Однако он и вправду оказался вполне мирным, добродушным малым.

Арестант отвесил низкий поклон в русском стиле.

- Прошу прощения, барин, что потревожил. - сказал он басом.

- Что тебе нужно? - довольно резко спросил Яков, впрочем, револьвер отложил.

- Так барин, доложиться мне нужно по всей форме, что вернулся из побега я. Начальству не доверяю, ненадежные они люди, к Вам явился. - степенно ответил беглец.

- Так зачем же ты вообще вернулся? Если сумел сбежать? - изумился Штольман.

- Я из-за долгов, барин, сбежал. У нас на каторге есть крепкий закон, нельзя покидать тюрьму, пока не выплачен долг. Я не успел деньги отдать, а срок наказания уж истек. Уезжать мне отсюда никак нельзя, не расплатившись, везде на птичьих правах буду, любой честный арестант обязан со мной разделаться. Поэтому и надо было мне что-нибудь натворить, чтобы меня в тюрьме оставили.

Штольман кинул взгляд на притихших мальчишек и дал им ключ от комнаты, где запер Анну Викторовну. Петька живо отпер дверь, но Анна выходить не спешила и сидела тихо, как мышка. Наверное, сильно обиделась на его грубое отношение.

Яков вздохнул и решил распросить арестанта подробнее.

- И все таки я не пойму, почему ты ночью явился? - продолжал задавать вопросы Штольман.

- Так все просто, барин. За побег на три дня дают два года тюрьмы. А ежели больше пробегал и опосля тебя обернули за решетку, то дают сверх срока пять лет и пятнадцать плетей. Мой трехдневный срок истекает сегодня в двенадцать ночи.

- Почему в тюремную контору не пошел? - спросил Яков.

- Не будут меня в конторе слушать, барин, выгонят на поселение, а потом и кто-нибудь да и прирежет за долги. Вы единственный меня спасти можете! - кинулся на колени арестант.

- А как узнал, что мы в этом доме ночуем? - цепко уточнил Штольман, исключая несостыковки в рассказе каторжника. Якова было не пронять патетическими падениями на колени. В бытность свою следователем он такие фокусы столько раз видел!

- Так я в Кару бежал, да подслушал казачков возвращавшихся, что Вы здесь заночевали. Надежда прявилась, что уладите все. - объяснился беглец, вставая с колен.

Штольман выслушал сей поучительный рассказ и не мог не признать необходимость неожиданного ночного визита каторжника. Ну и нравы! Убивают за неотданные долги! Ему еще постигать и постигать тюрьмоведение здешних мест.

- Ну, воля Ваша, давайте все сделаем как положено. - смягчился Штольман.

Каторжник потребовал для начала немедленно арестовать его, а затем отконвоировать в тюрьму, вручив начальству записку с днем и временем ареста.

- И где я Вам отыщу конвоиров в столь поздний час? - поднял бровь Штольман.

- Нет барин ничего проще, пусть мальцы меня и проводят. - кивнул беглец на Петьку и Мишку.

Яков Платонович покачал головой. Похоже из присутствующих только он видел нелепость и комизм ситуации, ни мальчишки, ни арестант и бровью не повели, воспринимая все предельно серьезно.

Штольман написал требуемую записку и разрешил сторожам отвести беглеца в тюрьму. Петька и Мишка ответственно ухватили арестанта на большие пальцы и в неверном свете фонаря повели того обратно в тюрьму.

Штольман усмехнулся. Ну и переполох вызовет его записка в тюремной конторе, ведь их приезда ждали только на днях. Но с долгами заключенных необходимо разобраться. Может и не придется дяде Ване сидеть еще два года.

Аня! Даже не выходит! - осенило Штольмана. - Похоже грядет буря.

Яков быстрым шагом прошел до соседней комнаты, постучался и осторожно заглянул внутрь.

- Анна Викторовна, я… - примирительно начал он.

Аня сидела на кровати уже переодетая, с распущенными волосами.

- Вот умница! - подумал Яков, - не стала сражаться, по своему обыкновению, сбегать через окно, а смирилась и послушала его. Какой прогресс! Сейчас они наконец-то лягут спать. Сколько у них не было близости? Не меньше недели и сегодня они, наконец, останутся наедине.

