Да, Люська была самка. Дикая. Она иногда сходилась с людьми, но только затем, чтобы решить свои вопросы. И не отнять чего-нибудь или тем более выпросить. Принять, забрать самой, после долгих умалений и уговоров! Но, путь у неё всегда был свой. Её все знали. Но, знали и её крутой нрав. Мало кто пытался остаться с ней рядом. Люся так высоко держала планку, что желающих было немного. Можно сказать – вообще не было. Она выбирала сама. Сама решала ― кто будет её верным помощником. Вокруг было полно красивых девиц, которых только пальцем помани ― модели, танцовщицы, папенькины дочки. Все искали приключений, крутых парней и красивой жизни. Но, Люська ― была звезда. Да, конечно, местного значения, но звезда! И равных ей ― не было. И Пашу она выбрала сама.

Паша тоже не был обделён женским вниманием. В тех заведениях, где они каждый вечер зависали, красотки кружили, как мотыльки возле лампы в тёплую летнюю ночь. Так и есть ― ночные бабочки. Но, Паше тоже было нужно соревнование, всё, что было легко, доступно ― его не интересовало. Бывало, конечно, когда они, с братвой перебирали, то брали девок оптом и ехали в сауну. И оргия продолжалась до утра. Но, это когда совсем перебор с синькой и коксом, а так они и даром не нужны.

Паше нужна была самка, настоящая, дикая, независимая. Чтоб всегда адреналин, всегда битва. С Люськой они познакомились на очередном банкете, которых в то время было множество. Между ними сразу пробежала искра и понеслось! Люське деньги были не нужны. Нет, деньги, конечно, нужны всем, но её было не купить. Её избранник должен был упросить Люську принять подарок. А она уж умела устраивать изощрённые пытки пылкому кавалеру!

Когда Паша подарил ей первого мерина, то вышел конфуз. Произошло на люсином дне рождения, куда Паша созвал весь город. Это было одно из знаменитых люсиных представлений, которыми она периодически баловала себя и уважаемую публику. Мерин сверкал безупречным окрасом и хромом. Неаполитанская ночь – такого цвета в городе ни у кого не было! Паша открыл дверь. Толпа восхищённо загудела. Паша передал Люсе ключи. Люся села за руль, завела двигатель. Народ одобрительно закивал. Машина тронулась, потом, совершив резкое ускорение – врезалась в ближайший столб. Мерседес стоял разбитый в хлам, униженный и обречённый. Неаполитанская ночь превратилась в последний день Помпеи. Из машины вышла Люся. Прошла вдоль толпы, наслаждаясь произведённым эффектом и как ни в чём не бывало, проследовала в ресторан.

– Купить меня решил? Я тебе ― не девка из сауны! ― бросила она, проходя мимо онемевшего Паши.

Да, Люсе не нужно было что-то, она хотела сразу всё! И всегда своего добивалась.

А деньги?

Деньги. Денег было много. Очень много. Павел даже не представлял ― сколько у него денег.

Он брал столько, сколько хотел и тратил ― сколько хотел. А они ― не кончались.

Малые ручейки стекали в единую большую реку. Паша был капитаном этого корабля, который плыл по денежному морю. И стоило только свеситься за борт, как можно было зачерпнуть столько, сколько нужно.

Когда он появился? Павел, когда боксировал, не то что не нюхал, даже не думал о бутылке пива. Там мать ещё вечно навеселе. Так, что даже синьки ноль, а тут кокс. Откуда? Люська, она первая угостила дорожкой. Она всегда на благородном сидела, не пила почти. Да, с неё началось, а потом распробовал. Потом, вовсе свои заведения пустил, хоть раньше и слышать об этом не хотел. Короче, пошло-поехало! Бухло ― совсем отжило. Только кокс. Порошок был везде. В машине, кабинете, в ресторане, дома. Ну и конечно, во всех заведениях, которые контролировал Павел.

Но калейдоскоп жизни провернулся в очередной раз. Сначала убили Серёгу, потом ещё троих, потом менты закрыли три лучшие точки. Потом Казанские забили стрелку. Павел не понимал, что происходит, всё шло своим чередом, а тут проблема за проблемой. На стрелку Павел решил ехать сам. Давно забытый холодок пробежал по спине, как перед боем.

