Семён одобрительно цокнул, подмигнул и подкрепил всё это щелчком пальцев, быстро сменившимся жестом согласия.

– Точно так, братишка. Базаришь! Знаешь же, как надо.

В ответ на это Кирилл недовольно помотал головой, а затем и вовсе отвернулся к окну, не желая продолжать этот разговор дальше.

Усмехнувшись поведению брата, Семён уселся по правилам, посмотрел на водителя и недовольно взмахнул рукой.

– Ну! Чего стоим! Погнали!

Доехав до офиса, Семён оставил братьев, потерявшись ещё в холле – уже второй день он пытался уговорить новенькую работницу ресепшена на свидание.

Оказавшись один на один с братом в кабинете, Стас всё же решил высказать своё мнение.

– А я думаю, хорошая девушка. Тебе не помешает. У тебя же давно не было отношений?

Кирилл только повесил пальто в шкаф. Он и не думал, что придётся снова отбиваться от этой темы.

– Да что вы все такое несёте?! – задвигая дверцу и поправляя манжеты, возмущался он. – С чего вообще решили, что она мне понравилась?

– С чего? Ты такие вопросы Сёме задавай, но уж точно не мне. Я-то не дурак. Умею составлять цепочки связи.

– Цепочки связи, говоришь? Вот и составляй свои цепочки дальше. Только не здесь, а когда программный код набираешь. Договорились?

Стас помотал головой.

– Ну и зануда же ты…

– Кто бы говорил.

Поняв, что диалог не состоится, Стас собрался к себе в кабинет.

– Ладно, если что, я у себя. Обращайся, как понадоблюсь.

В ответ он получил сухое:

– Непременно.

Только оставшись один на один с тишиной и своими мыслями, Кирилл смог признаться себе, что девушка действительно ему понравилась.

Какое-то время он пытался работать, однако то и дело косился на телефон. Он знал имя, он знал фамилию – спасибо преподавателю, который обмолвился во время пары, – но не знал, стоит ли вообще её искать. Чего я жду? – думал он, – что она напишет мне? Она же даже номер мой не знает. Мужчина тряхнул головой. Идиот, – пролетела ещё одна мысль, после чего Кирилл снова вернулся к работе.

Прошло несколько часов.

Кирилл уже и позабыл про девушку. Если после встречи в университете ему показалось, что вторая встреча не случайна – словно сама судьба делает намёки, – то теперь он почти полностью избавился от этой навязчивой мысли. Вся его голова была забита работой. Работа, работа, и ещё раз работа. Прежний Кирилл Вернулся в строй.

Внезапно в кабинет влетел Семён.

– Братишка! Ну как ты тут? – брат подошёл к мягкому креслу, стоящему в углу, и деловито в него плюхнулся. – Башка не болит после посиделок?

Кирилл замотал головой.

– Это была ужасная идея.

– Да ладно тебе! Не гони! Хоть раз, блин, в жизни день рождения отпраздновал. Я бы, конечно, на твоём месте какой-нибудь коттедж заказал, но твоя тема с первым попавшимся местом тоже норм. Правда, – мужчина скривил губы, – место такое себе, елы-палы! В следующий раз, когда будешь выбирать наобум точку для тусовки, выбирай из чего-нибудь попрестижнее что ли, окей?

– Следующего раза не будет.

– Ууууу, – Семён сморщился, ненадолго отвернулся в сторону, будто пытаясь увернуться от неприятного запаха. – Ты чё душнить-то начал, братишка? Как не будет-то? Ты же вон! Впервые за хрен знает сколько времени на девчушку засмотрелся. Да, признаю, – выставив ладонь, произнёс мужчина, – девчушка такая себе. Но в этом деле главное практика. Сечёшь о чём я?

Твою мать… – подумал Кирилл, – только ведь забыл о ней, а этот гений снова напомнил.

– Ну-ка вон отсюда! – не выдержав, Кирилл указал брату на дверь.

Семён не стал спорить. Подняв обе руки в жесте капитуляции, бунтарь встал с кресла, дошёл до двери и, выкинув ещё несколько свойственных ему шуточек, наконец удалился.

Кирилл снова покосился на телефон.

– Да и хрен с ним… – произнёс мужчина, после чего поднял гаджет, зашёл в социальную сеть и забил имя девушки в поисковой строке.

Леся Федотова…

В 2010-11 году в ходу был такой мем – называли его facepalm.

