– Что-то не так со стулом, Марон?

Юноша подозвал слуг, и те с помощью специального приспособления начали отрывать доски. Зал наполнился скрипом и скрежетом. Вскоре на ноги поднялась добрая половина присутствующих. По мере отрывания досок, содержимое начало виднеться. Поднялся шум. Люди делились предположениями. Марон стоял молча и жадно вглядывался в подарок. То, что короб заслоняли слуги Кифала, ужасно раздражало Феодала. В итоге он не выдержал и пошел к центру зала.

Правитель Вестигаподошел к коробу как раз в тот момент, когда была отделена последняя доска. Кифал кивнул слугам и они расступились. Теперь со стульев поднялись все, но подойти к Марону не решались. Однако это и не требовалось. Даже с дальних мест было отчетливо видно, что скрывалось в недрах короба.

Люди застыли в изумлении. Даже лицемерный Марон был не в силах скрыть свое потрясение. Он подошел и дотронулся до одного из толстыхпрутьев металлической клетки.

– Что это за удивительное создание!? – восхищенно выдохнул он.

Никто не ответил. Ни Грюм, ни Кифал не знали ответ. Они, как и Марон, впервые в жизни видели большого хищника из семейства кошачьих с ослепительно белой шубой, на которой ярко выделялись черные, как смоль, пятна. Хищник был небольшого размера, но оскал на его морде свидетельствовал о решительной и кровожадной натуре. Однако даже не диковинный окрас шкуры или мускулистое телосложение потрясало взоры собравшихся. Главной особенностью зверя были ярко-голубые глаза. Невиданное по красоте и уникальности животное замерло в напряженной позе и приготовилось напасть на каждого, кто посягнет на его жизнь.

– Это Ирбис, – внезапно заявил Дайнагон, – Хищное животное с диких западных земель.

Никого не удивило заявление мужчины, все знали, что главный дипломатический советник Марона умнейший человек востока.

– Таких в горных угодьях Шеклера осталось всего около десяти, – со знающим видом продолжил советник.

Он подошел к клетке ближе и посмотрел на морду зверя.

– Но ни у одного из них нет голубых глаз, – резюмировал мудрец.

В этот момент многие отважились отойти от стола и приблизиться к клетке. Животное угрожающе зарычало и ощетинилось.

Кифал непроизвольно вздрогнул и отошел подальше. Он впервые видел такого зверя. От подобного соседства было не по себе.

Марон долго и внимательно разглядывал ирбиса, потом вернулся к столу и сел. Пока собравшиеся шумели у клетки, он с задумчивым видом смотрел в окно.

Один из присутствующих сунул рукоятку меча между прутьями. Животное взревело и бросилось на оружие. Его когти разрезали воздух и с силой выбили оружие из рук мужчины. Все в ужасе отпрянули. Повисла тишина. Разъяренный хищник метался по тесной клетке и угрожающе рычал, поблескивая колдовскими голубыми глазами.

– Достаточно! – неожиданно воскликнул Марон.

Все обернулись.

– Не скрою, зверь редкий и красивый, но он не стоит и десятой доли Нортиза. Более того, мои люди могут поймать мне оставшихся девять, за вполне умеренную плату,– продолжил Феодал.

Повисла пауза. Сначала было тихо, потом поднялся шум. Присутствующие начали возвращаться к столу. До слуха Кифала доносились разочарованные возгласы. Молодого человека начали переполнять мрачные предчувствия. Несмотря на то, что мудрая мать уверяла, что Марон прельстится подарком, юноша видел обратное. В глубине души он и сам никогда не верил, что один дар может спасти целое государство. Кифал до последнего момента не знал, что в коробе, и, увидев зверя, сам был разочарован.

В зале послышался смех. Люди Марона поглядывали на растерянного юношу и шептались.

– Остальные девять хищников не будут с голубыми глазами. Этот единственный в своем роде, – попытался спасти ситуацию Кифал.

– Согласен, – по-деловому ответил Марон, – Я готов уступить Северную крепость за это животное.

– Но она еще не ваша, – возмутился юноша.

– Мы оба знаем, что это вопрос времени. Как только встанет лед, мои войска будут у крепостных ворот и уж тогда…

– Могу я попросить соленой воды? – перебил феодалов Грюм.

Марон бросил на Верховоина возмущенный взгляд. Не удостоив мужчину ответом, он кивнул одному из слуг. Тот поспешно удалился.

