Со временем переселенцев становилось всё больше и больше. Вот уже пришла весна и успела полноправно вступить в свои права, прогнав зиму окончательно, а новые и новые обозы с оборотнями и теми пожитками, что они смогли привезти с собой, всё приходили и приходили. Многие предпочитали оставаться не в уже существующих стаях, а создавать свои. Чаще всего к такому решению приходили те, кто уходил с людских земель целыми деревнями, а также те одиночки или семьи, что отбились от своих или же изначально жили среди людей, но за время дороги успели сдружиться.
И таким новым стаям, с нуля строящим свои поселения, наши мужчины не отказывали в помощи. Родители Тэваза вместе с ним самим с утра до вечера были заняты на стройках. Я тоже старалась помогать, чем могла. В нашем с Тэвазом доме мы приютили две семьи с детьми, пока не будут готовы их собственные дома. Пока мы с женщинами готовили еду и занимались хозяйством, детвора бегала в доме и на улицах. Такие забавные эти мелкие оборотёныши! Особенно, когда четырёх-пятилетние пытаются доказать всем, что они уже взрослые и могут наравне с отцами оборачиваться в мощных зверей и ходить на охоту.
Мы с женщинами принесли еду для наших мужчин, занятых на стройке. Все новые дома строились по краям поселения, и теперь уже нельзя было сказать, что наш с Тэвазом дом был одним из крайних. Вдруг мужчины начали резко оборачиваться в сторону ещё не застроенного леса, туда, откуда к нам вела дорога. Через несколько минут показались очередные повозки с новичками. Было пять повозок, в которых насчитывалось порядка двадцати оборотней. Они остановились, и от их группы отделился один из мужчин. Он подошёл к тем мужчинам нашей стаи, что работали возле самого крайнего дома, и о чём-то с ними говорил. Скорее всего, просил разрешения остановиться тут, как это делали все вновь прибывшие.
Тэваз стоял рядом со мной, держа в одной руке миску, а в другой — кусок жареного мяса. Я заметила, как он начал активно втягивать в себя воздух, раздувая ноздри. Я уже видела его таким возле Ит-Тевы, когда он почуял запах полукровок и пролитой крови. На какой-то миг я испугалась, подумав о возможной опасности. Но я даже не представляла, чем обернутся для меня эти новые лица.
Тэваз перестал жевать и как будто застыл. Он даже дышать перестал на некоторое время. Тем временем вновь прибывшие покидали свои повозки и, провожаемые нашими женщинами, стали продвигаться вглубь поселения. Мимо нас проехала первая из повозок. Далее, скрипя и качаясь из стороны в сторону, катилась вторая. Возле неё шли несколько человек, то есть оборотней. И глаза Тэваза, не отрываясь, провожали одну из них. Я переводила свой взгляд с Тэваза на девушку и увидела, что она тоже внимательно его рассматривает. Такая же рыжая, как и Талия, жена Нармаза, только у этой волосы отливали не красной медью, а золотом, чудесным образом гармонируя с уже привычным цветом глаз. Я дотронулась до руки любимого, но он будто не почувствовал моего прикосновения. Всё его внимание было сосредоточено на прекрасной незнакомке.
Моё сердце камнем ушло вниз, а в глазах потемнело. Я поняла, что это значит. Она пахнет для него так, как не пахнет ни одна другая! Её аромат снёс ему крышу сразу же, как только он его учуял, заставив позабыть о том, что я рядом. Моя рука бессильной плетью соскользнула с руки Тэваза. Он посмотрел мне в глаза. Но что я могла в них прочитать в тот момент? Сожаление о том, что это случилось? Сожаление о том, что оставил меня тут, рядом с собой? Мы стояли и смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Я понимала, что та девушка — предназначенная ему природой пара. А он понимал, что я это понимаю.
С того самого дня моя жизнь превратилась в ад. Я испытывала муки ревности, изводила себя ненужными подозрениями. Каждую минуту, когда рядом со мной не было Тэваза, моё воображение рисовало мне картины, в которых они целуются или того хуже — занимаются сексом и признаются друг другу в любви. Сам Тэваз ходил, словно потерянный. Он стал хуже спать, меньше есть и чаще убегать в лес, оборачиваясь зверем, и охотиться там, скидывая напряжение и раздражение последних дней. Я не закатывала ему истерик и ни в чём не обвиняла. Но из моих глаз почти всё время лились слёзы отчаяния от понимания того, что я его теряю. И хоть он продолжал уверять меня в том, что его чувства ко мне не прошли и не изменились, и он всё также любит меня, я отдавала себе отчёт в том, что это лишь вопрос времени.