Аня отвернулась и не стала смотреть на мужа, так зла она была. Своим поведением он в очередной раз оскорбил ее. Ужасный день! Ужасный незнакомый неуютный дом, где они вынуждены ночевать! Она так устала от бесконечной дороги, все надеялась, что вот-вот, и их путешествие закончится. И что? Они приехали вот сюда, в это богом забытое место. И еще Яков себя сегодня ведет совершенно неподобающе! Грубит, еще и в комнату утащил и запер! Ей было больно и обидно!

Яков подошел и примирительно взял жену за руку, явно надеясь, что она не злится и простит его.

- Надо было просто послушать меня. - мягко сказал он.

Вообще-то Яков хотел извиниться, но… как-то не вышло.

Аня выдернула руку и со слезами в голосе яростно воскликнула:

- Идите к черту!

- Что!? - не поверил своим ушам Штольман.

- Вы утащили меня в комнату и заперли. Идите. К черту! - вполне осмысленно и четко сказала жена.

Сочетание вот этого “Вы” и посылания к черту было изысканно злобным.

И эта женщина клялась в церкви любить и уважать своего мужа?

- Как Вы смеете со мной так разговаривать? - изумился Штольман. Он никогда не слышал, чтобы его добрая мягкая Анна Викторовна так ругалась.

- Это Вы, сударь, как смеете со мной так обращаться? Хватать за руки и запирать? - ответила Анна. Ее красивое лицо было полно гнева и обиды, а голубые глаза метали молнии. Яков не хотел вот так ссориться и ему было жаль, что он так поступил, но вот так запросто, без смущения, послать его к черту?! Его юная супруга такими темпами совсем все границы перейдет.

Собрав волю в кулак, Яков отвернулся и быстро вышел из комнаты, решив переночевать на тахте в соседнем помещении. Пусть Анна Викторовна подумает над своим поведением!

Проводив мужа глазами, Анна растерянно потопталась на месте и недоуменно вздохнула. Что на нее нашло? Что нашло на мужа? Они оба сегодня безумно устали.

Их приезд на новое место службы Якова Платоновича состоялся. Да уж, хуже не придумаешь. Но у Анны не было сил ни ссориться, ни, как ни странно, даже мириться.

Анна юркнула в давно разобранную постель и, едва положив голову на подушку, облегченно провалилась в сон без сновидений.

Яков ворочался на неудобной тахте и разочарованно прислушивался к сонному дыханию супруги. Если бы она не спала, или вдруг заплакала, как это у нее бывает, у него был бы повод вернуться и пожалеть свое ласковое, но бунтующее и такое возмутительно дерзкое солнышко. Но Анна крепко спала и даже не думала сожалеть о размолвке. Вот что значит молодой крепкий организм. Выпустила пар и спит себе. Яков осторожно прокрался в комнату полюбоваться на спящую жену. Он поправил ей одеяло и также тихо вышел. На Анну невозможно было долго сердиться. Делать нечего, надворный советник тоже уснул, надеясь что следующий день будет лучше предыдущего.

***

Пробуждение для Аннушки оказалось горьким. Проснувшись на утро в одиночестве, она остро почувствовала пустоту и уязвимость. Аня проспала ранний отъезд мужа, а он отчего-то не стал будить ее. Яков очень рано уехал на службу, передав ей с мальчишками записку, что вскоре к ней приедут помощники и помогут перевезти вещи в их новый дом. В записке Яков сухо писал о том, что он срочно едет с инспекцией в ближайшую карскую тюрьму, там ночью случилось происшествие, а Аннушке поручает позаботиться об их вещах и хозяйстве.

Аня на миг растерялась и даже немного погрустила. Впрочем, долго печалиться было не в ее правилах, она взяла себя в руки. Аня решила провести время в отсутствие мужа с пользой, приводя в порядок их новый дом. Она хозяйка? Хозяйка. И она приложит все усилия, чтобы их дом был красивым и уютным. Им с Яковом Платоновичем тут жить, надо как-то бодриться, не время унывать!

Аня не поняла, все еще наказывает ее Яков за вчерашнюю дерзость или уже простил? Ей было стыдно. Как она могла? Ведь он такой самолюбивый, благородный и добрый, а она вот так с ним, наотмашь. Яков вчера аж в лице изменился, когда она крикнула ему свои злые слова.