Литмир - Электронная Библиотека

Но как все это было связано со стипендией колледжа, включающей пачку денег, модные часы и подвески? И почему мы с Томми стали мишенями? Мишенями для чего?

Для меня происходящее казалось лишено всякого смысла, включая визит странного парня с бакенбардами, который каким-то образом проник на нашу территорию. Не говоря уже о том, что конверт предназначался вовсе не мне. Что бы там ни думал отец, он явно ошибался на этот счет. Кроме, конечно, одного: ему следовало сказать Томми нет, когда тот собирался уехать.

Внезапно мне стало понятно, откуда взялось то чувство вины, которое я все эти годы замечала в отце. Мама знала, что Томми сделают предложение из этого колледжа, а потому взяла с папы обещание не соглашаться на него. Вот только отца сбили с толку воодушевление и желание прожить другую жизнь за счет Томми.

И все же мне не давала покоя одна мысль: почему конверт получила не я, если, по заверениям отца, так была им нужна? Они почему-то проигнорировали меня.

«Как жаль, что ты решила отказаться от учебы. У тебя врожденный дар».

Так мне сказал тот мужчина с бакендардами, как будто я сама решила пренебречь обучением. Словно уже отказалась от приглашения. Но с другой стороны… отец спросил, не приходил ли кто-то с конвертом. Ведь так?

Я отогнала прочь эту мысль. Прошлое уже не имело значения. Важно было лишь то, что конверт прислали Билли, который еще совсем мальчишка.

И тут меня осенило: ведь Сэм, как и я, тоже ничего не получила. Что бы там папа ни говорил, моя первая мысль оказалась верной: этот колледж, чем бы он ни являлся на самом деле, охотился на молодых людей нашей семьи. Он стремился их истребить.

Но все по порядку. Для начала мне следовало выяснить, что собой представляет это заведение.

Глава 3

Через два часа, после того как я, подав ужин, с трудом скормила близнецам овощи, меня ждала спасительная тишина моей комнаты. Я тихонько прошмыгнула в нее и закрыла за собой дверь. Желтый сверток по-прежнему лежал в шкафу, там, где я его и оставила. Достав конверт, я бесцеремонно высыпала его содержимое на кровать. Первыми выпали пять фигурок-подвесок, которые что-то мне напоминали, но я никак не могла понять что. Фигурки были крохотными, размером чуть больше четвертака, но при этом объемными. Нож, могильная плита, отпечаток ноги, маленькая ветвь и пустая монетка. Я покрутила их между пальцев, а потом бросила обратно на кровать. Никаких догадок.

Тогда я решила заглянуть в серебристый конверт. Если где и могли находиться нужные мне ответы, так это там, в этом я была уверена.

Быстрым движением ножа я вскрыла конверт и вынула карточку из плотной бумаги с резными краями. Как только моей кожи коснулась поверхность открытки, по моим пальцам пробежала слабая вибрация. В полном замешательстве я смотрела, как тисненые буквы сами по себе начали проявляться на кремовом картоне: они кружили, плясали и складывались в слова.

– Что за чертовщина?

Я поднесла карточку к свету и наклонилась к ней ближе, но при внимательном рассмотрении оказалось, что слова стоят неподвижно. Должно быть, из-за папиных россказней о магии у меня разыгралось воображение. Когда мой взгляд заскользил по строчкам, пот выступил на лбу и заструился по лицу, одна капелька упала на бумагу, рядом со словами, которые я была бы не в силах стереть из памяти. Слова, хуже которых не могла вообразить.

«Билли Джонсон!

Вы приглашены пройти Отборочные испытания.

Запомните, это не вы выбираете Академию.

А Академия выбирает вас.

Просьба явиться по указанному ниже адресу в течение сорока восьми часов,

в противном случае ваша семья умрет.

Время пошло».

Некоторое время я ошеломленно смотрела на слова, намного дольше, чем требовалось, учитывая последнюю строчку, а потом встряхнула карточку в надежде, что буквы перестроятся в более приятные предложения. Разумеется, ничего не произошло. Мое зрение меня и раньше уже обманывало.

