— Нет, просто слежу за тем, чтобы мой босс, — Грета повысила голос, хотя я стояла менее чем в пяти футах от нее, — не напортачил еще больше, чем раньше. Это работа на полный рабочий день, Micetto. Не для слабонервных.

Гребаная Грета. Каждый день я задавался вопросом, почему я до сих пор не уволил ее.

Воцарилось неловкое молчание.

Вивиан взглянула в мою сторону и быстро отвела взгляд. Мои и без того расшатанные нервы рассыпались на ленточки.

— Что ж, — сказала Грета, очевидно, понимая, что сделала ситуацию более неловкой, чем предполагалось. — Я позволю вам двоим заняться этим. Я буду на кухне.

Она похлопала Вивиан по руке и посмотрела на меня, когда проходила мимо.

Не облажайся, сказали ее глаза.

Я нахмурился еще сильнее. Как будто мне нужно было, чтобы она мне это сказала.

— Мне стоит насторожиться из-за того, что свидание проходит у тебя дома? — спросила Вивиан.

Я сказал ей одеться удобно, но даже в простом хлопковом сарафане и сандалиях она была так чертовски красива, что у меня перехватило дыхание.

Наш дом.

— Нет, если только ты не боишься еды и хорошего времяпрепровождения.

— Ты высокого мнения о своих навыках планирования свиданий.

— Ты никогда не жаловалась.

Она закатила глаза, но мой рот искривился от ее слабой улыбки. Это был прогресс, каким бы маленьким он ни был.

— Итак, — я прочистил горло, когда мы шли к комнате, где я все подготовил. — Бал Наследия был хитом. Весь город гудит о нем.

— Больше всего они гудят о появлении Вероники Фостер, — сказала она. — Кто бы мог подумать, что у нее такой хороший голос?

Большинство светских львиц, которые занимались искусством, «преуспели» благодаря кумовству, а не таланту. Вероника была удивительным исключением.

— Ты сделала это, — сказала я. — Ты дала ей место после просмотра ее записи. Я уверен, что Баффи счастлива.

— Да. Моя репутация живет, чтобы увидеть новый день.

Между нами воцарилось еще одно неловкое молчание.

Акции Lau Jewels упали до рекордно низкого уровня после шквала плохой прессы. Вивиан еще не слишком пострадала — я убедился в этом, — но она не была застрахована от перешептываний и домыслов.

Я приложил руку к их разжиганию.

Чувство вины пронзило мое нутро.

В пятницу вечером на балу я разыграл «Аве Мария». Часть меня ожидала, что она даст мне пощечину и уйдет, но другая, нехарактерно идеалистическая часть надеялась, что она выслушает меня.

И она выслушала.

Я не знал, чем я заслужил это, но я, черт возьми, принимал это.

Мы приехали в логово. Я замешкался, прежде чем открыть двери.

Соберись, Руссо. Мне было около тридцати. Я был слишком стар, чтобы вести себя как чертов подросток на первом свидании.

Но это было именно так, за вычетом подростковой части. Наше первое настоящее свидание.

Никакой лжи, никаких секретов, никаких обманов.

Только мы.

Меня охватило беспокойство, когда Вивиан окинула комнату широким взглядом.

Я несколько часов мучился над планом свидания, прежде чем остановился на чем-то простом, но личном. Сегодня речь шла не о блеске и гламуре. Речь шла о том, чтобы провести время вместе и наладить наши отношения.

Она любила романтику и астрономию, поэтому я включил на плоском экране телевизора какую-то романтическую фантазию о упавшей звезде, которая на самом деле была женщиной (или что-то в этом роде). Я никогда не слышал об этом фильме, но, по словам внучки Греты — да, я прибег к помощи старшеклассницы — он был «очень милым».

Более двух десятков контейнеров из-под еды на вынос стояли на журнальном столике рядом с «Принглс», солеными огурцами и пудингом. Я купил старинный аппарат для попкорна и вчера в спешке установил его, чтобы полностью насладиться просмотром фильма. Закуска была отвратительной, но Вивиан и большинству людей в мире она нравилась по какой-то богом забытой причине.

— Ты сказала, что не нашла новую любимую пельменную после закрытия магазина в Бостоне, поэтому я решил помочь тебе, — сказал я, когда ее взгляд задержался на коробках с едой на вынос. — Образцы из тридцати четырех лучших пельменных в пяти районах, как определил сам Себастьян Лоран.

