- Чарли! – кричу я и снова опускаюсь под воду. Я хватаю ее и всплываю наверх, смотрю на нее и начинаю орать: на моих руках, вместо Чарли, лежит мертвая Харли. Я отпускаю руки, она падает в воду, которая из бирюзовой вдруг становится багровой. Я изо всех сил плыву к берегу и вдруг замечаю, что мои друзья исчезли, и вместо них там стоит Мейс. Уперев руки в бока, он смотрит на меня своими злыми и холодными, как лед, глазами. Я подплываю, вскакиваю и бегу прямо на него. Он стоит неподвижно, словно совершенно не боится меня. Я бросаюсь на него, вцепляюсь в его волосы и дергаю, в результате чего в моих руках остается его маска. Я слышу его зловещий хохот, вижу занесенный надо мной кинжал, чувствую острую боль и… Просыпаюсь.

Я снова открыл глаза и увидел потолок. Пошевелив конечностями, я понял, что намертво привязан к больничной койке. Причем, это незначительное движение отдалось адской болью во всем теле.

- Очнулся, дружочек, - услышал я над головой знакомый голос, принадлежавший пожилой медсестре – тетушке Гудрун, которая работала в лазарете с незапамятных времен.

- Что со мной? – спросил я и ужаснулся тому, как хрипло прозвучал мой голос.

- Ты ранен. На тебе места живого не было… - ответила Гудрун.

Я повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Она сидела рядом с кушеткой на стуле, набирая в шприц какое-то лекарство.

- Почему я привязан? – просипел я. Мой взгляд упал чуть в сторону от нее, и я увидел Троттла. Он стоял, прислонившись плечом к стене, и смотрел на меня.

Заметив, что я тоже смотрю на него, он сделал шаг в мою сторону.

- Ты что здесь делаешь? – спросил я.

- Пришел проведать и подождать, пока ты очнешься, - ответил Троттл.

Я слышал, как открылась и закрылась дверь, после чего в поле зрения попали Модо и Карабин. Достаточно было взглянуть на их лица, чтобы понять – что-то явно было не так. Да и Троттл выглядел неважно. Они переглянулись, и я еще сильнее занервничал.

- Это заговор?! – воскликнул я. – Что вам нужно? Я в порядке! Развяжите меня!

- Спокойно, мальчик мой, - Гудрун взяла меня за руку и начала поглаживать, чтобы разогнать кровь по венам.

И тут меня осенило. Я был в больнице, возле моей койки столпились все мои друзья, но среди них не было Чарли, а ведь она первая примчалась бы сюда и не отошла от меня ни на минуту. Я ее знаю.

- Где Чарли? – спросил я.

Они молчали.

- Где Чарли, я спрашиваю! – я принялся дергаться, пытаясь освободить руки, но вместо этого почувствовал такую боль, будто в меня впиваются тысячи острых ножей.

- Тише, тише, Винни, - приговаривала Гудрун. – Посмотри, у тебя опять кровотечение открылось…

- Где Чарли?! – орал я. – Развяжите меня, или я уйду отсюда вместе с этой гребаной койкой! – в подтверждение своих слов я дернулся так, что едва не перевернулся вместе с кушеткой.

Модо и Троттл успели среагировать, подхватили ее и поставили на место, надежно зафиксировав ее к полу.

- Его нужно привязать ремнями, иначе он себе навредит, - распорядилась Гудрун.

Я почувствовал, как руки моих лучших друзей принялись затягивать плотные кожаные ремни вокруг моего тела, лишая меня любого шанса на побег.

- Окей… - начал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее. – Вы говорите, что с Чарли, и дальше можете делать со мной что угодно. Хоть эвтаназию!

- Послушай, Винни… - начал Троттл. Ну конечно, Троттл! Кто же еще мог взять на себя эту ответственную миссию?!

- Я весь во внимании! – процедил я сквозь зубы.

- Мы были на Плутарке, так как думали, что Роуан и Чарли находятся там… - продолжал рыжий после небольшой паузы. – Но оказалось, что Лимбургер похитил только Роуан, а Чарли осталась в Чикаго.

- Вы нашли Роуан? Где она? – спросил я, чувствуя, что это еще не все новости.

- Она здесь, в штабе, - ответил Троттл.

- А Чарли? Она все еще в Чикаго? С ней все в порядке? – не выдержал я и снова принялся дергаться.