Я перевернула записку, поискала на обратной стороне телефон службы поддержки или надпись о первоапрельской шутке. Был конец июля, но вдруг кто-то уже начал устраивать розыгрыши? Однако ничего не обнаружила, лишь белое пространство бумаги.

Тогда я пригляделась к указанному в приглашении адресу. Где-то в северной части Нью-Йорка.

«Кристал Лейк Уайлд Форест, Роско, Нью-Йорк».

Написанные чернилами слова сверкали блестками, словно письмо с угрозой моей семье было творческой поделкой маленькой девочки.

Да и послание казалось полной нелепицей. Что за колледж мог запугиваниями заставить учеников к ним приехать, пройти там обучение? В каком мире такое возможно?

Тот колледж, который замалчивает смерть своих студентов.

Я стиснула зубы: до меня наконец стал доходить смысл сообщения. Я практически ощущала скрывающееся за тиснеными буквами твердое намерение: ты приедешь, несмотря ни на что, но если нам придется применить силу, твоя семья умрет.

Я бросила взгляд на смарт-часы, лежащие на кровати, их экран оставался непроницаемо-черным. Они даже прислали свой хронометр. Какая забота.

Если бы Томми достались часы, я непременно их увидела. Он бы весь лопался от гордости и обязательно их носил. К тому же он не мог получить подобное приглашение – невозможно светиться от радости, потому что тебя приняли в колледж, угрожая при этом твоей семье.

Я права?

Однако учитывая, сколько скелетов повываливалось из шкафов в последнее время, я уже не была ни в чем уверена. Так что пора как следует надавить на отца и узнать всю историю.

Я быстро, но бесшумно, чтобы близнецы не выскочили из своих комнат, сбежала по лестнице. Вошла в гостиную и тихонько потрясла дремлющего отца за плечо. По всей видимости, он даже не потрудился перебраться в постель. Как обычно.

– Пап.

– М-м-м? – Его глаза распахнулись, взгляд не сразу сфокусировался на карточке, находящейся в метре от его лица. – Что это?

– Пап, в конверте, полученном Томми из колледжа, было такое приглашение? – спросила я.

– В конверте… что? – Он протер глаза и попытался сесть.

Я взмахнула карточкой, привлекая его внимание к блестящей открытке.

– Томми получал что-нибудь подобное? – повторила я.

Папа насупил брови, его сонливость как рукой сняло, а взгляд скользил по строчкам.

– Что… Нет. Томас ничего такого не получал. Только сообщение об отборочных испытаниях, но точно не угрозу. Значит, вот как теперь у них делаются дела? Должно быть, они отстранили от дел все старинные роды. Семейство Хеликсов никогда бы не потерпело подобного. Постой-ка… это? – Отец взял у меня карточку, отвел ее от лица, чтобы лучше видеть. – Здесь указано имя Билли. Этого не может быть. – У него затряслась рука, когда он поднял на меня взгляд, в глазах застыл страх.

– Да. – Я забрала у него помятое приглашение. – Конверт пришел не мне. А Билли.

– Но… – Отец с трудом опустил нижнюю часть кресла, чтобы нормально сесть. – Билли еще учится в средней школе. Он не готов идти в колледж.

Я еле сдержалась, подавив желание смять карточку в руке.

– Знаю. И он никуда не поедет. Папа, что это за место? Это вообще законно? Ты должен мне все рассказать. Мы обязаны придумать, как их остановить.

Отец со вздохом потер висок узловатым пальцем.

– Боже милостивый, неужели это происходит? Только не опять. – Он протянул мне пустой стакан. – Принеси-ка еще эликсира, Уайлд, – тихо попросил он.

Поскольку в наших обстоятельствах денег на виски не хватало, отец был вынужден довольствоваться самогоном, который любил называть «эликсиром». У нас хранились две бутылки: их мне подарили соседи за то, что я изловила волка-одиночку, который терроризировал наш скот. Отец редко его пил, только на Рождество или по особым случаям – или же тогда, когда жизнь и боль становились особо невыносимыми.

6
{"b":"808273","o":1}