— А эти нет, — тепло добавила Софья Силина, погладив по голове спящих рыжую и голубоволосую. Ну если отмыть их, то наверняка станут таковыми.

— А эти дуры — нет, — покивав, вроде как ворчливо согласился с ней Вячеслав Силин, хотя на самом деле умел ценить чужие достоинства и тем более старался не забывать своих долгов.

ГЛАВА 4

— Кристиночка, а Тоша будет у меня с рук кушать? — подергав пребывающую в задумчивости брюнетку за подол ее несколько великоватой футболки с логотипом известной рок-группы, спросила очаровательная обладательница золотистых косичек из-под забавной панамы в тон её голубенького сарафанчика, при этом указывая пальчиком на достаточно упитанного гуся, который важно шествовал от своего опустевшего корыта к живописному прудику, ни в какую, однако, не желая косплеить белого лебедя и художественно плавать в данном водоеме на участке Киреевых.

— А? — была вырвана из своих явно невеселых мыслей Кристина Рогова, а сообразив что к чему, наконец ответила. — Ну наверное. Прости, Лид, я-то подчинила его, но других слушаться заставить не могу. По крайней мере, пока не прокачаю способность. А для этого, сама понимаешь, Монеты нужны, которых мне, увы, нечем заработать. Унылое мне колечко досталось. Малопригодное и в боевых, и в хозяйственных Квестах. Дуэли — тоже мимо кассы(вздохнув).

— По-оня-ятно, — не особо опечалившись, протянула Лида Киреева, с деловитой задумчивостью поглядывавшая на птицу, которая что-то совсем не горела желанием совать свои жирные бока в воду и красиво там плавать, но аппетитом при этом обладала отменным. Вызывая у Анны Петровны, мамы девочки, мечтательные взгляды, когда наверняка считала дни до рождества.

— Но, думаю, Лид, что эта прожорливая скотина — с рук будет лопать у любого. Вот только и цапнуть вполне может, если в ейную темную башку что-то эдакое взбредет. Подчинение, короче, улучшать надо, чтоб «пет» был менее своеволен и необуздан, представляя даже опасность для других, если, например, является ментально достаточно сильным... эм, экземпляром, — удержавшись в последний момент, чтобы не добавить про потенциальную разумность порабощаемого организма, ну и, похоже, чуть отвлекшись от гнетущих её мыслей, внесла немного ясности Рогова, как видно, предметом озабоченности которой служила вовсе не её колдунская, как она считает, немощь.

— Так я давно тебе предлагаю заплатить Монетами за услугу по приручению Тоши. Уже ж ведь несколько дней как платежная система появилась. Но ты отказываешься, чего-то, — возмутилась Лида, то ли неверно истолковав грусть собеседницы, то ли просто желая во что бы то ни стало настоять на своём, игнорируя любые доводы оппонента. — Да, да, помню, как ты говорила про то, что за такую чепуху брать плату с друзей, постоянно и даром при этом объедаясь моими плодами — это некрасиво и всё такое. Но представь, что я... это, эм, инвестирую в тебя, во! Ну или просто займу, а ты потом когда-нибудь вернешь. Сколько там тебе надо-то? Сто Монет, кажется? Лови, короче. Ну принимай же... эту, транзакцию!

— Лид, ну вот честно, не до того мне сейчас. Прости. Да и в долг у друзей — это прямой путь к...

— Кристин, ну не грусти! Юлечка ведь сказала, что со Славой всё будет в порядке. Что он жив-здоров и просто в далёкой командировке пока что, — поняв наконец источник меланхолии собеседницы, бодро прервала подругу Киреева, тут же прекратившая наблюдать за непокорным Тошей и переведшая свои прям бирюзовые глаза на печальную черноглазку напротив, которая, в свою очередь, даже поежилась при упоминании новой подружки девочки, а взгляд вдруг сделала несколько колючим.

— Не верю я Заболоцкой! — сжала кулаки и, чуть подумав, выпалила насупившаяся Рогова.

— Ты просто завидуешь её идеальности, — вдруг раздался позади голос ещё одной брюнетки Елены Прекрасовой, которая, проницательно глядя своими синими глазами на беседующую в тени беседки парочку, подошла и взгромоздила громадный арбузище на столик этого изящного строения из множества хитрых сплетений весьма живописных лоз.