Троттл молчал, и его молчание, по моему мнению, слишком затянулось. Я начал истошно вопить, требуя развязать меня немедленно, но в ответ на это Гудрун всадила мне укол. Вероятно, успокоительное…

Лекарство начало действовать мгновенно, затуманивая мое сознание. Я прикрыл веки и услышал, как они переговариваются.

- Скажи ему. Ты должен, - говорил Модо, по всей видимости, Троттлу.

- Давай подождем до утра. Ему нужно успокоиться. Достаточно на сегодня…

Я хотел крикнуть ему: «Говори, рыжий! Говори, мать твою! Что еще я должен знать?», но голос меня подвел, и я снова погрузился в темноту.

========== Мейс ==========

Вот и настал тот момент, который можно назвать точкой невозврата. Жизнь больше не имеет смысла, а существование сводится к единственной цели – отомстить. Отомстить, сделать больно врагу… Пускай они почувствуют то же самое, что чувствую я!

Почему все случилось именно так? Это просто какой-то злой рок… Тогда мне казалось, что все только начинается: я хорошо устроился, получил чин и власть, я был горд собой и, в общем-то, всем доволен. Для полного счастья мне не хватало только Санны рядом, но с эти я был готов смириться, зная, что у нее все хорошо. Но и она сама пришла ко мне! И в тот миг, когда я снова ее обрел, я ее потерял – и теперь уже навсегда.

Я снова и снова прокручивал в своей памяти каждую секунду нашей встречи. Как она вошла в кабинет, как напала на меня, и мне пришлось защищаться, как, разъяренные и разгоряченные боем, мы упали в объятия друг друга, пылая от страсти и любви…

Я взглянул на свои ладони – они до сих пор помнили прикосновения к ее хрупким запястьям, к ее нежной коже, ее упругой груди…

- Санна! – в который раз выкрикнул я и с силой ударил кулаком в стену пещеры. Любое воспоминание о ней отдавалось во мне тупой болью, которая раздирала меня изнутри, и эту боль можно было заглушить только болью физической – и то не полностью, а лишь слегка приглушить ее.

Взглянув на свои окровавленные и разбитые костяшки, я с удивлением обнаружил, что практически не чувствую боли. Я вообще ничего не чувствовал. Все чувства притупились, а, может быть, и вовсе исчезли в тот момент, когда лезвие моего кинжала вошло в тело Санны.

- Что ты наделала, Санна?! Что ты наделала… - как безумец повторял я снова и снова.

В памяти снова всплыли события того вечера: рыжая марсианская тварь уже была готова отправиться к праотцам. И если бы не Санна… Я вспоминал, как моя рука с ножом поднимается, а затем с силой опускается и…вместо груди рыжего лезвие вонзается между лопаток Санны…

Как мне жить с этим?

- Я же запер тебя… Хотел уберечь… Почему и как ты выбралась? Что толкнуло тебя защищать его?.. – я услышал собственный вой, который звучал омерзительно. Закрыв уши руками, я принялся метаться по пещере, не видя ничего вокруг себя.

Кажется, я сходил с ума.

«Погоди, Мейс… Осталось немного. Ты должен идти до конца!»

Я замер. Махнув перед глазами ладонью, словно пытаясь прогнать наваждение, я оглянулся. Она была на месте. Сидела в углу, связанная, и с кляпом во рту.

Я подошел к ней и принялся рассматривать с высоты своего роста. Осунувшееся бледное лицо, слипшиеся волосы, падающие на лоб, грязная одежда… Да, девчонка, бывало, выглядела и получше. Впрочем, ее беленький мышонок будет рад ей любой, даже если ее внешний вид слегка пострадает.

Она шевельнулась, словно очнувшись ото сна, подняла на меня глаза и что-то промычала.

- Ты хочешь пить? – спросил я.

Она кивнула.

- Я дам тебе воды в том случае, если ты пообещаешь не кричать. Если ты закричишь, я вставлю кляп, и на этом наше общение закончится. Ты поняла?

Она снова кивнула.

Я сходил за водой, присел перед ней и, резко вытащив кляп, подставил к ее сухим губам кружку. Она глубоко вздохнула и жадно начала пить. Я позволил ей вдоволь напиться, после чего помахал перед ее глазами кляпом.

- Пожалуйста, не надо… - прошептала она. – Пожалуйста…