— Ты обязательно победишь, братик!

— Обязательно! — Кивнул я уже нарядившейся в синее платьице и собравшей волосы в косички девочке, и отправился переодеваться сам.

Добавляет позитива и скорая встреча с вернувшимися из неостановимых гастролей блудными музыкантами. Соскучился по старым и познакомлюсь с новыми. Заодно отдам им на время Ханако — пусть расскажут страшных баек про шоу-бизнес, ей полезно.

— Ты победишь, сын! — Напомнила мне одетая в свободное синее платье мама в лимузине.

— Ты не можешь проиграть, сын! — Напомнил одетый как обычно батя.

На мне — традиционное кимоно со штанами хакама, на ногах — гэта. Я же типа Японию и императора представляю! Миновав залитый вечерним (рано еще) солнышком улицу, остановились у дома Аоки, где подобрали привычно-кимоношного Ринтаро-сенсея и одетую в зеленое скромное длинное платьице и уложившая волосы поде черный паричок Хэруки.

— Ты же не собираешься проигрывать? — Подбодрил меня дед.

— Иоши обязательно победит! — Ответила за меня лучшая девочка, принимая символическую помощь в виде мой руки и с ее помощью забираясь в транспорт.

— Обязательно! — Уверенно кивнул я.

Общаясь примерно так, добрались до стадиона, у входа в который нас встретила толпа журналистов. Немного поговорили с ними, отдельно поблагодарил народ за поддержку. Прошли внутрь, добрались до «поля», где рабочие наводили последний лоск. Преображение — радикальное, так посмотришь и не скажешь, что здесь можно и в футбол играть — вся пустая площадь заставлена дополнительными трибунами, в центре — октагон-сцена, над которым висит четыре огромных экрана, которые будут повторять картинку с трансляции для сидящих подальше. Прожекторов — немеряно, акустика…

— Давайте проверим, Каоки-сенсей! — На всякий случай попросил я звукорежиссера.

Он кивнул, дал отмашку дронам, и помещение залил фонк, под который я собираюсь выходить. Басы прямо жирнючие! С улыбкой кивнув звукорежиссеру, дождался окончания минусовки, поблагодарил за усердный труд, и, в компании деда, поднялся в октагон, не забыв снять обувь. Прошлись туда-сюда и сделали вывод: ничем не отличается от того, где я тренировался. А разве можно было ожидать иного?

Через двадцать минут ворота стадиона откроются для приема гостей, поэтому в компании семьи отправились в мою лакшери-гримерку, откуда я выйду только перед началом турнира — встретить Императора, а потом только через несколько часов — на свой бой. Типа надо настраиваться, поэтому смотреть турнир придется по стоящему здесь телевизору.

— Извините за вторжение! — Вежливо появилась в гримерке Нанако.

Вот теперь все, кто нужен, в сборе!

— Ты обязательно победишь! — Хором заявили бабушки и дедушка Наоки, входя в гримерку следом за Нанако.

Все, кто нужен — и даже больше!

Установленный телек — многофункциональный, поэтому включили картинку с уличной камеры и полюбовались втягивающейся внутрь толпой народа. Переключили на служебный вход — через него пускают знаменитостей. Тут толпа пожиже, но это нормально — селебы не любят приходить заранее. Кроме вот этих, в гримерку которых обязательно нужно сходить! Хэруки за ручку и погнали.

— Ну что же вы, рок-звезды? — Вломившись без стука, заорал я бывшей «Альдекальдо».

— Слушай, мы все тебе очень благодарны, но стадион способны собрать и без тебя! — Заорал копавшийся до моего появления в холодильнике патлатый, подкачавшийся, окрашенный перекисью, ударник-Мицуо.

— Наконец-то мы выступим в родной стране! — Вторил ему обзаведшийся поддельным пирсингом Иоичи, кидаясь со мной обниматься.

Гвен тут нету — у всех уважаемых музыкантов по гримерке на коллектив. Обнялись и с остальными — даже с вокалистом, которого я видел раза два за всю жизнь, но не обделять же его!

— Нравятся наши песни, Хэруки-тян? — На правах старого знакомого запросил комплимент Мицуо.

— Мне нравится музыка потяжелее! — Хихикнула она: — В вашем альбоме слишком много чужих песен!

— Твой жених, видишь ли, слишком талантлив, чтобы писать альбомы целиком! — Фыркнул Иоичи.

