***

— Это ужасно, Пэнси.

Гермиона крутилась вокруг зеркала, оценивая масштаб катастрофы, из-за платья которое подруга на неё напялила. Слишком глубокий вырез спереди, может, и смотрелся бы красиво, если бы декольте Грейнджер хотя бы существовало. А то, что было сзади… Вырез был такой длины, что открывал вид на поясничную впадинку.

— Снимай, — с таким же ужасом в глазах смотрела на своё платье Паркинсон. — Ты худее меня, поэтому платье так повисло на тебе.

— Я уже не могу, — стянула с себя платье Грейнджер и, оставаясь в нижнем белье, рухнула на матрас своей кровати. — Я перемерила как минимум с десяток платьев. И всё не то.

— Я не позволю тебе идти на свидание с Драко Малфоем в джинсах, Грейнджер. «Ведьмополитен» засудит тебя.

— Если нас поймают репортёры, моё имя в любом случае будет полоскать вся магическая пресса. И вообще! — резко вспомнила она то, за что хотела отчитать подругу. — Какого чёрта у него мой номер, Паркинсон?

— Со мной мило поболтал Тео, пока вы обжимались в той каморке.

— И ничего мы не…

Пэнси выставила вперёд указательный палец, прикладывая его к губам Грейнджер, и сразу же одёрнула, вспоминая о помаде, которую сама же ей и красила. В глазах подруги всполохнули безумные огоньки, появление которых всегда тревожило Гермиону, предвещая, что подругу осенила безумная идея, от которой ей не отвертеться.

— Я вспомнила!

Она подскочила с кровати и понеслась к своему шкафу, из которого спустя пару минут громкого шуршания и отборной ругани, достала большую коробку в светлой упаковочной бумаге с красовавшимся в самом центре громоздким, нежно-голубым бантом.

— До твоего дня рождения ещё месяц, я помню это, — остановилась она перед Гермионой, вручай ей коробку. — Но, может, стоит распаковать мой подарок чуть раньше?

— Пэнси, я… — уголки губ потянулись вверх в несдержанной улыбке. — Бирка магазина, которую я уже вижу, заставляет меня чувствовать, что я снова прокололась с твоим подарком.

— Не сходи с ума, — махнула рукой Пэнси, пока Гермиона распускала бант и открывала крышку коробки, — благодаря тебе мне достались билеты на матч, где я познакомилась с моим будущем мужем.

— Будущем мужем? — повеселило её громкое высказывание подруги.

— Миссис Нотт. Пэнси Элоиза Нотт.

— Вы переписываетесь всего неделю.

— Скажешь ещё слово, и я заберу твой подарок.

Гермиона подняла ладошки вверх, выражая поражение.

В коробе виделся аккуратно сложенный комплект юбки и корсетного топа в молочном оттенке из плотной полушёлковой ткани.

Под чётким руководством подруги и её запретам смотреть Гермионе в зеркало, она надела на себя этот комплект, и только когда Паркинсон осталась довольна видом подруги, позволила Грейнджер взглянуть в зеркало.

Невероятно.

Ей кажется, что ни одно платье никогда ранее не садилось так идеально на ее фигуру. Словно подстраивалось под каждый изгиб, покрывая ее подобно второму слою кожи.

Банальность, конечно, но Гермиона чувствовала себя принцессой в том топе, подобно корсетам викторианской эпохи, что облегал её тонкую талию. Толстые бретели завязывались на плечах в изящных бантах и спускались ниже, задевая руки, а подол юбки-солнце игрался каждый раз с длинной при хождении.

— Ты должна была выглядеть в этом платье сексуально, а выглядишь невиннее девственной души.

— Разве это плохо?

— Грейнджер, единственное, о чём он должен думать весь вечер, глядя на тебя, это о представлениях тебя под ним, на нем и…

— Не смей продолжать, — выставила она ладонь вперед, перебивая подругу. — Твои намёки отвратительны, Паркинсон.

— Да, но ты любишь меня, — подошла к ней подруга, забрасывая на плечо руку.

— Люблю, — склонила Гермиона к ней голову, прошептав: — Спасибо за подарок.

— Надеюсь, у принца получится его распаковать сегодня, — прилетела очередная колкость Паркинсон, о которой Грейнджер уже не думала, слишком взбудораженная мыслями о предстоящем вечере.

