— А лично я ни на какую войну и не рвусь, — подхватил тощий парень, с зализанными назад чёрными волосами, — Никогда не понимал, зачем рисковать своей жизнью, когда мы в самом начале своего пути и столь многого ещё не познали?

— Да-да, мы в курсе, — язвительно рассмеялся ещё один парень, своим видом напоминающий какого-то военного, а не дворянина. Ладно сложенный, с короткими русыми волосами, и прямой осанкой. Так-то остальные тоже не горбатыми были, но тут спина была ровная как доска, и вообще от него прямо веяло военной выправкой, — Вы же каждый день познаёте мир через очередную бутылку редкого вина, доставляемого вам со всех концов мира. И господа, где наши манеры? Мы все знаем уважаемого Миха, так как не раз бывали на его боях, а вот он нас — нет. Позвольте представиться, Никош Марх, из Великого дома Штерх. Вот этот молодой человек, который не рвётся в бой, — кивнул он тощего, — Мин Карх, из великого...

— Господа! — оборвала тут его Эльза. Удивительно, что только сейчас. Столько времени молча простоять — это прям подвиг какой-то для неё, — Давайте обойдёмся без лишних формальностей! Не забывайте, что вы не на приёме у герцога, и забудьте вы пока про свои Великие дома! Мы же договорились, что здесь мы друг к другу обращаемся по имени. Ни к чему уважаемому Миху лишние подробности. Он всё равно мало что из этого запомнит.

— Вы совершенно правы, Эльза, — перехватил нить беседы в свои руки Хаширо, который, видимо, любил быть в центре внимания, — Итак, уважаемый Мих, с Никошом и Мином вы уже знакомы, про Кицухи и Черджена слышали, а вот эти три молодых человека, — кивнул он на троицу, стоявшую за фортепьяно, — Тайширо, Сиджу и Ниджин. Упомянутая товарищи молча кивнули мне и помахали рукой.

— А сейчас я предлагаю позвать сюда наших дам, пока они там не заскучали без нашего общества, и начнём, — не дожидаясь ответа Эльзы он вдруг неожиданно бодрым шагом двинулся к девушкам, и через несколько секунд они весело о чём-то щебеча друг другу присоединились к нам, а сам парень вернулся за фортепьяно, и его пальцы побежали по клавишам. Проиграв вступление секунд в двадцать, он запел, а дамы восторженно затихли.

Уже через тридцать секунд я перестал вслушиваться в смысл песни, и думал о своём, изображая высшую степень внимания. Нет, голос-то у него был отличный, где надо звонкий, где надо тихий и мягкий, дамы прямо млели с него. Да и некоторые парни, судя по всему, тоже, но вот сама песня... Это была лирическая баллада о любви, само собой. Он и она полюбили друг друга, не смотря на не одобрение родственников, собрались пожениться, но тут его отправили на войну, а она поклялась его ждать вечность, но, понятное дело, не дождалась, и вышла замуж за его злейшего врага, который обманул её. Дальше я не вслушивался. Скука смертная.

— Скука смертная! — донёсся вдруг чей-то резкий голос от дверей, — Опять ты, Хаширо, всех в сон вгоняешь своими завываниями.

Я обернулся на звук. В дверях стоял парень довольно высокий, по местным меркам, почти с меня ростом, чёрными длинными волосами, и резкими чертами лица, придающими ему какой-то хищнический вид. Харизмой от него за километр веяло. Тут песня закончилась, наконец, Хаширо поднялся со своего места, и двинулся к новенькому.

— Ого! Неужто драка будет? — обрадовался я, жалея лишь об отсутствии попкорна и колы. Хаширо подошёл вплотную к нему, и... они вдруг крепко обнялись, стуча друг друга по спине. Я расстроенно выдохнул. Зрелища, похоже, не будет.

— И-и-и! — заверещала вдруг Эльза, несясь сломя голову к новичку, и с разбегу прыгнула ему на шею, — Танака! Как же я рада тебя видеть! Ты где был? Когда приехал? И на долго ты вообще к нам? — привычно затарахтела она.

— Узнаю нашу Эльзу! — расхохотался гость, аккуратно обнимая её, — Задаёт тысячу вопросов за минуту, и не даёт ответить ни на один из них!

— Фу на тебя! Грубиян! — надулась девушка, отстранившись от него.

