Ещё он сказал, что у него в Америке есть друзья, которые очень неплохо устроились и могут помочь, если кто соберется податься в Штаты. Мысль об отъезде за океан со знанием дела была внушена Корецкому, и после этого он уже больше ни о чем другом не мог не только говорить, но и думать.

С этого дня Андрей начал постоянно приставать к Валету с расспросами о знакомых в Америке, хватаясь за самую никчемную информацию, которую Валет придумывая, выдавая за самую что ни на есть действительность.

В один из таких вечеров они сидели за стойкой бара, потягивая из высоких бокалов янтарное пиво.

Было видно, что Андрей уже успел где-то приложиться и сейчас смотрел на своего нового друга осоловелыми глазами.

– Послушай, Валет, мы ведь с тобой друзья?

– Допустим.

– Тогда я прошу тебя, помоги. Если ты думаешь, что я останусь неблагодарным, ты глубоко заблуждаешься. У меня сейчас нет таких денег, чтобы я мог заплатить тебе, но за океаном я постараюсь быстро встать на ноги. Я отдам тебе всё, чем буду обязан. – Андрей замолчал и, бросив на Валета мимолетный взгляд, тихо добавил: – А может быть, нам вместе уехать? А?

– Нет. Я сейчас не могу, хотя мне самому Россия осточертела, да и пожить по-человечески тоже хочется. Мать-старушка одна живет под Новгородом, к тому же, жена с двумя детьми. Пусть мы в разводе, но помогать всё равно надо. А самое главное – бизнес. Я не могу взять всё и бросить. Так что извини, никак.

Валет сделал паузу и внимательно посмотрел на юношу. Поняв, что Корецкий созрел и можно переходить к делу, он решил, что не стоит грузить парня по полной программе. Необходимо подойти к делу осторожно, как бы крадучись.

– Если проблема только в деньгах, то я попробую тебе помочь. Нет, денег я дать не могу. У меня у самого с этим делом сейчас возникли некоторые проблемы. Заключен большой контракт с бельгийцами на поставку оборудования. Через три месяца подойдет срок новых платежей, а у меня пока нет таких денег. Самому придется занимать или обращаться к банкирам. Но выход есть. Я думаю, если ты обратишься к своим хозяевам, они пойдут тебе навстречу.

– Ты с ума сошёл! – изумлённо воскликнул Корецкий. – Говорить с ними о деньгах? Это же, безумие.. Как только руководители узнают, зачем мне нужны деньги, я тут же стану для них опасным человеком, ведь я обладаю таким объемом информации, что меня легче убить, чем заплатить и отпустить.

– Тогда деньги эти надо взять самим. – Валет сказал ключевую фразу и, приняв безразличный вид, поднес бокал с пивом к губам.

– Как это взять самим? Где? – не понял Корецкий.

– Очень просто, из сейфа. Если не хотят отдавать добровольно, значит, надо взять самому. Или ты считаешь, что они тебе ничего не должны?

– Должны конечно. Но как взять? Украсть, что ли?

– Можешь называть как хочешь, но постарайся уловить разницу. Украсть – когда берёшь чужое, взять, пусть даже не законным способом, но своё, это совсем другое.

Андрей задумался. Было видно, что предложение Валета сильно озадачило его.

Пытаясь найти хоть какое-то оправдание, он чувствовал, что не сможет отказаться от столь заманчивого предложения. То был единственный реальный шанс изменить судьбу, и не воспользоваться им расценивалось как преступление по отношению к самому себе. Фирмачи себя уже обеспечили, как впрочем, и близких, и родных за чужой, в том числе и за мой счёт. Так почему я не могу отплатить им тем же.

– И кто это сделает? – наконец спросил Корецкий.

– Не ты и не я. – Оценив состояние Андрея, ответил Валет.

Он был уверен, рано или поздно Корецкий согласится. Оставалось за малым, выдержать паузу, при этом сохранить на лице маску безразличия.

– Тогда кто?

– Есть надежные люди. Можешь мне поверить. Сделают всё аккуратно, при этом возьмут совсем недорого. От тебя потребуется только одно: сказать, когда фирмачи получат наличные деньги и положат их в сейф. Бывает такое, что они получают черный нал и хранят его у себя?

