— А теперь знаешь?

— Знаю лишь, что ты не тот ботан, каким был раньше. Изменился. И надо признаться весьма сильно. В лучшую сторону. Стал мужественным.

— Этого достаточно, чтобы ты стала вдруг ходить за мной?

Легкий укол не заставил Метель разозлиться, напротив, она подошла ко мне, прошептала:

— Этого достаточно, чтобы появилось желание узнавать тебя еще ближе.

Не знаю чем бы закончилась эта беседа, но я вдруг взглянул в глаза Метели и все во мне оборвалось.

Адский огонь! Тот самый, что был у стрелявшего в меня Михаила Мышкина и у Иосифа.

Архитектор! Он проникал в разум Метели и это не сулило ничем хорошим для нас всех. На секунду я представил, что может произойди и едва сам не стал белым как Метель. Устроить бойню в родовом имении, где кругом одни аристо и знатные люди... Ох, даже думать об этом не охота!

Огонь в глазах девушки только-только начинал разгораться, но Метель уже обмякла, простонала:

— Что-то не хорошо мне. Ты что за вино мне налил? Или снотворного туда подсыпал? Голова кругом идет. Шумит в ушах.

— Метель! — шепнул я. — Пошли, я провожу тебя до ванной комнаты.

— Пушкин, ты правда думаешь, что я куплюсь на этот трюк? Подсыпал мне чего-то в напиток, а теперь в постель тащишь! Ох! Сейчас блевану!

— Не собираюсь я тебя тащить в постель! Пошли в ванную комнату, умоешься холодной водой, бледная вся. Не думаю, что тебе охота прилюдно, при скоплении такого количества людей и знатных господ, опорожнять тут желудок.

Это подействовало, Метель поддалась.

Только я не собирался тащить ее в ванну — я понимал, что вода не поможет. Нужно связать Метель, и как можно скорей. Потому что если девушка сдастся под напором внешней силы и чужак завладеет ее разумом, тот начнется жуткое. В доме полно людей. У Метели хоть и нет с собой пистолета, но она может воспользоваться, к примеру, ножом. Вот только резни нам тут еще не хватало.

Я подхватил девушку под талию и помог подняться на второй этаж. Потом и вовсе схватил ее и потащил в комнату.

— Пушкин... куда ты меня тащишь? Где ванна?

Отвечать было бессмысленным — не хотел тратить силы понапрасну. Вместо этого пинком открыл дверь первой попавшейся комнаты и затащил туда Метель. Увидь сейчас нас кто-нибудь, непременно бы подумал самое аморальное, а потом поползли бы слухи — Пушкин затащил Метель в комнату и закрылся.

— Что происходит? — простонала девушка.

Взгляд ее туманился, но даже сквозь это марево уже проглядывались искры инфернального пламени. Уже совсем скоро. Надо успевать.

— Ложись! — скомандовал я, а потом и вовсе толкнул Метель на постель.

Та безвольно плюхнулась на кровать.

Теперь связать, чтобы не дать возможность Архитектору овладеть ее телом.

На правом запястье я затянул полотенце, на левом — шнур от светильника. Раскинув девушке руки в стороны, надежно зафиксировал их к спинке кровати.

Теперь ноги.

Их пришлось связывать простыней.

Едва я успел зафиксировать конечности, как Метель издала утробный рык. Я понял — Архитектор уже был здесь.

Девушка дернулась. Поттом еще раз. И еще. С каждым разом ее рывки были такими мощными и все сильней и сильней, что я заволновался — выдержат ли путы? Для надежности даже закрыл входную дверь и даже задвинул комодом, чтобы как можно дольше сдерживать прорыв чужака. Одно только воспоминание о том, как мадам Шерер ползала по потолку заставило меня покрыться «мурашками».

Метель забилась так, что дубовая спинка кровати заскрипела и застучала о стену.

Я огляделся. Если полотенце или шнур не выдержать, то нужно будет принимать бой. А чем биться? Феном? Пудреницами? Горшком с кактусом?

Конечно, можно было взять стул и драться им, но только я представил себе это, как невольно вздрогнул. Избиение Метели дубово ножкой стула — не самая лучшая идея. Архитектор покинет ее тело, а вот синяки и перелом останутся. И тогда тот следователь со стеклянным глазом точно возьмет меня в оборот и с радость посадит за решетку.

