Но к черту грусть. Вот уже прошло без малого десять лет после Трокадеро. Дерзкие баннеры дополненной реальности полыхают на улицах между старых домов, словно витрины привокзальных буфетов. Их надо считывать смартфоном и пользоваться предлагаемыми удовольствиями. Постников не носил при себе смартфон и баннеры не любил. А вот бегать в осеннем лесу – отдельное удовольствие. Почва за ночь уже схвачена заморозком, и стучит, будто голимый камень под подошвами. Жухлая трава с рассвета была покрыта инеем, но он быстро растаял, и все стало мокрым – до колена достает. Из гущи сосняка доносится легкий скрип, шелестит ветер в кронах. Даже на нашей суетной высоте воздух прекрасен и свеж, он входит упоительно. На всем лежит печать: зима не за горами, но соснам все равно – ведь это всего лишь суетная человеческая история.

И вот, извольте видеть, новость. В последнюю ночь сентября электронный почтовый ящик принес извещение, сразу перевернувшее все на свете. Это случилось, когда та самая ненастная ночь выла за окном, словно языческий покойник, пробовала на прочность бревна и углы, швыряла горстями ледяную влагу в окна, и выйти наружу было немыслимо. Адрес отправителя, а также его имя были прописаны дикими крякозябрами и не поддавались никакому толкованию. Письмо содержало вложенный аудиофайл, который Постников сперва расценил как опасный вирусный спам и открывать поостерегся. Но удалить странное послание рука почему-то не поднялась. Вскоре разъедающее любопытство одержало верх. На четвертый день он решил, что заведет себе новый почтовый ящик и купил самый дешевый русский аппарат, какой только нашелся в салоне связи.

После запуска файла первым делом послышался шерстяной шум, какой бывает, когда поправляют микрофон. Послышалось дыхание, и он почувствовал холодок, тараканом промелькнувший по спине. Затем раздался голос – тот самый. Выслушав его, он долго сидел без движения и мрачно разглядывал грязный холостяцкий стол.

Кроме аудиозаписи, в письме была приписка:

«Папа, мама нездорова. Она в больнице у сестер. Я живу в городе Финистер Пойнт и учусь. Приезжай к нам в отпуск, пожалуйста. Твоя доч Оля».

«Доч»… В точности, как она написала в первом классе на своем рисунке, где она с мамой и дарит ей цветок размером куда больше детской головы.

– Чертово вранье! – вдруг хрипло промолвил Постников. – Нет, не может такого быть!

Письмо оказалось единственным. Отправленный на него ответ вернулся (несуществующий адрес).

Конечно же, это никак не могло быть правдой. Это было невозможно. Постников ворочался без сна на своем жестком диване и выходил на балкон, чтобы глянуть наружу.

– Что мне делать? – беззвучно шептал он, глядя на ночную улицу, щедро залитую луной. Улица, разумеется, никакого ответа не давала. Он снова забирался под одеяло и закрывал глаза.

И бездействовать стало немыслимо – потому завелся в душе червь. Забыть и выкинуть из головы. К морю податься. Ведь на море можно смотреть очень долго, потому что оно не надоедает и уносит нелегкие мысли. Но удивительным образом письмо встряхнуло его. Влилось в его жилы, словно инъекция загадочной глюкозы. Но все-таки очень уж зыбкой виделась надежда. Такой огромный, непростой мир, раскинувшийся во все стороны, полный красок, запахов и звуков, людей, соблазнов и горечи, сотни и тысячи занятий. Все это оказалось в мгновение под вопросом из-за пары строк, пришедших из непонятного далека.

Бран, которого заманивает в иной мир богиня, слышит от нее: «Нет ни капли горечи, ни капли зла, все – сладкая музыка, нежащая слух», думал Постников, не узнавая наощупь свою помытую голову. Дико отросли волосы за лето. Печаль давно и усердно воздвигает свои бастионы в душе, и нет никакого способа совладать с ней. А человек, лишенный надежды, становится подобен удару молнии. Он решителен и быстр, он свободен от сомнений и ослепительно ясен до самого нутра своей душевной природы. Он страшен и весел. Кто не спрятался – тому горе.

