– Папа! Папа! – закричала Соня. – Мне было так страшно!

– Тише, милая. Папа уже здесь, и никто тебя не тронет, – ответил андроид и от усталости рухнул на близко стоящий диван.

Дрожащей, простреленной в перестрелке у дома рукой он обнял приемную дочку и впервые за эти бесконечно долгие часы спокойно закрыл глаза. Рефлексы, обостренные в бою до предела, постепенно стали приходить в норму, и трясущиеся мышцы начали успокаиваться.

– Папа, пойдем уже домой! Мне ужасно надоело здесь сидеть! – заявила Соня и резво поднялась с дивана.

Андроид не стал возражать и только устало кивнул, после чего взял девочку за руку и неспешно зашагал к двери. Через несколько мгновений он, конечно, понял, что в остальном участке может быть беспорядок, и для ребенка это стало бы не самым лучшим зрелищем. Бесценное время все утекало, а бармену пришлось быстро придумывать, что же делать дальше.

– А можно взять когтехвоста с собой? – спросила Соня.

– Когтехвоста? – с недоумением переспросил андроид и сбился с мысли, потеряв ниточку к одному из многих вариантов, которые в этот миг просчитывал компьютер в его голове.

– Да, это мой новый друг! – ответила девочка.

Бармен покрутился на месте и наконец заметил маленького робота, который спрятался под столом и пыльным носом пытался уловить новые для себя запахи.

– Ах, этот когтехвост! – с улыбкой сказал андроид. – Конечно, можно. Только давай сыграем в игру? Мы с тобой и с роботом будем похожи на настоящих космических пиратов!

– Хорошо, папа. Только потом мы пойдем домой. Я ужасно устала! – согласилась Соня и, подняв робота из-под стола, взяла его на руки.

Бармен посмотрел на окно и с помощью передатчика в голове открыл несложный магнитный замок, который создавался для удобства офисных работников и мало кого смог бы удержать взаперти. «Вперед к приключениям! Настоящие пираты всегда выходят через черный ход!» – воскликнул андроид и пролез в окно, дав после этого знак девочке следовать за ним.

Прохожие наблюдали, как из окна участка стражей пробирались наружу две фигуры. Люди останавливались, обсуждали что-то между собой, но не предпринимали никаких действий. Времена, когда кто-то мог проявить инициативу, прошли много столетий назад. Каждый цеплялся за свою жизнь, и никто не решался вмешиваться в не касающиеся его обстоятельства.

«Побег пиратов из лап стражей! Пора и подкрепиться, не правда ли?» – сказал бармен и свернул в тихий переулок. Благодаря особой маске, которую Сто восемнадцатый надел якобы для игры, его лицо теперь выглядело совсем иначе. Голографическая проекция создавала эффект седых волос и бороды. Множество морщин и шрамов старили обладателя на несколько десятков лет. Одним выражением – пират из книжек.

Когда очередной узкий поворот в глубине спального района был пройден, андроид убедился, что за ним нет слежки и после подошел к двери неприметного кафе. Открыв ее, он пропустил девочку вперед себя и затем вошел сам. Когтехвост все это время сидел на плече Сони и удивленно наблюдал за всем происходящим.

Беглецы устроились на дальних от входа местах, взяли в руки книжки с меню и стали смотреть, что съедобного можно заказать. На потрепанных страницах были изображены очень красивые блюда: кабанчик с яблоком, огромный краб на блюде, запеченная экзотическая птица и многое в этом духе. К сожалению, почти ничего из этого нельзя было выбрать. Обычно посетители заказывали обжаренные макароны с самой простой закуской и один из трех доступных напитков.

Под веселую музыку и с доброй улыбкой от столика к столику проезжал робот-официант. Девочка улыбнулась ему, и механический помощник тут же отреагировал, поклонившись до пола. «Юная мисс, позвольте сообщить, что с питомцами вход в заведение строго запрещен», – вежливо сказал прислужник и после выпрямился обратно, чтобы проследить за выполнением требования.

Бармен тут нахмурил брови и с суровым видом достал из кармана украденный в участке полицейский значок, при виде которого официант сразу отступил. «Прошу меня простить, дорогие гости», – сказал он и удалился, забыв даже принять заказ.

