— Иоши-кун! — Пискнула мама, схватившись за голову.

— Теперь у тебя в волосах морковка! — Мягко улыбнулся ей я, — Ты же сама боролась с хулиганами!

— Откуда ты? — Выпучила глаза дзюдоистка.

— Знать больше, чем говорить — это один из моих любимых навыков! — Подмигнул я родительнице и помешал мясцо, — Представь, как много уличного мусора осталось не у дел после кампаний по борьбе с радикалами и якудзой. Они — очень любят драться, и пусть лучше идут в ММА, который к уличным дракам в меру разумного приближен, чем воруют арбузы у фермеров! На днях мы с Рику-саном и отцом поедем к нашему уважаемому правительству, разворачивать сеть кадровых агентств для исправившихся бандитов — это второй путь для них вернуться в общество в качестве прилежных граждан.

— А бой с этим гайдзином?

— Офигенная возможность вывести ММА на новый уровень! — Улыбнулся я, — У нас же стадионный турнир готовится, и теперь билеты разлетятся буквально за считанные часы. Кроме того — нас покажут почти везде, где вообще существует телевизор. И вообще — не дай гордыне пожрать тебя! — Резко посерьёзнев, ткнул в ее сторону ложкой.

— Что? — Полезли ее бровки вверх, — Причем здесь моя гордыня?

— Ну смотри — ММА уже смотрит больше двух десятков миллионов человек, которых все устраивает. Твой отец помогал мне его запускать — его тоже все устраивает. Ояма-сенсей — в доле, значит и его все устраивает! А наш уважаемый чемпион по боксу Кацуо-сенсей и вовсе не пропускает ни одного турнира, всегда находя время прийти прямо на съемки. Мировой чемпион по дзюдо — Огава-сенсей оказал нам честь, согласившись стать ведущим! Если ММА устраивает всех этих людей, какого черта оно недостаточно хорошо для тебя? — Развел руками с недоуменным видом, — Что это, как не гордыня?

— Не тебе говорить о гордыне! — Фыркнула мама Хомура, — Разве это не она толкнула тебя на эту авантюру?

— В том числе, — Спокойно кивнул я, — Моя гордыня настолько велика, что я ни за что не остановлюсь в своем стремлении взобраться на самый верх! — Указал ложкой в потолок, — Тупо потому, что для позитивных изменений этого ублюдочного мирка мне нужно денег даже не в разы, а на порядки больше! Помимо них, мне нужно уважение всех, кто может хоть как-то помочь — от старого рыбака Мацууры-самы до самого нищего обдолбанного негра из гетто!

Вздохнув, вернул голосу обычное спокойствие:

— Если не веришь в меня — ничего страшного. Не хочешь помогать — тоже ничего страшного. Ты — прекрасно справляешься с материнскими обязанностями, и я счастлив иметь такую замечательную мать. Но прошу тебя — не мешай, и не пытайся заставить мешать отца!

Отобрав у нее терку, начал строгать морковку сам.

— Нет, я хочу помочь! — С улыбкой покачала она головой и отобрала все обратно.

— Тогда я буду счастлив видеть тебя в своем углу в день турнира!

— Да!

После завтрака в семейном кругу (родители проявили слабость и безыдейно подарили мне здоровенный сертификат в компьютерный отдел торгового центра) и отчета о поездке, потянуло в сон. Зевая и поднимаясь на чердак, внезапно словил ОСОЗНАНИЕ — на лестнице они почему-то приходят ко мне чаще, чем в других местах. Касалось оно Сергея Пенкина. Что я сделал? Привез человека в Японию, засунул в квартиру при помощи «частично владеющей» английским Нанако и Гоки-сана, которому забыл выдать инструкции. Итог: бедный артист сидит в квартире, без денег, без знаний языка, совершенно неприспособленный к местным реалиям и еще под угрозой формального брака! Твою мать, Иоши!

Ускорившись, добрался до комнаты, переоделся в джинсы, футболку с Гандамом и красную куртку с таблеткой на спине — как в аниме про Акиру, да. Выгреб из заначки йеновый эквивалент тысячи долларов, сложил в рюкзак и пошел вниз. В подвале взял пару баночек с опятами — чтобы артисту было чем глушить тоску по родине, а так-то у него там полный холодильник всякого.