К слову, точно также, как и доставленная на «расправу» ягода, выращенных просто невероятной малышкой с косичками, после выполнения ряда муниципальных Квестов получившей достаточно Монет на прокачку, и теперь способной просто-таки чудеса творить со всевозможно ботаникой.

— А я тоже ей завидую, но верю при этом, что Юля не врет! — наивно хлопая ресницами своих голубых глаз, включилась в разговор и блондинка Валерия Котова, с посудой да приборами догнавшая свою самую, пожалуй, близкую из подружек, пусть познакомились с Прекрасовой они совсем недавно.

— Это ты просто не ревнуешь, Лер, потому что «эльфийка» не вынашивает романтических планов на счет Силина, — ухмыльнувшись, поделилась своим видением ситуации Прекрасова, ловко тут же вскрывшая отобранным у смутившейся Котовой ножом арбуз, даже не заляпав при этом своё белоснежное и весьма коротенькое платьице, хотя заслугой тут не столько мастерство во владении ножевым боем, мало применимом, если так подумать, в упомянутом деле, сколько то, что арбуз был лишь с виду арбузом.

— Положи и мне пару долек. Вон тех, фиолетовых. Ну и зеленых, со вкусом зеленого чая, давай! — водрузив на стол бутыль с каким-то радужным напитком внутри, плюхнулась на скамейку и подтянула тарелку рыжая Эльвира Сомова, из под очков сверкающая сейчас проказливым взглядом зеленых глаз.

— Мерзость какая, — дала оценку сомнительным, по её мнению, вкусам Сомовой, прежде чем усесться рядом, поправившая пышный подол розового и очень по фигуре ей платья Котова, проигнорировав при этом слова Прекрасовой. А с благодарностью глянув на затейницу Кирееву, жертвой гастрономических экспериментов которой уже не раз бывала, добавила. — Спасибо, Лид, что хоть со вкусом риса нет.

— Хм, а это идея, — задумчиво выдала стянувшая панаму малышка, с непосредственным видом перебравшись под бок истинной ценительницы её талантов, а может и просто странной девочки Эльвиры, сейчас облаченной, к слову, в пестрый облегающий топ и просторные шортики ему в тему.

— Мрак, — под хихиканье прочих, пробурчала себе под нос Котова. А затем, увидев темнее тучи Рогову, вернулась к теме. — Ну чего ты грузишься, Кристин? Даже если эта жуткая лапочка Заболоцкая взяла и для чего-то обманула нас, примчав вечером в день взрыва и успокоив новостями, что Слава жив, но временно уехал, то я всё равно уверена, что Силин выпутается из любой передряги и скоро вернется!

— Ага, и хорошо если один, — проворчала изменившаяся в лице Прекрасова, глядя куда-то в сторону ворот, где с вечерней пробежки возвращалась платиноволосая Ольга Гаус, сейчас не в привычном секси-деловом костюме и строгих очках поверх порочных серых глаз, а без них и в скромном, но весьма облегающем спортивном костюме.

— А мне нравится, когда много подруг, — беззаботно выдала, чуть поерзав на попе, странная Сомова. После чего попросила у «оккупировавшей» арбуз ворчуньи, которая была не столько противницей толп баб вокруг так волнующего её немолодое уж сердечко юноши, сколько невзлюбила конкретно роскошную математичку из их числа. — Дай, Лен, ещё вон тех красных, со вкусом арбуза которые.

— Ой, Ольга Ильинична! Ольга Ильинична, давайте к нам, — помахала новому действующему лицу, завлекая её в их посиделки, непосредственная Лида.

— О, Лидочка, арбузиком лакомитесь? Приятного! И я ж просила, милая, пока мы не в школе, зовите меня все просто Оленькой(чуть жеманно). На счет же нямки: спасибо за приглашение, девочки, но у меня ещё несколько упражнений, а потом — в душ и готовиться к завтрашним контрольным в 3-й школе по замене, — жизнерадостно плескала деятельным оптимизмом мимо как раз пробегавшая изобильная Гаус, широко при этом улыбаясь усиленно морозящимся всем прочим обитательницам беседки, вроде бы как делегировавшим младшей подруге честь пригласить к столу ещё одну постоялицу подворья Киреевых вовсе не потому, что их челюсти были в данный момент сведены завистливой оскоминой, полными негодования оскалами, или даже неприязненным скрежетом зубов, как могло бы показаться, а всего лишь заняты тщательным пережевыванием вкуснейших и очень удобных меленьких долек из гигантского арбуза, иногда даже со вкусом собственно арбуза.