— Так…— тетка, видимо для важности, напялила очки и принялась медленно и аккуратно конспектировать все, что полагалось мне со склада: — Подушка — одна штука, матрас — одна штука, полотенца — три шту…
М-да…а матрас ‒ то еще дерьмо, старый, как говно мамонта. После сна на таком спина будет будто деревянная, не разогнешься.
— А это чего там?
— Где? — тетка проследила мой взгляд. — Гамак это. Что, не видел никогда?
— А выдайте мне, пожалуйста? — попросил я.
— В честь чего?! — тетка тут же вновь стала похожа на бульдога, готового не то что лаять, а даже кусать.
— В честь великого праздника и дня Никифора Тудызванного! — ответил я.
— Чего? — растерялась тетка.
— За особые заслуги, а также за успехи в боевой и политической подготовке, — ответил я, — а еще как члену действующей партии.
— Какой еще партии? — с лица тетки прям картины можно было писать, и я не мог удержаться, продолжил ее троллить:
— Сказано же — действующей! — ответил я и, видя, что тетка все еще находится в прострации, добил: — Ну? Раз положено, нечего тут губами шлепать — вынь да положь!
Тетка, у которой мой словесный понос вызвал когнитивный диссонанс, как сомнамбула повернула все свои телеса к стеллажу, достала заказанный мной гамак и положила на стол.
Хах! Опыт общения с ей подобными еще в студенческие годы (то в библиотеке, то в столовке, то в общаге) не прошел даром, и приносит свои плоды.
— Вот и славно! — хмыкнул я, сгреб все полученные вещички и собрался уже на выход.
— Э! А акт кто будет подписывать? — крикнула мне вдогонку тетка.
— Грамоте не обучен, — хохотнул я.
— А ну иди сюда, и крестик тогда ставь! — потребовала тетка.
Сказано-сделано: я именно крестик и поставил, чем явно тетку разъярил.
— Ну, шутник… — прошипела она и тут же рявкнула: — На!
Я взял протянутую копию «акта выданного со склада имущества».
— И на кой это мне? — поинтересовался я. — Подтереться?
— На случай, если затребуют, предъявишь, — пояснила тетка.
— Кто затребует? Зомби? — улыбнулся я.
— Кто надо, тот и затребует! — буркнула тетка. — Все, иди, не мешай делом заниматься!
Я хмыкнул, развернулся и пошел на выход.
Ох и тетка…война войной, зомби зомбями, а она тут себе бюрократию развела. Видно, сильно по старой работе соскучилась, вот и решила восстановить все, как в прежнем виде. Ну да ладно, пусть балуется со своими актами, пока это делу не мешает.
Кажется мне, что не зря ее на склад поставили — явно знает свое дело. Ну а то, что немного с приветом…ну что ж — у каждого есть слабости. А тут, можно сказать, профдеформация.
Я вернулся в свою комнатушку, бросил матрас на кровать, застелил постель и тут же опробовал свое ложе.
Ну…как и ожидалось: лежишь, будто на камнях. Надо срочно раздобыть себе нормальный матрас, или я калекой стану.
Несмотря на все, отдохнуть, полежать хотелось. Глаза прямо закрывались. Да и, в конце концов, я ведь не просто так гамак выклянчил?
Что может быть лучше, если летом или ранней осенью, пока еще тепло, развалиться в тенечке, в гамаке?
Эх…рай, да и только! Когда я мог себе такое позволить?
Лежбище меж двух деревьев я себе быстро обустроил. Сейчас стоял ясный день, времени — около 3 пополудни, кругом люди, так что мертвяков опасаться не стоит. Да и мертвяки сюда, через этот лес, вряд ли проберутся.
Во всяком случае, тихо.
И я, успокоив себя, тут же завалился спать.
Да вот только спал я плохо, снилась какая-то совершенно странная хрень. Черные квадратные камни с непонятными иероглифами вдруг начали падать на планету, вонзаться в землю, а затем от них, словно бы темная паутина, потянулись нити…
Они касались людей, те моментально чернели, их плечи опускались, они будто бы угасали…
Хоть я и спал, видел этот кошмар, а меня не оставляло ощущение, что все это мне что-то напоминает.