— Я бросил ценного кадра на произвол судьбы, но уже осознал свою ошибку и намерен ее исправить! — Известил оставшуюся в столовой родню — сегодня воскресенье, и они обсуждают планы на прогулку.

— Братик, купи «Сникерс»! — Привычно попросила сестренка.

Остальные пожелали мне удачи, и я пошел в гараж. Заглянул в бачок — почти пусто. Взяв канистру, заправил мопед, завел, натянул на голову красно-черный шлем и выехал за ворота, бодро тарахтя малолитражным, но на удивление шустрым движком — недавно получилось разогнаться аж до восьмидесяти, но это только под горку. А еще — очень страшно! Остановившись на светофоре, набрал Гоки-сана и попросил его прислать к «Хондовской» общаге переводчика как можно толковее. Дополнительно переводчик, которого прикреплю к Пенкину до тех пор, пока артист не освоится, будет выполнять роль «кошелька на ножках» — с нашей стороны документы готовы еще не в полном объеме, и завести Сергею собственную карту получится только через пару недель. Наличку везу чисто на всякий случай — советский же человек при всех странностях, значит для душевного спокойствия должен иметь заначку! Стоп, а не погряз ли я в стереотипах о прежних соотечественниках? Ладно, балалайку из СССР не привез, значит пока все не совсем плохо! Ну а кто виноват, что бывшая родина не может в мерч от слова совсем?

Добравшись до «Хондовской» общаги, поднялся по лестнице — Пенкина поселили в квартиру сразу за Машиной.

— Семпааай!

А вот и она сама, одета в легкомысленно оголяющий пупок красный топик и короткую джинсовую юбочку. На ногах — милейшие полосатые гольфики. На тарахтение мопеда надрессирована как надо — сюда на нем приезжаю только я, но Аракава уже записалась на права — хочет так же.

Обняв девушку в ответ и постояв так полминутки, аккуратно отстранил от себя и пояснил:

— Я к тебе зайду минут через двадцать, — Не уходить же, раз спалился! — Но нужно сначала с новым жильцом поговорить.

— Этот слащавый мужик? — Фыркнула Окада и укоризненно посмотрела на меня: — Семпай, ты что, из таких?

— Бака! — Фыркнул я, — Я — за традиционные семейные ценности!

— Что ж, наложницы — тоже в какой-то степени традиционная ценность в нашей стране! — Облизнув губки, подмигнула она мне и скрылась в своей квартире, оставив после себя легкий приятный запах, который почему-то ассоциировался с чем-то острым и, возможно, опасным.

Ох не доведет меня Маша до добра! И какого хрена она, хоть и курносая, но такая миленькая?!

Похлопав себя по щекам, вернул душевный покой и позвонил в дверь Сергея. Когда он открыл, я натурально офигел — на нем было надето традиционное «домашнее» кимоно, а на ногах — деревянные тапки-гэта.

— Стараешься экзистировать аутентично? — Спросил я его.

— Наконец-то кто-то меня понял! — Блеснув глазами, обрадовался он, — Всегда нужно тщательно соответствовать окружению! Например, при походе в пиццерию нужно надевать итальянскую одежду…

Видимо, поняв, что невежливо держать гостя на пороге, он осекся, посторонился, и я прошел внутрь. Планировка в этом здании для всех квартир одинаковая — небольшая кухня, гостиная и спальня. Обставлены тоже однотипно, в общечеловеческом (это когда европейский) стиле — с нормальной мебелью и покрытым ламинатом полами.

— Извини, Сергей, — Поклон, — Обычно рекрутингом занимаются взрослые, поэтому я не учел некоторые очень важные детали. Бросил тебя на произвол судьбы.

— Что ты, Иоши, все в порядке, — С явным облегчением на лице поклонился в ответ Пенкин, — В конце концов, я взрослый человек, и вполне могу о себе позаботиться.

Покивав — верю, мол — снял кроссовки и прошел в гостиную вслед за хозяином жилища. Засвистел чайник.

— Чай? Кофе? — Спросил Сергей, направляясь на кухню.

— Кофе, если можно! — Попросил усердно борющийся с сонливостью я.

Артист сходил на кухню и вернулся с подносом — себе он выбрал зеленый чай. Усевшись на диван по другую сторону журнального столика от меня, Сергей засветил бритые ноги, и, аккуратно взяв чашку, изящно из нее отпил.