Вытерев слёзы, девочка нащупала в кармане туники кусок сыра для Дика. Ничего нового, утро как утро, слёзы как слёзы. Пора покормить друга.

Эльда прошла через пустой холл и вышла во двор. Замок тёти Корини был большим и при этом удивительно малонаселённым. Здесь жили только члены семьи да трое получаров: диковатый, заросший бородой Жук и две помощницы по хозяйству – молодая девушка по имени Пестья и пышнотелая кухарка Хуга. Все они были постоянно чем-нибудь заняты. Шутка ли – втроём управляться с таким хозяйством. Так что Эльда никого не встретила, когда шла через старинные ворота, которые сами открывались, стоило только нажать на рычаг. Похоже, в их механизм были встроены осколки чаронитов.

Замок семьи Червон стоял в уединённом месте довольно далеко от Кройна – самого большого города на Сокровене. Со всех сторон он был окружён лесами, и добраться сюда можно было только в повозке. Ну, или по воздуху. По крайней мере, Эльда ни разу не видела на дороге пеших путников.

Отойдя от ворот, Эльда свернула с дороги и направилась прямо в лес. Она давно натоптала тропинку к озеру, куда никто, кроме неё, обычно не ходил. Озерцо наполовину заросло камышами и осокой, а купаться в нём никому не приходило в голову. Над водой низко склонялись ветви деревьев и отражались в ней, как в зеркале. Там на берегу у Эльды было секретное место, где она пряталась от всего мира: от собственных бесконечных вопросов, равнодушия дяди, раздражения тёти, холодности сестры. Она любила сидеть в уютной выемке между корнями большого дерева, самые нижние ветви которого касались земли. Эльда могла спрятаться там, словно в шатре, и называла уютное местечко своим логовом.

Об этом месте знал только Дик, её единственный друг.

– Дик, ты тут? – позвала девочка, оглядывая берег.

– Он умер с голоду, – донёсся откуда-то из-под корней недовольный голос.

– Мёртвые крысы не разговаривают. – Эльда достала из кармана кусок сыра. Как она и подозревала, на тунике остался жирный след. Снова виновата.

– Живые тоже не особенно разговаривают, – проворчал Дик, выбираясь на корень. – Я один такой особенный.

Девочка протянула ему угощение: кусок был порядочный, размером чуть ли не с самого крыса. «Лопнет, но съест», – подумала она, а вслух спросила:

– И давно ты стал таким особенным?

– Когда я ем, бываю нем, – ответил Дик, вгрызаясь в ароматный жёлтый сырный бок. – Так мама учила.

Эльда вздохнула. Пока Дик не наестся, разговора всё равно не получится.

Она вытянула из тайника, устроенного в глубокой выемке под корнями, кожаную сумку-рюкзак со всякими нужными вещами. Около года назад, после одной из ссор с тёткой, она решила бежать из замка, но потом поостыла. Однако Эльда потихоньку продолжала приносить сюда самое необходимое, что могло понадобиться в пути, и сумка уже порядком набилась вещами: тут были нож и верёвка, коробка огнецов и кулёк с сушёными яблоками, дорожный световой шарик и даже тёплый плащ с капюшоном.

Плащ Эльде достался совершенно случайно: раньше он принадлежал Шани, и именно его первым делом погрыз Дик, забравшись к ней в шкаф. Крыс так виртуозно поработал зубами, что безнадёжно испортил вещь. Он потом неделю пытался избавиться от шерсти, застрявшей в зубах, а Шани в ярости выбросила плащ прямо в окно. Тот упал в сад и провисел какое-то время на дереве. Убедившись в том, что плащ снимать с веток никто не собирается: получарам вечно некогда, а сама Шани и пальцем для этого не пошевелит, – Эльда решила сама о нём позаботиться.

Она сняла его с дерева, почистила и принесла в тайник: тёплая вещь в пути обязательно пригодится. Она хотела заштопать дыры, но Дик воспротивился. Ему было приятно любоваться на дело зубов своих: «Вот когда окончательно решишь сбежать, тогда и зашьёшь».

