Это было разумно и мы терпеливо стояли, слушая как гудят генераторы. Наконец, они стихли и мы рванули вперед.

— Нам нужно найти кристаллы — они дают много очков, — произнесла Катя.

— Не разбегаемся! — рявкнул я. — Держимся вместе!

— Чего раскомандовался? — тут же отозвался Крыса.

— Хочешь блуждать в лабиринте один — пожалуйста, я не держу, — ответил я.

Крыса что-то буркнул в ответ, но тихо.

Выросшие стены сильно сбавили света, стало темно и пришлось некоторое время привыкать к полумраку. Потом, когда голоса остальных учеников стали расползаться в стороны и стихать, я скомандовал:

— Идем!

Мой отряд из тридцати человек двинул за мной. Никто не спорил и не пытался что-то мне возразить — все помнили, что именно я опустил на землю Крысу и теперь готовы были пойти со мной как за лидером хоть на край света. Это хорошо. Я мельком оглядел каждого — не горят ли в их глазах огоньки. Но все было в порядке, Архитектор безмолвствовал.

Поминая недобрым словом того, кто выдумал именно сейчас проводить турнир, я прошел вперед, минуя небольшой темный коридор, который в конце разделился на два туннеля.

Куда нужно было идти я не представлял ни малейшего понятия. Пошел направо и тут же плюхнулся в зловонную жижу.

— Это же не по настоящему? Это же не взаправду? — проворчал я, чувствуя, как влага проникает в ботинок.

Крыса, увидев такое, противно рассмеялся. Я взглянул на него так, что тот сразу же затих.

— Нам туда! — произнес вдруг Иосиф.

— Откуда такая уверенность? — спросил я.

— Я просто хорошо ориентируюсь в лабиринтах, — ответил тот. _ между прочим глава клуба диггеров.

— Кого? — переспросил Крыса.

— Диггеров — тех, кто занимается исследованием подземных убежищ и других подземных объектов, — тихо пояснил Иосиф, чуть смутившись.

— Это какое-то занятие, которым любят заниматься девственники? — загоготал Крыса.

— Николай, прекращай! — строго сказала Катя.

— А то что? — с вызовом произнес тот.

— А то я тебе все зубы, кроме передних, выбью, будешь соответствовать своей кличке! — прошипел я, схватив Крысу за грудки. — Повторяю последний раз — хочешь идти один — иди. Только готов поставить свой кошелек, что далеко ты не уйдешь, в первой же луже сядешь. Если хочешь же добраться живым до четвертого этапа — заткнись и иди с нами.

Крыса зашипел, но ничего не сказал.

— Вот и отлично, — подытожил я. — Иосиф, куда нам?

— Туда!

Парень смело двинул вперед. Он высматривал следы, порой останавливался возле стен, прислонялся к ним ушами и долго слушал. Крыса при этом презрительно фыркал, но молчал. Гул других учеников затих я с удивлением подумал насколько большим может быть этот лабиринт, ели в него поместилось такое количество людей, еще и разбредшихся кто куда.

Еще одни туннель, совсем низкий, встретил нас после очередного поворота. Пришлось нагибаться и идти вперед.

— Иосиф, ты уверен? — спросил я, подпираясь к парню ближе.

— Уверен! — ответил тот. — Я ведь...

— Смотрите! — крикнула вдруг Катя.

Мы обратили взоры сначала на нее, потом туда, куда она указывала.

— Что там? — спросила Тамара, приглядываясь.

— Кристалл! — совсем по детски воскликнул Крыса. — Мать моя женщина! Ведь это кристалл! Настоящий кристалл!

Он бросился вперед.

— Стой! — успел крикнуть ему в след я.

Но было уже поздно.

Земля перед ногами Крысы расползлась в стороны и он полетел в грязевую яму. Земля чавкнула и вновь сомкнулась на пленнике, отрезая ему возможность выбраться. Крыса истошно заверещал.

— Помогите! Помогите, прошу!

— Какого черта ты побежал туда?! — взорвалась Катя.

— Я увидел кристалл, хотел взять его, — едва не плача, ответил тот.

— Ребята! — шепнул Иосиф. — Давайте оставим его тут?

Остальные тоже одобрительно закивали. Уже не так тихо загудели:

— Да, давайте оставим?

— Не оставляйте! Прошу вас! Не оставляйте!

Я тяжело вздохнул. Спросил у Кати:

— Что это за грязь такая? Ловушка какая-то?