Она застегнула тонкие ремешки светлых лодочек на небольшом каблучке и последним, что услышала Грейнджер, выходя из комнаты было:

— И чтоб к девяти была дома!

***

Она свернула за угол чайной, в которой они с Гарри часто обедали во время его перерывов.

Столовая Министерства славилась кухней, которую любой уважающий свой желудок волшебник старался избегать, если не желал обзавестись отравлением. Или чем-то похуже. Её друг до сих пор с отвращением вспоминал свои походы туда в первые дни стажировки в Аврорате, где он так же, как многие новички, быстро перекусывал едой вполне сравнимой по вкусовым качествам с блевательными батончиками от близнецов Уизли, а после старался быстрее вернутся к тренировкам. Было вполне ожидаемо, что подобный рацион питания в конечном счёте привёл их к дружным посиделкам у унитазов с позеленевшими лицами.

Разглаживая на ходу подол юбки, Гермиона вышла на улицу Косой Аллеи, которую с реконструкцией оккупировали владельцы новомодных ресторанчиков, цены на блюда в меню которых часто были не по карману молодой волшебнице — Пэнси как-то затащила её в подобный, а после подруги единогласно решили посидеть на диете, восстановившей баланс вовсе не в их организме, а в кошельке. Но несмотря на случавшиеся инциденты, она любила эту улицу. Любила именно через неё по утрам идти в цветочный, наблюдая со стороны за суетой официантов, готовящихся к принятию ранних клиентов. Любила вечернюю атмосферу, окутывавшую улицу, когда на верандах загорались золотистые огоньки искрящихся гирлянд. Когда слышались громкие беседы волшебников вперебой с тихо играющими мелодиями, проводивших уютные вечера со своими компаньонами, наслаждаясь гастрономическими шедеврами поваров, ароматы которых переплетались друг с другом так гармонично, что сводили с ума рецепторы случайных прохожих.

Она остановилось у ресторана, терраса которого была полна посетителями в этот тёплый субботний вечер. Оглядев людей расположившихся на уличном пространстве ресторана и не заметив светлую макушку, она прошла внутрь, где её встретил приятный на вид администратор и сразу же заговорил с ней:

— Добрый вечер. У вас зарезервирован столик?

— Я… Эм… — на неё нахлынуло осознание, что Малфой прислал ей лишь короткое сообщение с названием ресторана и никакой информации больше. — Может быть бронь на мистера Малфоя? — всё же решила предположить она. — Драко Малфоя.

— О, вы Гермиона? — она молча кивнула. — Мистер Малфой уже ждёт вас. Пройдёмте со мной.

Идя по правую руку от управляющего, Гермиона разглядывала оформление уютного, практически пустого внутри — сама погода в последние недели располагала к уличным посиделкам — французского ресторана. Деревянный потолок был практически полностью перекрыт разрастающейся лозой и плющом, ветви которых сплетались между собой, создавая переливающийся градиент из зелёной листвы. По всему залу летали зачарованные светильники и свечи, приглушённый свет от которых тускло освещал пространство, создавая весьма интимную обстановку. А на покрытых белыми скатертями столах красовались изысканные блюда в тарелках. Звон столовых приборов был едва уловим слуху из-за живой музыки в исполнении пианиста.

В дальней части зала все столы были огорожены кабинками, которые практически полностью скрывали гостей от посторонних глаз.

Подойдя к одной из таких, парень указал на нужную нишу и поспешно удалился.

Она сделала глубокий вдох, пытаясь унять биение сердца, которое словно норовило пробить грудную клетку всё то время, пока администратор сопровождал её к месту.

Гермиону встретил пронзительный взгляд серых глаз, мгновенно просканировавший её внешний вид. И лежавший на столе букет…

— Сто одна роза? — хмыкнула она. — Ты не изменяешь себе.

— Во-первых, в этот раз они не красные, — поднялся с места Драко, протягивая ей тяжёлый букет, — а белые и пионовидные. Пэнси дала Тео целое досье на тебя, я знаю, что не прогадал с выбором. И во-вторых, в этот раз мне попалась не слишком падкая на дискуссии о цветах и Спарксе консультантка, поэтому пришлось выбирать самому.