Эльда не знала, куда ей идти, и это была главная проблема. Она не знала никаких других родственников и вообще плохо представляла себе жизнь вне замка. Так что пока девочка просто ложилась на землю, подложив свёрнутый плащ под голову, и смотрела на кусочки неба – голубые просветы в густой листве. Иногда она вертела в руках чаронит и вглядывалась в его живые искры. Казалось, камень вот-вот заговорит с ней. Чаронит то казался ей родным и близким, то вдруг отдалялся так, что она едва его чувствовала. Случалось это обычно после самых тяжёлых кошмаров, мучающих Эльду по ночам.

Но чаще всего Эльда доставала спрятанные в сумке книги и читала.

– Ну, так что ты хотела обо мне узнать? – Серая мордочка Дика лоснилась от удовольствия. От сыра не осталось ни крошки. Кто бы сомневался.

– Ты как раз рассказывал, какой ты особенный, – напомнила она.

– Ах да! Но я не совсем уверен, можешь ли ты хранить тайны…

– Как? И это после того, как я рисковала жизнью, чтобы добыть для тебя еду?! – воскликнула Эльда, подыгрывая крысу.

– Не смеши мои старые кости, – фыркнул Дик. – У злобной тётки в замке всего полно, а ты – её племянница.

Не убьёт же она тебя за кусок сыра.

– Однажды она чуть не убила меня за плохую причёску, – вздохнула Эльда.

– Сдаётся мне, причёска для чариты важнее, чем еда, – сказал Дик, умывая мордочку двумя лапками. Девочка ничего не ответила на это, ведь крыс был прав. Правила велели чаритам прилежно учиться, носить волосы заплетёнными и постоянно делать упражнения, чтобы лучше чувствовать силу чаронита. Эльде же это всё никак не давалось.

Крыс заметил, что девочка загрустила. Он вскарабкался к ней на колени и сел столбиком, приняв важный вид.

– Пожалуй, я открою тебе свой секрет в благодарность за чудный обед, – сказал он таинственным голосом. – Только никому!

– Никому, – кивнула Эльда и улыбнулась. – Слушаю тебя.

– Никому – это означает ни единой живой душе. И никогда, и ни при каких обстоятельствах!

– Я поняла, поняла. Я обещаю.

– У меня тоже есть такая штука, – многозначительно прошептал крыс.

– Что? – не поняла девочка. – Какая штука?

– Какая-какая, – передразнил Дик. – Такая. Разуй глаза, смотри сюда.

Он подставил к свету свою мохнатую голову и раздвинул лапками шерсть. Эльда присмотрелась и ахнула:

– На тебе чаронит!

– Тссс… – Дик снова взъерошил шерсть, и камень вновь был надёжно укрыт от посторонних взглядов. – Ты обещала – никому!

– И никогда… – растерянно пробормотала Эльда. – Но чаронит! – снова воскликнула она.

– Да тише ты! Не чаронит, а осколок!

– Но всё равно! Откуда? – Эльда не могла вспомнить, чтобы хоть раз слышала о подобном. – Чаронит на крысе? Этого не может быть!

– А что ты так удивляешься? – Дик даже немного оскорбился за себя. – Драгончим можно, а мне нельзя, что ли?

– Но ведь ты не драгончая! Драгончие – они большие, сильные, на них летают защитники, а ты всего лишь крыса! Кто дал тебе чаронит?

Дик окончательно обиделся.

– Всего лишь крыса? – Он сердито посмотрел на Эльду и спрыгнул в траву. – Вот уж от кого не ожидал! Спасибо за обед!

– Дик! – Когда голый хвост замелькал среди корней, девочка запоздало сообразила, что позволила себе слишком много. – Дик, вернись! Я не хотела тебя обидеть!

Но маленького собеседника уже и след простыл. Когда надо, крыс умел исчезать молниеносно. Наверное, потому его до сих пор и не поймали. Или же дело было в осколке чаронита.

Эльда чуть ли не впервые задумалась над тем, откуда же всё-таки появился в замке этот крыс – говорящий и, судя по поступкам, очень сообразительный. Девочка надеялась, что Дик простит её и вернётся, тогда она сумеет его обо всём расспросить. Маленький непоседа любил поболтать и похвастаться своими каверзами, а кроме Эльды, у него, похоже, не было слушателей.

«Но, может быть, не сегодня», – подумала Эльда, ложась на плащ и закрывая глаза. Лёгкий ветерок поглаживал её лицо, солнечные блики, пробираясь сквозь листву, щекотали кожу, вокруг было так тихо и спокойно, что девочка не заметила, как задремала.