– Стволы возьмите, парни!

– Зачем?

– Там ребята с ишаков на мерседесы только пересели ― понятий могут не догонять. Возьмите на всякий случай. Мало ли что? Невелика ноша.

Паша принял три дорожки. Без этого он дела уже не решал. Да и дела были все ― на серьёзном нерве.

Разговор ― не заладился сразу. Это был просто тупой наезд. По беспределу. Типа, мы заехали в город, нам нужна поляна. Нужно делиться.

Павлу нравилось ломать соперника. И чем жёстче был соперник, тем приятней была победа. В кармане был ствол. Концентрация была полная. Мозг работал, как часовой механизм. Павел потрогал куртку. Всегда успею, ― подумал он. Павел никогда не стрелял в человека. В тире или по бутылкам ― это сколько угодно. Но, в человека?! Стрелять первыми начали Казанские. Всё было как в тумане. Павел выхватил пистолет и стрелял куда-то туда, в сторону противников. Обожгло правый бок. Валим! В машине ехали молча, но все были живы. Слава Богу! Как ты, Паша? Так, ерунда, царапина. Но, бывало и получше.

Дальше события развивались стремительно. Во всех заведениях прошли обыски с СОБРом и ОМОНом. Все точки и заведения были опечатаны. В офисах проходили следственные действия. Сотрудников опрашивали, грозили уголовными делами. Всю валюту и порошок ― изъяли. Паша схоронился на даче у Люсиного брата. Приехал Борис ― один из близких.

– Там на месте нашей вчерашней стрелки два трупа. Оба, как ты знаешь ― не наши. Казанских. Говорят, что ты там какого-то крутого авторитета завалил. Сейчас разбираемся.

– Я?

– Да, Паша ― ты! Из наших только ты стрелял. Извини.

– Но как, так? Я же даже ствол брать не хотел!

– Как-то так, Паша. Короче, сейчас весь город на ушах. Кипишь ― страшный. Все тебя ищут.

– И что делать?

– Валить тебе нужно.

– Куда?

– Чем дальше ― тем лучше. И на дно лечь. Есть кое-какие мысли. Кое-какие деньги соберём ― на первое время. А дальше видно будет. Нужно, чтоб всё утихло.

Ещё три дня Паша сидел на даче – без телефона, никуда не выходя. Вот и я, как зверь в берлоге, которого обложили охотники. И шансов почти нет.  Ещё вчера я был матёрым хищником, для которого лес ― его территория и в этом зверином царстве ему не было равных. Его интуиция давала возможность чуять добычу, вольготно жить и избегать опасности ― звериный инстинкт. Самые дикие волчицы покорялись ему. А что теперь? В его лесу пожар, а он сидит в своей берлоге и не может выйти. А где его волчица? Люська! Сука! Как началась эта заваруха ― она передала ему ключи от дачи, и с тех пор он её не видел. Павла затрясло. Быстро сделал две дорожки. Заправился ― полегчало. Кокса было много. На завтрак, обед и ужин. К вечеру неожиданно появился Борис.

– Ну, что, пионер? Готов?

– К чему?

– Сейчас поедем на границу. Там договорились. Потом до аэропорта и в Лондон.

– Куда?!

– В Лондон, Паша, в Лондон. Там есть свои ребята. Помнишь Виталика? Сейчас он там обосновался. На первых порах помогут. Ну, там хата и так далее. Деньги, на первое время, у тебя есть.

– А что там, у нас.

– Жопа, Паша. Ищут тебя. И менты и Казанские. В офисах ― разгром, точки ― опечатаны. Пока так.

– Люсю видел?

– Нет. Ну, присядем на дорожку.

Первое время затянулось. Виталик уехал в командировку за товаром – в Марокко. Паша остался один. Таких близких знакомых, как Виталик у него в Лондоне больше не было. Правда, кокс нашёлся быстро и его было много. Братва подгоняла регулярно. Так, что зверь, который давно поселился в душе у Павла, был накормлен. Расклады в Лондоне были не такие лихие, и Пашины навыки тут были особо не нужны. Братва тут занималась финансовыми аферами, оформлением левых документов, сделками с недвижимостью. Паша вообще не понимал, о чём они разговаривают. Это был другой мир. Плюс язык. Точнее, минус.