— Не обижайся, — подмигнул он ей, — Расскажу чуть позже, но не всё же сразу? К тому же, я смотрю, в ваших рядах пополнение? — кивнул он на меня, и решительным шагом подошёл ко мне, и кивнул, — Позвольте представиться, Танака Хан, старший брат этого певца, — кивнул он на Хаширо, — С кем имею честь?

— Приятно познакомиться, — кивнул я ему, — Я Мих, личный ученик верховного чародея.

— Просто Мих? — удивился он, цепко оглядывая мою фигуру, — И неужто наш старый затворник впервые в жизни взял себе личного ученика? Судя по фигуре, вы скорее в гвардии должны служить, а не в чародеях ходить, — усмехнулся он.

— Да, просто Мих, — пожал плечами я, — Ещё недавно я был обычным бойцом на арене, но вот уже недели две как стал чародеем, и уважаемый... — на секунду замялся я, вспоминая местное имя архимага, — Коноши Джин решил взять меня в свои ученики.

— Тогда понятно, откуда у тебя такая фигура, — усмехнулся он, хлопнув меня по плечу, — Рад, что в наших рядах появился ещё один человек, знающий с какого конца надо браться за меч. Раз знакомству!

— Взаимно! — оскалился я, и хлопнул его в ответ, отчего его аж перекосило.

— Ого! — выдохнул он, потирая плечо, с каким-то даже восхищением глядя на меня, — Вот это силища! Может устроим как-нибудь тренировочный бой?

— Без проблем, — пожал плечами я, — Как время будет.

Он кивнул, и пошёл здороваться с остальными, которые явно тоже были рады его видеть, а я задумался о том, что на удивление у Эльзы оказались довольно адекватные друзья. Я привык, что от аристократов обычно так и разило спесью, пафосом и ощущением превосходства над окружающими, тут же я такого не почувствовал. На удивление доброжелательная обстановка, а я идя сюда был готов ко всему. К тому, что мне напомнят моё недавнее рабское прошлое, безродность, но нет, ничего подобного я не увидел. Скорее даже лишь восхищение видел в глазах тех, кто смотрел на меня. Это было... непривычно.

Вечер тем временем шёл своим ходом, Хаширо продолжил петь, потом его сменил Черджен, который, как я и думал, стал читать стихи, после него опять стали петь всё в том же заунывно-лирическом стиле, а потом все дружно напомнили мне, что я обещал показать что-нибудь чародейское. А почему бы и нет? — решил я, выходя на свободное место. Сначала я для разминки сформировал сразу с десяток светлячков и закружил ими по залу, под восторженное оханье дам, потом в моих руках появились пара файерболов, и я немного пожонглировал ими, тщательно сконцентрировавшись на них, чтобы не дай бог они у меня не сорвались. Не хотелось бы получить тут несчастный случай на ровном месте, а потом широко развёл руки в стороны, и между ними всполыхнули сразу несколько молний, рассерженно гудя под восторженный ропот уже всех зрителей.

— Пустое баловство, — с пренебрежением вдруг бросил кто-то от дверей, и оглянувшись, я увидел там мужчину лет тридцати с крайне надменным выражением лица, — И какой прок от этих развлечений? Лишь барышень очаровывать. Посмотрел бы я как вы на войне эти свои фокусы демонстрировали, — бросил он мне, подходя ближе, но глядя при этом не на меня, а почему-то на Танаку, а в его глазах отчётливо горела ненависть.

— Прошу прощения за вторжение, леди Эльза, — мимоходом бросил он дочери герцога, — Просто я узнал, что многоуважаемый Танака Хан вернулся, наконец, в город, и я поспешил засвидетельствовать ему своё почтение, — издевательским тоном продолжил он, подходя ближе. На удивление, Эльза ничего не ответила ему, лишь бросила презрительный взгляд.

— Можно и барышень, — лениво бросил я ему, — А могу и врага испепелить ими. Хотите, на вас продемонстрирую?

— С тобой, шут, потом поговорим, — пренебрежительно отмахнулся он от меня, демонстративно поправляя на шее антимагический амулет, — А пока у меня не к тебе дело, расслабься. Не правда ли, ув-в-важ-ж-жаемый Танака? У нас с вами осталось не законченное дело, если мне память не изменяет? — буквально прошипел он, не отводя от того взгляда.

— Даже не сомневайтесь, уважаемый Санаши Мор, — спокойно ответил Танака, — У меня прекрасная память. Предлагаете нам закрыть сегодня наш вопрос?