Ну, точно! Перед началом зомби-эпидемии все эти уфологи и прочие любители мистики вопили о метеоритном дожде, черных камнях, падающих на нашу Землю. Вот только квадратными эти камни были лишь в моем кошмаре, в реальной жизни это были обычные каменюки, правда, действительно, черного цвета…
— Федя! Эй?!
Я открыл глаза и повернул голову на голос. Ко мне спешил Тимур.
— Федя! Отдохнул? Надо твоя помощь…
— Помощь? — непонимающе переспросил я.
— Да, — кивнул Тимур, — знаю, что ты толком еще не очухался после дороги, но…сам понимаешь — людей мало, а работы много…
* * *
Ни хрена себе, помощь! Ни хрена себе, «много работы»!
Сначала мы таскали доски, причем тяжелые и крайне неудобные, затем пришлось разгружать машину, привезшую тыкву, зеленоватые помидоры, свеклу и черт знает что еще.
Едва только я перевел дух, как уже оказался с лопатой в руках на копке то ли отхожей ямы, то ли будущего «погреба».
Когда, наконец, начало смеркаться, я еле-еле дополз до дома, поднялся в свою комнату и без сил рухнул на кровать.
Ни фига себе рай…
В дверь кто-то постучал.
— Занято! — загробным голосом простонал я.
— Э! Новенький! Там жратву принесли! Давай, спускайся, — послышалось из-за дверей.
Честно говоря, жрать мне не хотелось совершенно.
Хотелось только, чтобы перестало ныть тело, не болели руки и ноги. Я был не в состоянии не то что спуститься за едой, а даже сходить в душевую.
М-да…работы тут действительно было много.
И насчет рая я явно погорячился — в жизни мне не приходилось так вкалывать, как здесь.
Нет, все понимаю, люди обустраиваются, готовятся к зиме, запасаются продуктами, но…они херашат так, будто от этого зависит вообще все.
И мне надо была вся эта община? Один бы нормально существовал.
Мир мертв, в нем полно бесхозных продуктов и вещей, которые ты легко можешь заполучить. Так на хрена же люди, к которым я присоединился, вкалывают, как волы?
Всего, к слову, в общине было около двадцати мужчин, чуть больше женщин, с десяток стариков и дюжина детей в возрасте от совсем еще младенцев, лет до 10. Подростков было человек семь. Ну и почти взрослых, лет 16-18, трое…
И все эти люди сегодня вкалывали, как на галерах. Таскали доски, какие-то ящики, суетились, бегали…
У меня вообще такое ощущение, что я в какую-то секту любителей адского труда попал.
С горем пополам, я заставил себя подняться с кровати и спуститься вниз. Каждый мой шаг отдавался вспышкой боли то в спине, то в ногах, то в плечах. Но все же я смог спуститься, сесть на общей кухне за стол, где уже ужинали трое моих соседей.
Надо сказать, что ударный труд не прошел даром — хомячил я как не в себя. Хотя тут грех не хомячить — мягкая, воздушная пюрешка, сочные, здоровенные отбивные, салат из свежих помидоров и огурцов, залитых растительным маслом. А еще…сыр!
Настоящий твердый сыр.
В жизни не поверю, что его где-то достали — он ведь по идее уже давно должен был испортиться. Неужели сами делают?
Спрашивать соседей об этом мне сейчас не хотелось — сил и желания разговаривать особо нет, да и занят я — ужинаю.
Первыми из-за стола поднялись двое, что жили внизу. Один тут же ушел к себе в комнату, второй куда-то на улицу.
На кухне остался я и мужик лет сорока — мой сосед на этаже.
Со своей порцией он расправился раньше меня, вытер лицо рукавом, довольно крякнул и, повернувшись ко мне, заявил:
— Значит так, пока не забыл: если свет включаешь в комнате или доме, обязательно проверяй, что окна занавешены — нечего светить на всю «Ивановскую»!
Я кивнул.
— Потом не забывай, если пришел последним — дверь закрывать входную. Там защелка есть. Мы все можем ее открыть и снаружи, а зомбак нет. Так что проходишь мимо входной двери — не ленись и проверь.
— А что, зомбаки тут лазают? — удивился я.
— Нет. Ни разу сюда не забредали, — ответил мужик. — Но пока забор не закончили, лучше перебдеть, чем недобдеть…
— Это да! — хмыкнул я.
