В подтверждение тех изменений, которые претерпевал экипаж Весёлого Роджера, с завтраком в каюту вошёл сам Капитан Крюк. Оставив поднос на столе, он сразу приметил, что Венди нет в постели, и позвал её.
– Доброе утро… сэр! Я здесь!
Ага, значит, я снова «сэр», – подумал капитан, – что ж, в таком случае…
– Вы проголодались, мисс Дарлинг? Не хотите ли позавтракать в компании Капитана Крюка? – Крюк выбрал для этого предложения самый бархатный голос, чтобы оно прозвучало не слишком по-издевательски, но обращения, всё-таки, приправил щепоткой иронии.
Сквозь тонкие щёлочки между книг он с удовлетворением увидел, как Венди густо покраснела и, довольный произведённым эффектом, начал раскладывать приборы на столе. Как ни в чём не бывало, капитан продолжил уже заботливым тоном:
– Как самочувствие сегодня у маленькой мисс?
– Намного лучше, спасибо, сэр, – Венди помотала головой, сбрасывая с себя румянец, – Благодаря Вам моя рука больше не болит!
– Какие славные новости! Я очень рад! Несмотря на все ужасы, Нетландия обладает также и огромным количеством преимуществ. Ни в одном уголке мира не произрастают больше волшебные травы, способные за ночь, фактически, срастить и излечить перелом.
– Капитан, не могли бы Вы мне немного помочь…
С протянутой вперёд рукой и смущённой улыбкой Венди, качаясь, вышла из-за шкафа. Капитан ощутил, как сладкая радость наполняет его грудь при виде этой вновь цветущей улыбки, заверил, что заранее предусмотрел процесс и подготовил для дорогой гостьи всё необходимое: он быстро справился с узелком, заново повязал ещё одним таким же туго намотанные лоскутья и извлёк с полки под окном вторую секцию подзорной трубы, потоньше и покороче первой.
Щёлк! Новый манжет плотно захлопнулся на запястье, и Венди с восторгом взглянула на ювелирно проделанную работу. С огромным удивлением она вслух заметила, что этот манжет был более анатомичным, и представлял собой не круглый, а овальный цилиндр.
– Конечно, дорогая моя. Какой толк от зажима, который не зажимал бы Вашу хрупкую ручку?
– Но металл такой крепкий, как Вам удалось его согнуть?
– Надеюсь, «слишком образованная» леди знает, что металл становится мягким и податливым, если его сильно нагреть?
– Конечно, капитан, – Венди премило надула губки, – но разве у Вас на корабле есть наковальня или кувалда?
– Ха-ха-ха-ха! – искренне рассмеялся Крюк, – Зачем они мне? У меня имеется кое-что получше…
Капитан любовно провёл пальцем вдоль своего крюка, и у Венди побежали по спине мурашки. Отнюдь не от страха, надо сказать. По ходу разговора капитан пригласил девушку занять место за столом, подвинул стул, позаботился о кубке свежей воды и уже нарезал еду для Венди кусочками.
– Видите ли, некоторые части моего тела не боятся высоких температур. Кувалда превратила бы моё изобретение в лепёшку, тогда как работа вручную позволила создать для Вас эту вещицу. Надеюсь, Вам нравится? Гравировку, – капитан тронул пальцем, которым ласкал гладкую сторону крюка, её манжет, и повторил одну из витиеватых линий, – я также добавил от себя.
Он этого знать не мог, а если бы знал, то стопроцентно совершил бы какую-нибудь глупость, но Венди только что разделила с ним феномен ощущения фантомных прикосновений. Леди опустила глаза в тарелку и притворилась, что выбирает, какой кусочек наколоть на вилку.
– Мне нравится… Спасибо, сэр.
– Я неоднократно говорил Сми, что если бы природа предлагала возможность выбрать набор конечностей, то я бы выбрал то, что имею. Интересно, а Чейз тогда забрал бы себе козлиные ноги? – хохотнул Крюк, – Однако. Коли зашла речь. Должен предупредить Вас насчёт обитателей моего брига, дорогая мисс. Раз уж Вы чувствуете себя лучше, я вынужден просить – и настаивать – ни в коем случае не покидать мои покои в одиночку, пока мы в пути, а также, когда прибудем в порт. Когда я рядом, Вы были и остаётесь под моей защитой, и я готов сопроводить Вас на прогулку на квартердек, если Вам будет угодно. Но, когда меня нет, я бы, на Вашем месте, даже в то окошко не выглядывал.
Крюк кивнул в сторону коридора.