— Ловушка, — кивнула Катя. — Да не простая. Крысу засосет минут через двадцать полностью, он задохнется.

— Его вытащат после турнира. Ничего плохого же с ним не случится? Это же просто иллюзия, — я не понимал тревожного тона девушки.

— Иллюзия? — едко произнесла Катя. — А теперь попробуй об эту иллюзию головой стукнуться. После турнира по пять-семь трупов остается. Никто не застрахован.

— Что?!

— Именно так. Турнир — это серьезное мероприятие. Тут судьбы решаются. И несколько трупов — это лишь издержки этих испытаний.

Сурово. Слишком сурово, даже для меня, повидавшего всякого.

— То есть, ты хочешь сказать, что...

— Что Крыса умрет, — завершила за мен Катя.

— Ну и пусть умирает! — внезапно взвизгнул Иосиф. — Так ему и надо!

— Верно! Правильно! Пусть подыхает! — тут же поддержали его другие ребята из группы.

Я глянул на Крысу. Тот едва не плакал.

— Вот это и называется кармой, — произнес я.

Крыса начал что-то бубнить, но не смог — голос его дрожал.

— Простите меня! Я... я...

— Что ты как маленький мальчик? — сплюнув себе под ноги, прошипел Иосиф. — Сначала бьешь всех, по одиночке, поджидая со своими свинорылыми дружками, а как запахло жаренным, так сразу «простите».

Крыса хотел что-то сказать, но грязь вновь хрюкнула и он провалился еще глубже. Теперь из зловонной жижи торчала только голова.

— Собаке — собачья смерть! — продолжал издеваться Иосиф, смакуя страх Крысы.

— Александр! — обратился Крыса ко мне. — Прости! Помоги! Я... я...

— Экзамен раньше срока твоих рук дело? — хмуро спросил я.

— Не моих! Саша! Не моих!

— Думаешь, сейчас самое лучшее время врать мне?

Крыса всхлипнул, поник.

— Я тут не причем. Это Евграф. Он хотел отомстить тебе.

— А монета которая блокировала Дар?

— Тоже он. Там, на дуэли. Я не знал. Правда не знал. Потом только, уже после узнал.

— Где взяли такой артефакт?

— Фамильная реликвия. Очень дорого стоит.

— Смотри-ка, даже реликвию фамильную на меня не пожалели!

— Александр, прости! Не прав был! Признаю! Исправлюсь.

— Да чего ты его слушаешь? — сказал Иосиф. — Пусть подыхает в яме.

— Вот так, Крыса. Никто не хочет, чтобы ты живым отсюда выбрался. Никто, кроме меня.

— Что? — удивился Иосиф, повернувшись на меня. — Зачем?! Зачем его вытаскивать?

— Он нам еще сгодиться, — ответил я, протягивая Крысе руку.

Тот с трудом вытащил ладонь из грязи, схватился за меня так, что я едва сам не полетел в ловушку.

— Полегче!

Я уперся ногами в камни, напрягся и начал тащить Крысу из ямы. Никто не стал мне помогать, все с сожалением смотрели, как тот выбирается из ловушки.

— Спасибо! Спасибо, Саша! — хлюпая носом, произнес Крыса, едва не кинувшись на меня с объятиями.

— Пошли, — произнес я. — Итак слишком много времени потеряли.

— Подожди, — окликнула нас Катя.

Мы обернулись.

Девушка ловко перепрыгнула ловушку, схватила кристалл и спрятала его в карман.

— А вот теперь пошли.

Мы двинули по лабиринту. Иосиф вел уже не так резво, все время бубня себе под нос:

— Зря мы его вытащили! Ох зря.

Крыса хоть и слышал эти сожаления парня, ничего не говорил, был угрюм и понуро шел позади всех. Я пару раз смотрел на него и мне было не по себе. Я видел, как рушится его мировоззрение, как рвутся его шаблоны и приходит понимание ситуации и былых дел.

Мы прошли по темному коридору, свернули направо. Иосиф вновь принялся трогать и слушать стены, потом надолго отсановился возле одной.

— Ну? Что там? — нетерпеливо спросила Катя.

— Подожди! — раздраженно отмахнулся тот. — Не видишь? Определяю.

— Давай быстрей определяй.

— Да не торопи ты меня!

— Хватит ругаться, — прекратил я склоки. — Иосиф, что там? Заблудились?

— Нет, — покачал тот головой. — Но не могу точно определить путь. Там развилка какая-то странная, с подвохом. Туда... Точно, туда!