– Вы говорите так, как будто с северной крепостью вопрос решенный, – не смог сдержать эмоций Кифал.

– Разве что-то может пойти не так? – насмешливо ответил хозяин замка.

В зал вернулся слуга со стаканом соленой воды и подошел к Грюму.

– Вы не получите Северную крепость. Еще ни одному захватчику не удавалось ее взять, – багровея от злости, выпалил Кифал.

Марон открыл рот, чтобы ответить, но его снова перебил Грюм.

– Простите, но стакана соленой воды не хватит, – спокойно сказал он.

– Сколько стаканов вам надо? – раздраженно спросил хозяин замка.

– Мне нужно около сорока литров, – ответил Грюм.

Некоторое время Марон сверлил надоедливого гостя взглядом. Он пытался понять, смеется над ним Грюм или просто сошел с ума.

– Зачем вам столько соленой воды? – недовольно спросил Феодал.

– Для дела, – спокойно ответил Верховоин.

– Какого дела? – начал выходить из себя Марон.

– Государственной важности, – пояснил Грюм.

Слуга, продолжавший стоять со стаканом соленой воды возле гостя вопросительно посмотрел на хозяина. Тот раздраженно кивнул и повернулся к Кифалу.

– Я предлагаю вам пари. Через месяц мои войска возьмут северную крепость. Если это произойдет, вы отдаете мне Ирбиса. Если нет, я верну вам серебряную шахту.

Не успел Кифал ответить, как двери распахнулись, и в зал внесли три ведра соленой воды. Все отвлеклись на Грюма. Тот поспешил к слугам навстречу. Взяв из рук одного ведро,Верховоин подошел к клетке. Голоса и шепот стихли. Все с любопытством наблюдали за странным поведением Грюма.

Верховоин попросил остальных слуг с ведрами встать с другой стороны клетки. Он что-то негромко сказал им, и все заняли нужные позиции. Стоя по разные стороны квадратной тюрьмы,Грюм намеренно оставил одну стенку не занятой. Она была обращена к Марону.

Феодал с недовольным видом наблюдал за происходящим и, не разделяя всеобщего любопытства, терял терпение.

– Раз, два, три! – громко сосчитал Грюм и выплеснул соленую воду внутрь клетки.

Одновременно с ним тоже самое сделали двое других слуг.

Ирбис в клетке взревел от ярости. Животное метнулось на прутья, потом упало словно мертвое. Все снова повскакивали с мест. Даже Марон, беспокоясь о своем будущем трофее, который он мысленно уже присвоил, встал и сделал несколько шагов вперед.

Животное начало источать пар и медленно видоизменяться. С кожи стал исчезать мех, очертания тела магическим образом трансформировались. Существо ежилось и рычало, но и рык из раскатистого становился мелодичным, пока не преобразовался в тихий стон.

Прошло всего несколько секунд, а Ирбис исчез. Вместо него на соломенном полу клетки лежала обнаженная девушка. Подогнув руки и ноги под себя, она стонала и тяжело дышала.

Марон был так потрясен, что подбежал к клетке. Не помня себя от волнения, он разглядывал белую, как снег, кожу и черные, как воронье перо, волосы. Девушка задрожала. Она загребла руками солому и, прикрыв наготу, присела на коленях. И именно в тот момент ее ярко-голубые глаза встретились с жадным взором Марона.

– Мимик! – выдохнул Феодал.

Девушка убрала с лица мокрые волосы и приосанилась. Ее круглое лицообнажилось, а глаза со странным прищуром блестнули магическим блеском.

– Но это невозможно. Я думал, Мимикрия это сказки, – не отрывая взгляда от колдовских глаз, сказал Марон.

– Скорее легенды, а они почти всегда основаны на реальных фактах, – вмешался Дайнагон.

Он встал с места и приблизился к клетке.

– Но как? Откуда? – потрясенно бормотал Марон.

– Всему виной большая удача. Возможно, она единственная в своем роде, – подогревал конкурента Грюм.

Марон смотрел,как стекает по черным волосам соленая влага. Скользил жадными глазами по белым плечам и запястьям девушки. Он казался смущенным и растерянным. Многие сочли это нерешимостью и ошиблись. Марон же взвешивал все за и против. Он решил, что Мимик будет его, как только соприкоснулся с голубой бездонностью ее глаз. Теперь же Феодал обдумывал, как именно заполучить трофей, не потеряв завоеванных земель Нортиза.