– Я знаю, что делать, – сказал утренний Постников своему отражению в пятнистом зеркале. И ветер ночной давно сдулся и отступил, стояло тихое утро. И это был конец первой главы.

Тем временем белый электрический чайник на подоконнике медленно остывает и по инерции сипит все тише, словно паромобиль, отдыхающий на парковке:

– Шшшссс…

Да и что тут говорить. Градус мировых новостей уже раскален, он ничуть не слабее чайниковой огненной спирали. Но того кипятка никакими чашками не употребить – а новостной чайник, тем не менее, униматься не желает – и все бурлит, бурлит без передышки.

«Соединенные Штаты Америки призывают непризнанную серверную республику на путь созидания и гуманизма». Это заявление сделала сегодня Официальный представитель США в Организации объединенных наций Морган Ортагус в своем микроблоге в Твиттере.

По словам спикера Госдепа, все американское правительство призывает немедленно вернуть свободу задержанным оппозиционерам и политзаключенным. Ортагус особо подчеркнула позицию Госдепа о недопустимости бесчеловечных социальных экспериментов.

Вы гляньте только: висит в ютубе уже порядочное время одно вирусное видео. В нем азиатская девушка красоты удивительной, в безукоризненном кимоно цвета бледного персика. Красавица с азиатской печалью смотрит в открытое окно. Снаружи виднеется яблоневый сад в цвету, он подернут рассветной дымкой. Девушка поворачивается, смотрит в камеру чудесными раскосыми глазами, и говорит по-корейски (титры прилагаются):

– Я Джин Хо. Меня убили недавно. Среди бела дня. Я уже никогда не смогу петь – а я так любила петь. И сказать я больше не смогу ничего никогда – но все же молю вас: остановите диктатора, остановите убийцу.

Во имя спасения жизни многих неповинных детей. Остановите диктатора – спасите свободу ради ваших детей…»

Постников остановил ролик, где уже поплыли коды для отправки финансовой помощи.

Вообще, скажите на милость: за город такой – Финистер Пойнт?

Нету такого города. Гугл ничего путного на постниковский запрос, понятное дело, и не выдал – ни на кириллице, ни на латинице. Есть, правда, мыс Финистерре – в Испании на побережье Атлантического океана. Он же – испанский район, что входит в провинцию Ла-Корунья в составе автономного сообщества Галисия. Но города под таким именем нигде не значилось.

Правда, до тех лишь пор, когда Постников не вбил свой многострадальный запрос, но уже не в Гугл, а в Яндекс. И вдруг случилось чудо – первая же строка направила его на страницу в википедии. В ту минуту отчетливо стукнуло в его груди. Статья же сообщила немало интересного:

«Финистер Пойнт, Финиш, Финик, англ. Finister Point – город в самопровозглашенной Свободной Серверной Республике (Остров), находится в провинции Восточная, административным центром которой является, а также порт на берегу залива Финистер Бэй, в устье реки Корриб. Население – 75,5 тыс. жит.

В городе находится отделение Национального островного университета.

Достопримечательности: стилизованный неоготический собор св. Анны, Городской музей, Центр хрусталя, муниципальное музыкальное училище.

Во второй половине июля в Финистер Пойнте проводится самый известный в республике музыкальный фестиваль. Проводятся также фестивали театрального искусства, а еще – праздник устриц (весьма популярный). Ежегодно Финистер Пойнт привлекает большое количество туристов по причине удобного расположения невдалеке от республиканской столицы мегаполиса Эфраим и умеренного морского климата с характерными мягкими зимами, прохладным летом и отсутствием резких перепадов температур».

Вот это да: 75,5 тыс. жит. Финиш!

В тот день душу Постникова поцарапывало смутное предчувствие. И в самом деле, странные дела творятся на свете, невообразимые. Кореянка, которую советовал ютуб, – не более чем поздний симптом, выползший как напоминание о давно и крепко запущенной хвори.