Генеральный директор ресторанной группы «Лоран» был известным гурманом. Если он говорил, что что-то вкусно, значит, это было вкусно.

— Ты уверен, что это не уловка, чтобы набить меня таким количеством еды, что я не смогу уйти? — поддразнила Вивиан. Ее плечи расслабились впервые с тех пор, как она приехала.

Я усмехнулся.

— Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, но, если ты хочешь остаться, я не стану тебя останавливать.

Она еще не перевезла остальные вещи. Я знал, что это потому, что она была занята на Балу Наследия, но я воспринял это как знак того, что они уже там, где они — и она — принадлежат себе. Со мной.

Щеки Вивиан порозовели, но она ничего не ответила.

— Откуда ты знаешь, что это один из моих любимых фильмов в детстве? — спросила она, когда начался фильм.

Она отщипнула пельмень от одного из контейнеров и осторожно откусила кусочек. Я не был уверен, что она сможет съесть все тридцать четыре за один день, но мы всегда могли попробовать те, которые она пропустила, позже.

— Я не знал, — признался я. — Я искал фильм о звездах, который не был бы документальным или научно-фантастическим. Мне помогла внучка Греты.

Я должен купить девочке подарок в знак благодарности. Может быть, машину или отпуск по ее выбору.

— Слушать советы от подростка? Очень не в духе Данте Руссо.

— Да, в последнее время быть похожим на Данте Руссо было не лучшим решением.

Наши взгляды соприкоснулись. Ее улыбка померкла, оставив после себя мягкую настороженность.

— Лука приходил в понедельник вечером, — сказал я. — Я рассказал ему, что произошло. Впервые он дал мне совет вместо того, чтобы принять его. И это был чертовски хороший совет.

— Что он сказал?

— Что мне нужно бороться за тебя. И он был прав.

Дыхание Вивиан участилось. На экране что-то взорвалось, но мы не отвели взгляд.

Мое сердце ударилось о грудную клетку. Воздух сгустился и заискрился, как хворост, облитый бензином, и как раз когда тишина достигла предела, она заговорила снова.

— Я столкнулась с отцом в среду, — тихо сказала она, шокировав меня до глубины души. — Я прилетела в Бостон и явилась в его офис. Я не сказала ему, что приеду. Если бы я сказала, у меня бы сдали нервы.

Я ждал, что она продолжит. Когда она не продолжила, я легко подтолкнул ее.

— Что случилось?

Она ковырялась в своей еде.

— Короче говоря, мы сильно поссорились из-за его поступка. Он попросил меня попросить тебя... помочь с проблемами компании. Я отказалась. И он отрекся от меня.

Слова были по существу, но ее голос был настолько печальным, что у меня защемило сердце.

Черт.

— Мне жаль, милая, — я ненавидел Фрэнсиса огнем тысячи солнц, но он был ее семьей. Она любила его, и разрыв, должно быть, опустошил ее.

— Все в порядке. То есть, нет, но это так, — Вивиан покачала головой. — Это был мой выбор. Я могла согласиться с тем, что он хотел, но это было неправильно. Я все еще была для него пешкой, и я отказалась позволить ему использовать меня, чтобы манипулировать тобой.

Это бы сработало.

Фрэнсис Лау разгадал мою слабость. Не было ничего, чего бы я не дал Вивиан, если бы она попросила.

— Это компания вашей семьи, — сказал я, внимательно наблюдая за ней. Честно говоря, я был удивлен, что она не расстроилась еще больше из-за моего поступка. Я нажал на кнопку, зная, что это причинит боль ее семье и, соответственно, ей. И у меня не было никаких оправданий, кроме гордости и жажды мести. — Что ты хочешь, чтобы произошло?

— Я не хочу, чтобы она разбилась, очевидно. Если бы я могла помочь каким-то другим способом, я бы помогла. Но... — она выдохнула. — Это прозвучит плохо, но мой отец никогда не сталкивался с последствиями своих действий. Он босс в офисе и дома. Он делает то, что хочет, а другие люди вынуждены с этим мириться. Это первый раз, когда ему пришлось столкнуться с последствиями. И дело в том, что он понимает только силу и власть. Тонкости на него не действуют, не тогда, когда дело касается таких вещей. Я не согласна с тем, что ты сделал, но я понимаю это. Поэтому, даже если я должна тебя ненавидеть... — ее голос понизился до едва слышного. — Я не ненавижу.