– Бояться не следует, – добавил он, заметив, как Венди напряжённо сглотнула, – мои покои неприкосновенны. Под солнцем Семи Морей даже мистеру Сми категорически воспрещён сюда вход. Наверное, я единственный в мире оставшийся капитан пиратского судна, чей экипаж не посмеет пользоваться капитанской каютой.
– Но, я думала, покои капитана принадлежит ему одному?
– Это верно, но не на пиратском корабле. Хотя, на флоте кают-кампания тоже часто служит местом сборища кого ни попадя. Обычно капитан пиратов ничем не отличается от других членов экипажа, кроме того, что получает самую большую долю добычи. Он имеет, конечно, лучшую каюту, однако считается, что любой моряк может заходить в неё, есть из его тарелки или спать на его койке. Но не в моём случае, милая. Мой авторитет слишком велик и непререкаем, и у меня есть жёсткие правила. К тому же, я на этом судне не только капитан, а ещё глубоко уважаемый квартирмейстер и искусный штурман. Хороший штурман это в принципе большая редкость среди пиратов… без меня их совершенно точно ждёт кораблекрушение.
– Ого. А квартирмейстер, это кто такой?
– Скажем так, это дипломат. Третейский судья, если хотите. Однако, не будем обо мне. Скажите лучше, как Вы себя чувствуете, Венди? Я имею ввиду Ваше настроение.
– Немного странно. Как будто видела плохой сон.
Капитан вздохнул, но улыбнулся девушке.
– Пожалуй, о некоторых вещах лучше думать именно в таком ключе.
– Сэр…
– Да, моя милая?
– А в какой город мы идём?
– К следующему утру мы прибудем в порт Сен-Валери-ан-Ко, это побережье Ла-Манша.
Капитан отправил в рот глоток рома, но его вдруг осенила какая-то неприятная мысль, и он едва не поперхнулся.
– О, о… кхм, – Крюк немного откашлялся.
Его лицо изобразило уже знакомое Венди выражение, но только злость на нём теперь заменил… испуг?
– Возможно, Вы хотели бы, чтобы я отдал приказ держать курс на Лондон?
– Нет, капитан, – уверенно отказалась Венди, и Крюк моментально расслабился, – пока я не вспомню, как я очутилась в Нетландии, я думаю, мне не следует возвращаться домой.
– В таком случае, миледи, завтра я покажу Вам берег северной Франции. Надеюсь, мы не встретим там Вашего жениха? Мсье Тьерсен, я полагаю, француз?
Это был шальной вопрос, вылетевший из-под чёрных капитанских усов, и Крюк тут же пожалел о нём, так как Венди сконфузилась и сделалась очень несчастной.
– Прошу меня извинить, мисс Дарлинг, это было неуместный комментарий с моей стороны. Я никогда не отдам Вас никакому Тьерсену, и вообще никому, если только Вы сама не попросите Вас отпустить. Ни один француз, англичанин или кто угодно не захочет иметь дело с капитаном Джезом Крюком!
Капитан так разгорячился, что даже с размаху воткнул крюк в стол, подчёркивая всю серьёзность и категоричность своей позиции. Венди не вздрогнула, хотя ни в чём не повинная столешница, и без того пребывающая в дырах, сколах и трещинах от вспыльчивого капитанского характера, с громким скрежетом дзинькнула тарелками.
– Я Вам верю.
Вторая половина завтрака прошла в тишине, за исключением маленьких вежливых комментариев о еде и погоде от обоих участников застолья. Капитан дождался, пока леди Венди окончит трапезу, встал, как только она поднялась со стула, и проводил её на софу. Там он полюбопытствовал, по вкусу ли ей его небольшая библиотека, и предложил смело выбирать любые книги и рукописи, какие она пожелает, даже если это будет что-то из научной или алхимической литературы, так как он не имеет «дурацких предрассудков» на этот счёт. Потом он не без нотки сожаления заметил, что в связи с тем, что судно на ходу, капитан нужен на шканцах, но миледи будет буквально под его крылом, ведь квартердек находится, как она, верно, догадывается, прямо над ними. Капитан также напомнил, что каюта в её полном и абсолютном владении, и она даже может взять любую блузку из его гардероба, если надумает освежиться. Затем он элегантно склонился перед девушкой в реверансе, воспользовался её очаровательным смущением, чтобы оставить невесомым пёрышком короткое прикосновение губ к тыльной стороне заманчиво выглядывающей из манжета ладони, и удалился, прищёлкнув каблуками. Прочитав роман сначала до того же самого места, что и вчера (конец первого абзаца), Венди бросила это занятие, так как снова не запомнила ни одного словечка.