Метель вновь зарычала, да так гортанно, что задрожала стена. Хорошо еще, что в это время оркестр на первом этаже грянул марш, заглушая жуткие эти звуки.

Одна еще страшней мне показались другие звуки — рвущейся ткани.

Я гляну на простыню и понял, что еще пара таких рывков и путы будут порваны.

— Александр Федорович! — это была Марина. — Александр Федорович, вы тут?

— Чего надо? — крикнул я, с ужасом глядя на ноги Метели.

— Откройте.

— Чего надо?!

— Вас отц ищет.

— Кажите, что скоро буду.

— Но...

— Занят я!

Зарычала Метель.

— С вами все в порядке? — забеспокоилась Марина, услышав странные звуки.

Ручка двери дернулась.

— Со мной все в порядке! Иди уже!

— Ладно, чего нервничать то?

Раздались удаляющиеся шаги — Марина уходила.

Одну проблему решил. Теперь нужно что-то делать с Метелью, иначе...

Я огляделся. Увидел графин с водой. Схватил его и облил девушку. Это погасило пыл, Метель ойкнула, обмякла. Не теряя ни секунды, я подскочил к ней и как следует отхлестал по щекам, пытаясь пробудить настоящий разум девушки.

Помогло.

— Что... что происходит? — простонала Метель.

Взгляд ее вновь был прежним.

Девушка осмотрелась, потом глянула на руки.

— Ты меня связал?! — удивлению ее не было предела.

— Связал, — кивнул я, вытирая дрожащими руками пот со лба. — Так нужно было.

— Меня еще никто не связывал, — растеряно произнесла она, явно не понимая что происходит. — Все-таки опоил, засранец, и воспользовался моментом? А ну немедленно развяжи! Хотя, нет... постой. Не развязывай.

— Что?! — настала пора удивляться мне.

— Не развязывай, — девушка хищно улыбнулась, закусила губу, попробовала на прочность путы. — Мне эта игра даже нравится. Есть в ней что-то дикое, первобытное. Люблю такое. Возьми меня прямо так.

— Ты сейчас о чем...

— Иди ко мне! Живо!

Платье девушки из-за попыток вырваться задралось, оголяя ноги красотки. Прическа растрепалось, что еще больше придало сексуальности.

— Давай! Не заставляй меня ждать!

Ух, неожиданный поворот случившегося!

Видимо такой стресс пробудил в Метели определенные влечения, потому что она не унималась:

— Давай же! Чего ты ждешь? Возьми меня, Пушкин!

Не привык я отказывать дамам, тем более по таким просьбам.

Разгоряченное тело девушки было податливым как воск. В один прыжок я оказался на кровати. Сорвал с себя одежду, потянулся к белым трусикам девушки.

Метель задышала тяжелей, закатила глаза. Томно выдохнула:

— Да! Будь со мной груб.

Я не стал говорить ей о том, что еще пару минут назад хлестал ее по щекам так, как никогда никого не лупил.

Белье было снято, оголяя бархат кожи, изгибы и желанные впадины.

Трусики полетели на пол. Бюстгальтер — туда же. Груди Метели были упругими, помещающимися в ладонь. Их белизна, куда не пробралось искусственное солнце солярия, сводила с ума. Я прильнул к ним губами и девушка застонала еще громче.

— Не тяни! Ну же! — прошептала она мне в самое ухо.

И я не стал оттягивать момент.

Наши тела слились, еще больше распаляя вспыхнувший огонь. Метель изменила своему имени, превратившись сейчас в настоящее бушующее пламя. Ее хрипловатые стоны пробуждали во мне что-то звериное и я отдался полностью этим эмоциям и чувствам.

...Комната была заперта полчаса. Когда в следующий раз она открылась, оттуда вышла два изрядно помятых, но довольных человека — я и Метель.

— Надо возвращаться к гостям, — произнес я.

Метель понимающе кивнула.

— Иди первый, я чуть позже спущусь.

Так и сделали.

— Где ты запропастился? — спросил отец, едва увидел меня

— Отлучался по делам, — расплывчато ответил я. — А что случилось?

— Просто хотел тебя познакомить с одним очень нужным человеком. Он мой друг, когда-нибудь и тебе пригодится. Где же он?

Отец принялся высматривать в толпе нужного человека.