— Это так! — Важно кивнул я: — Ребят, у меня к вам просьба — сейчас девушка-айдол должна прийти, я ее из-за школьной парты прямо на стадион вытащил, можете ей немного рассказать о жестоком мире шоу-бизнеса?

— Не ценит? — Ухмыльнулся Мицуо.

— Вроде бы ценит, но лишним не будет! — Пожал плечами я.

— Положись на нас, Иоши-кун! — Кивнул Иоичи.

Заглянул и к остальным — познакомился с «Backstreet boys» и «Спайс Герлз» — а зачем выдумывать оригинальные названия, если хорошие уже есть? — заглянул и к Гвен, удостоившись приветственного поцелуя в щечку и приглашения на ее свадьбу с мистером Кастеллом в этом августе. Контрактом не запрещено, так что пообещали прийти.

Теперь Пенкин и Долина (попросили совместную, но никакой пошлятины — помещение разделено ширмами). Как и ожидалось — сидят на диване, Пенкин трезвый, Долина — очевидно, тоже, и, возможно, именно поэтому у них такие бледные рожи!

— Да не переживайте так, все равно фонограмма! — Сжалился я над ними.

— Фонограмма? — Растерянно спросили они хором.

— Фонограмма! — Безмятежно кивнул я: — Сами понимаете, трансляция на весь мир — ошибаться в таких условиях нельзя.

— Фонограмма! — Пискнула Долина и заплакала.

— Это она от облегчения, — Пояснил нам с Хэруки Сергей, аккуратно приобняв певицу за плечи.

— Как гора с плеч спала! — Кивнула плачущая она: — А то сижу и думаю — как я в этом… — Она указала на стул, на котором валялся корсет.

— Извините, Лариса Александровна, — Покаялся я: — Это все Dior (у нее разовый рекламный контракт с ними, взамен получает пару набитых их шмотками контейнеров), у нас своей одежды такого плана нет, один мой тезка Йоши Ямамото за всех отдувается…

Идея! Ладно, не сейчас.

— Ну ладно, рад, что помог, — Засобирался я к себе: — Если что-то вдруг понадобится, забегайте — я тут через три двери от вас.

— Спасибо, найдем! — Ответил за обоих Пенкин, и мы отправились восвояси.

— Почему один ты не волнуешься? — Заметила неладное Хэруки.

— А чего мне! — Улыбнулся я ей: — За меня минимум треть мира болеет, разве с такой поддержкой можно проиграть?

— Вот как! — Хихикнула лучшая девочка: — Тогда секретное средство от Фукуды-сенсея я тебе не дам!

— Почему? — Обиделся я: — Мне нравится все секретное, давай сюда!

— Держи! — Не стала она вредничать, достала из своей сумочки маленький, миллилитров на двести, наполненный жидкостью приятного орехового оттенка, фиал.

— Из чего оно? — Спросил я, подозрительно посмотрев на жидкость на свет.

— Секреты! — Мило показала язычок Хэруки.

— Логично! — Хохотнул я, вытащил деревянную пробку и выпил «секретное средство»: — Вкусно! — Поделился с девушкой ощущениями: — Что-то сильно травяное!

— Как и ожидалось от Фукуды-сенсея! — Не удивилась лучшая девочка, отобрала у меня флакон: — Для опытов! — Пояснила она.

Кто тут у нас самый милый ученый в Японии?

— Вроде все готовы! — Отчитался я перед родными, вернувшись в гримерку.

— Император прибудет через семь с половиной минут! — Убрав мобильник, полностью проигнорировал мое заявление отец: — Идем!

Император — это важно, поэтому пошли вообще все, по пути подобрав директора стадиона, Такераду-саму (без семьи) и Судзуки Шуничи: нынешний губернатор Токио — настоящая историческая личность, потому что давно в политике, и большой молодец, потому что у меня на него есть некоторые планы, предварительно, само собой, согласованные с отцом. Здравствуйте, извините, что не довелось познакомиться раньше, большая честь.

По пути батя ловко задал пару наводящих вопросов, и политик охотно и с гордостью поведал:

— Реализация плана застройки острова Одайба — важный для развития всей Японии проект. Я слышал, Иоши-кун, что ты любишь рассуждать о будущем технологий, и хотел бы показать тебе проекты! Мы построим настоящий город будущего!

— Ваше приглашение — честь для меня, и я с радостью его приму! Увы, завтра утром я улетаю на целую неделю, и был бы очень признателен, если бы мы встретились в первых числах июля, Судзуки-сама!