы ни преследовал тебя, им предстоит иметь дело со мной.

– Но в Лондоне я помолвлена, Джеймс! Вдруг Тьерсен заявит свои права… на меня…

– Тогда я убью его.

Джеймс произнёс это так просто, как можно было бы сказать, например, «тогда я угощу его чаем», или «тогда я поговорю с ним о погоде».

– Считайте, что Ваша помолвка разорвана, – капитан сверкнул крюком и совершенно обыденно пожал плечами.

Маленькая мисс Венди всё равно попросила капитана не отдавать приказ отплывать на Лондон, по крайней мере, пока он сам полностью не поправится.

*

Всего одна луна потребовалось Джеймсу, чтобы излечить раны на спине, и ещё около семи – чтобы набрать свой нормальный вес. Под солнечным небом Нетландии капитан снова стал смуглым, заново обрёл привычное озорное настроение, лёгкую игривость и некоторую дерзость манер, голос его вернул свою волнующую глубину, а тело – удивительные физические силы. Венди за это время освоилась с летней жизнью на корабле. Ей также повезло, что та часть пиратов, которая уцелела после чистки, устроенной капитаном зимой, оказалась очень лояльной: все относились к девушке с добротой и уважением, никаких лишних взглядов или разговоров; поэтому Венди было позволено свободно перемещаться по бригу в любое время. Сам капитан же не упускал возможности лишний раз предложить девушке локоть, взять за руку, приобнять её талию или поправить невидимую волосинку за ушком. Несколько раз он целовал её – но лишь слегка, только дотрагивался губами до её щёчки или лба, и то, как казалось Венди, слишком уж мгновенно.