– Конечно. Это происходит регулярно. Два раза в месяц в контору поступают деньги из разных регионов страны. Эти деньги не проходят через банки, это то, что ты называешь черный нал. Хранятся они в сейфах, в кабинете генерального директора. Сейфы эти были изготовлены по специальному заказу в Швейцарии, где их оборудовали особыми секретными замками и шифрами.

– А ты мог бы сделать слепки ключей и узнать шифр?

– Думаю, да. Иногда директор оставляет их у себя на столе, шифры же хранятся в его личном компьютере, файл которого надежно засекречен. Поработать денёк-другой, можно будет вскрыв файл, поработаю над ним, то думаю, что смогу вскрыть узнать пароль.

– Только сделать это надо очень осторожно. Не дай бог, тебя заподозрят. – Валет понял, главный шаг сделан. Теперь оставалось ждать. – Ты пойми, – продолжал он. – То, что мы хотим сделать, это не воровство. Цель – помочь получить то, что принадлежит тебе по праву. Если мы это сделаем, ты тут же уедешь в Америку. Мои друзья встретят тебя, познакомят с нужными людьми. И я уверен, через год, когда ты уже будешь твердо стоять на ногах…

Не дав договорить, Корецкий посмотрел на него широко раскрытыми глазами и тут же выпалил:

– Я готов.

Больше на эту тему они в тот вечер не говорили. Молча потягивали пиво, думая каждый о своём.

После разговора в баре Андрей неожиданно пропал.

Не звонил, не сбрасывал сообщений, исчез будто и не было.

На третий день Валет начал волноваться. «Что могло произойти? Если этот сопляк раскололся, то ко мне уже давно должны были нагрянуть ребята с бычьими шеями. Подобные конторы обязаны иметь собственную службу безопасности, те в свою очередь тех, кто делает грязную работу. Если же подался к мусорам, тогда по законам ментовских раскладов он должен был продолжить игру и уж точно не пропадать бесследно».

День проходил за днем, Корецкий же не звонил и не объявлялся. Валет чувствовал, волнение все больше и больше начинает овладевать им. Однажды поймал себя на мысли, что всё чаше и чаще смотрит на часы и постоянно хватается за трубку мобильника. «Нет, так дальше продолжаться не может, надо отвлечь себя. Как? Лучший способ – напиться».

Выйдя на улицу, Валет искренне удивился, что дождь, затянувшийся на несколько дней, прекратился и лучи уходящего за горизонт солнца, пытаясь пробиться сквозь серые осенние тучи, нет-нет да и касаются мокрого асфальта.

Было около восьми часов вечера, когда Валет вошёл в бар.

Рассредоточившись по залу небольшими компаниями, посетители заняли почти все столики, и только за стойкой бара одиноко ютилось несколько человек, нехотя пялясь в огромный, подвешенный к потолку телевизор.

Валет заказав виски со льдом, он несколько минут наблюдал за барменом, который, жонглируя бутылками, профессионально составлял изысканные коктейли.

– Меня никто не спрашивал? – остановил Валет пробегающего мимо официанта.

– Нет.

– А мой друг, не появлялся?

– Нет, его тоже не было. В дождливые дни у нас, как правило, народу не много. Так что я бы запомнил.

Колокольчик, висевший над входной дверью, мелодично звякнул, и официант, повернув голову на его звук, воскликнул:

– Так вот же он. Долго жить будет.

– Привет! – Корецкий присев, заказал бармену сто грамм коньяка.

– Привет! – Валет решил избрать тактику ожидания, с трудом сдерживая волнение. Он молча цедил виски, не поворачивая головы в сторону Корецкого.

– Я тут на несколько дней пропал… – с невозмутимым видом нарушил затянувшееся молчание Андрей. Он залпом выпил коньяк и, положив на язык дольку лимона, сделал жест бармену – повторить заказ.

– Я решил, что нам теперь надо реже встречаться, чтобы не вызвать подозрения. Служба безопасности фирмы периодически проверяет круг знакомых всех служащих, вот я и решил во избежание различного рода неприятностей на время прекратить наши встречи. Нет, ты не сомневайся, я не отказываюсь от того, что мы задумали. Я не струсил, хотя должен признаться, некоторые сомнения имеют место быть.