Эти пришлые оборотни выбрали для своей новой жизни именно нашу стаю. И рыжеволосая красавица, словно ненароком, то и дело встречалась с Тэвазом в поселении. Не заметить её интерес к моему мужчине было просто невозможно, и это отмечали все. Хотя, тут ещё вопрос: чей именно он мужчина? Точно также все видели, что с Тэвазом творится нечто странное, когда эта девушка по имени Серези находится в пределах его видимости. Он замыкался в себе, становился невосприимчив не только к моим словам, но и словам родных и друзей, обращённых к нему. Он пожирал её глазами, а потом, словно выиграв очередной раунд борьбы с собой, уходил без оглядки, даже если там оставалась я.
Каждый день я вспоминала Олику, и то, как тогда поступил Марин, сразу же отвёзший её от себя и от новой любимой подальше, теперь казалось мне не ужасным предательством, а благородным поступком. По крайней мере, он не заставил её, страдая, наблюдать за развитием их отношений, разрубил связь одним махом. Переживаний мне добавляли и нечаянно подслушанные разговоры о том, что Тэваз зря тянет с разрывом со мной. Все как один сходились во мнении, что долго сопротивляться зову Серези он не сможет и исход в любом случае будет один. В одном из таких обсуждений особенно злорадствовала Сири, хотя, что уж ей-то радоваться этой ситуации, ведь она, как и я, навсегда теряла возможность быть с Тэвазом.
Но я всё ещё упрямо продолжала держаться и бороться за него. Так, как умела, так, как могла. Каждую ночь я отдавалась ему настолько страстно и без остатка, словно это была наша последняя ночь вместе. Я шептала ему о своей любви и благодарила за то счастье, которое он мне подарил. Я делала вид, что не замечаю косых взглядов и перешептываний за моей спиной. Но однажды он просто не пришёл ночевать домой. Всю ночь я металась по дому, не находя себе места. Я порывалась бежать туда, где, как я знала, живёт Серези, но останавливала себя ещё до выхода из дома. А утром я сдалась. Не зная, куда мне идти, я пришла в дом его родителей и попросила разрешения немного пожить у них, пока я не смогу собраться с силами и покинуть это место.
Далая плакала вместе со мной, обнимала меня, называла дочерью и пыталась оправдать его отсутствие этой ночью:
— Кира, он мог уйти в лес! Я знаю, он всегда так делал, когда ему было плохо, — но я лишь мотала головой, закрывая лицо руками и снова рыдая у неё на груди. — Кира, он любит тебя и пытается бороться! Пойми его, ему так сложно сейчас совладать с собой и своими инстинктами. Девочка моя, верь ему.
Этим днём Тэваз не появился. Не знаю, может быть, он был в его доме, который этой ночью я перестала считать и своим тоже. Как не появился и следующей ночью. Тейванс на следующий день говорил, что Тэваза уже два дня никто не видел и не знает, где он. Ещё несколько дней о нём не было вестей. За это время все, кого интересовала наша судьба, уже знали, что я живу у родителей Тэваза и не вернулась в наш с ним дом даже тогда, когда его покинули те две семьи, с которыми мы делили крышу последнее время, переехав в свои только отстроенные дома. Поскольку все эти дни Серези была на виду у всех, мне стало стыдно за свои подозрения, и теперь я переживала уже не о том, что он смог поддаться искушению, а о нём самом. Где же он бродит? Не случилось ли с ним что-нибудь плохое? Может, он попал в какую-нибудь неприятность и просто не может попасть домой или подать о себе весточку? Извела себя окончательно.
Вдруг словно что-то меня подтолкнуло сходить в наш с ним дом. Я даже не знаю, что именно и зачем. Часть своих вещей я уже перенесла в дом Тейванса и Далаи ещё в тот день, когда попросилась жить у них, и пока другие вещи мне были не нужны. На подходе к нашему дому я заметила, что входная дверь наполовину приоткрыта. Подойдя ближе, заглянула внутрь и замерла на пороге. Я увидела Тэваза, сжимающего Серези в объятиях и целующего её. Это не было похоже на тот случай, когда женщина пристаёт к мужчине своими поцелуями, а он пытается от неё отделаться. Нет, он целовал её страстно, долго, гладил руками спину Серези и её затылок. Одна его рука сместилась со спины на грудь девушки, и он начал сжимать её ладонью, от чего та застонала. Вдруг оба почувствовали моё присутствие и посмотрели на меня. Тэваз тут же отшатнулся от рыжеволосой красавицы и сделал движение в мою сторону. Но я убежала.