Я это к чему – к тому, что, после слов отца, я стала самым содержательным олицетворением этого мема. А хлопок, с которым ладонь ударилась о лоб, наверняка можно было услышать далеко за пределами квартиры.

– Папа… – обессилено протянула я. – Ну что… Ну как… Ну зачем ты вообще решил, раздавать советы? Как тебе вообще пришло в голову посоветовать Стасе такое? Ладно я бы поняла, если бы у тебя был сын! Но она же девочка!

Взглянув на отца, поняла, что он стыдится. Сразу же стало стыдно самой.

– Просто… я понимаю, что ты решил измениться, понимаю, что, наверное, хочешь как лучше, но в следующий раз, пожалуйста, советуйся со мной. Хорошо?

– Хорошо, – коротко ответил папа. Но уже через несколько секунд у него назрел вполне логичный вопрос: – Мне советоваться с тобой насчёт каждого слова? Я просто не понимаю. Как ты себе это представляешь? Ну мы шли, завязался разговор. Ну я и посоветовал. Нужно было позвонить тебе?

Мда… тоже верно.

– Ладно, – я замахала рукой, намекая на то, что не готова обсуждать это сейчас, – потом что-нибудь придумаем.

Поднялась.

Сообщила:

– Я спать. Не засиживайся тут. Хорошо? Тебе ведь завтра на смену?

Отец кивнул. Я уже дошла до угла, как вдруг папа окликнул.

– Лесь…

Обернулась обратно.

– Что такое?

Отец выглядел, мягко говоря, не очень.

– Хотел поговорить с тобой.

– Поговорить? – удивилась я. – О чём?

Он пожал плечами.

– Не знаю. Просто… Поговорить и всё. Мы же с тобой никогда даже не разговаривали. Я даже толком не знаю, как и чем ты живёшь.

Вот это поворот…

Снова возникло непреодолимое желание ответить как-нибудь колко. В конце концов, мне было обидно. Я ждала этого пять лет, а теперь, когда у меня кончаются все силы, он решил поговорить? Вот уж спасибо! Но, вспомнив, что я давно не ребёнок и не могу повести себя как как ребёнок в такой ответственный момент, села обратно, положила руки на стол и скрестила пальцы в замок.

– Давай поговорим.

Отец никогда не умел смягчать углы, даже когда я была маленькой, потому и в этот раз начал сразу в лоб – с вопроса о том, что я думаю о смерти мамы. Конечно же я поняла, что он хотел знать, что я чувствую, а не что я думаю, но его прямолинейность немного выводила из себя.

Перетерпев порыв истерики, связанный с самым глупым вопросом в моей жизни, я собралась с мыслями, и мы перешли на более мягкие темы.

Первую половину разговора папа просто спрашивал, а я просто отвечала. Всё походило на какой-то допрос. Но уже ко второй половине я постепенно раскрылась и начала делиться целыми историями.

Из стадии допроса диалог перешёл в стадию семейного разговора.

Последняя история закончилась словами:

– Не знаю, стоит ли мне проходить этот тест. Нужна ли мне эта стажировка… Просто… понимаешь, я устала.

С надеждой посмотрела на отца – впервые за пять лет. Впервые за всё это время я поверила в то, что он может дать совет. А потом вспомнила про совет, который он дал Стасе.

Он же не скажет, чтобы я просто ударила этого Кирилла?

Тряхнула головой, чем, конечно же, привлекла внимание.

– Всё нормально? – спросил папа.

– Да, – отмахнулась, – ерунда какая-то в голову лезет.

Папа расслабился.

– Ну-у… – протянул он.

В комнате повисла тишина. Папа молчал, я молчала тоже. Наконец рука отца потянулась к моей. На секунду я почувствовала какую-то неловкость. Спустя секунду, когда отцовская ладонь накрыла мою кисть, я почувствовала ещё бо́льшую неловкость. Сглотнула. Хотела одёрнуть руку, но вовремя опомнилась. Он же хочет измениться, не стоит его отталкивать.

– Дорогая, – то самое слово, что сорвалось с уст отца после затянувшегося молчания. Слово, от которого я чуть не вздрогнула, потому что никогда в жизни не слышала от него ничего такого. – Я понимаю, как тебе было тяжело все эти годы. И мне… так стыдно, ты даже не представляешь. Ты даже не представляешь, сколько раз я винил себя по ночам за собственную слабость. Но потом я напивался снова, и всё вроде бы пропадало…