«Не люблю роботов», – пробормотал бармен, и когтехвост на плече тут же прижался сильнее к хозяйке, глядя на андроида провинившимся, испуганным взглядом.

Примечательно, что Сто восемнадцатый хотя и сам был роботом, относился к подобным себе довольно холодно. Может быть, потому что он когда-то был человеком или, предположу, что это было связано с печальными воспоминаниями из далекого прошлого. Как бы то ни было, бармен предпочитал вести дела исключительно с людьми. Посмотрев на загрустившую дочку с испуганным когтехвостом на плече, он по-доброму улыбнулся и подмигнул девочке. В тот момент андроиду бы очень хотелось поговорить с ней, успокоить, но времени было так мало, а дел слишком много.

Когда принесли заказ, бармен не съел ни крошки из своей порции. Он лишь достал клочок бумаги, пока Соня пробовала на вкус местный бутерброд, и начал торопливо что-то писать. Девочка из последних сил пыталась не показывать усталость, ведь папа так редко проводил время с ней, когда не занимался своим баром. Поэтому ей было стыдно еще раз спросить про возвращение домой.

«Я назову тебя Клык, – сказала Соня, поглаживая когтехвоста. – Ты такой хороший». И ее глаза стали плавно закрываться. Бармен так и не оторвался от письма и что-то постоянно бормотал себе под нос. Робот улегся на коленях у спящей девочки и тоже закрыл глаза. По ночам в городе было довольно холодно, особенно когда сырость после дождя забирала вместе с собой все тепло, но специальный обогрев металлических частей игрушки не давал хозяйке замерзнуть.

Счастливая девочка крепко спала и видела добрые сны о том, как она вместе с когтехвостом помогает людям быть счастливее. Соне снилось, что она отважный исследователь и нашла на далекой планете огромные запасы драгоценных кристаллов. Но все эти деньги она бы не оставила себе. Вместо этого она выкупила бы родную планету у Земной Республики, и больше никому бы не пришлось трудиться на рудниках.

Это были последние счастливые мгновения в ее жизни. Она не знала, что, когда откроет глаза, отца уже не будет рядом. Позже в новостях девочка увидит, что в полицейской операции случайно погибла мать, а отец и вовсе всегда был преступником. После этого ее жизни не суждено никогда стать прежней. Но сейчас девочка крепко спала и время от времени улыбалась в своем счастливом беззаботном сне. А за окном тем временем становилось все светлее, и короткая ночь постепенно сменилась привычным для планеты долгим утром.

В это время отряд исполнителей, который должен был задержать бармена в доме, прибыл в управление. Командир, закуривая на ходу электронную сигарету, задумчиво ходил по комнатам.

Сто сорок три служащих участка были методично обезврежены и оглушены, а как такое оказалось возможным, оставалось совершенно непонятным. Кто-то держался теперь за голову и успокаивал звон в ушах, другие уже начинали оправляться от тяжелых ударов. Одному молодому стражу, который должен был охранять девочку, досталось особенно сильно. Он лежал с хорошо заметной травмой головы около своего кабинета, прислонившись к стене, и бормотал что-то себе под нос. Могло показаться на мгновение, что полицейский даже находится в сознании, но, как оказалось, это был всего лишь бред.

«Срочно врача! У нас тут раненый!» – закричал следователь, и по всему участку тут же прокатился грохот от десятков пар сапогов. Команда первой помощи вскоре подоспела и унесла стража на носилках. Старый полицейский, который вместе с молодым напарником тоже прибыл в управление, поклонился до пола уходящей вдаль бригаде врачей и велел стажеру сделать то ж самое. «Тяжело тебе пришлось, боец. В вечном долгу перед тобой», – сказал он с суровым лицом и выпрямился. Ослепительный утренний свет ударил в окно, но суровый страж, казалось, даже не прищурился.

Самый опытный следователь, седой, высокий, но тощий мужчина, был назначен на расследование обстоятельств дела. Закончив осмотр комнат на предмет улик, он теперь бежал к своему начальнику, чтобы скорее доложить о своих догадках. С завидной прытью страж огибал повороты с папкой в руках, но, когда приблизился и увидел лицо командира, неожиданно растерялся. Хоть и строгий на вид, следователь был довольно мягок в душе и всегда опасался сделать что-то неправильно.