В общем, в плане учёбы он был непревзойдённым мастером; что же касалось характера, то пока он представлялся мне неуловимым. У меня из мыслей никак не уходил тот случай со смертью собаки Кокоро и его странная реакция на это. Аято явно не хватало эмпатии, но подобное зачастую приходило с возрастом, к кому-то раньше, к кому-то позже, так что я не видел в этом ничего страшного.

Болтая (говорил в основном Аято), мы дошли до торгового центра города Шисута и сразу же направились в магазин электроники. Я помог своему другу (было волнующе так назвать его, пусть и в мыслях), мы выбрали для него наушники, а потом решили перекусить в кофейне.

Последняя располагалась на седьмом этаже центра и представляла собой небольшое уютное заведение на несколько столиков. Мы заняли один из угловых, и Аято взялся за меню, деловито спросив, что бы я хотел.

— Я слышал, здесь прекрасные булочки с корицей, — заметил он, внимательно читая названия блюд. — Ты ведь любишь сладкое, Масао?

Я склонил голову, стараясь не думать о том, какое удовольствие мне доставляло слышать своё имя из его уст, и попытался скрыть своё запылавшее лицо меню.

Пробегая глазами замысловатые заглавия десертов, я старался отвлечься от приятного звука его голоса, такого успокаивающего и вместе с тем воодушевляющего.

Мы выбрали кофе и десерт, и Аято пошёл к стойке делать заказ. Я не стал с ним спорить: во-первых, он младше меня, во-вторых, прийти сюда было его инициативой.

Я сидел на удобном стуле и ждал его, глядя по сторонам. Аромат кофе, витавший в воздухе, настраивал на романтический лад. На душе было хорошо и спокойно, и, казалось, ничто не могло испортить моего настроения. В кои-то веки все тревоги и волнения отошли на второй план, и я чувствовал умиротворение, давно забытое мною.

Вскорости Аято вернулся с подносом. Он сел напротив и, придвинув к себе тарелку с горячей аппетитной булочкой, начал с любопытством расспрашивать меня обо всём: моих увлечениях, хобби, средней школе.

Я отвечал, время от времени откусывая от сахарного пирожного и отпивая кофе. Почему-то с Аято было легко, как ни с кем другим; даже с Кушей я не ощущал такой расслабленности. Конечно, мне пришлось утаить некоторые детали моей биографии, в частности, теорию семи смертных грехов и всё, что с ней связано, а также раннее детство, но остальное я рассказал честно и откровенно: и про жизнь в приёмной семье, и про учёбу в Сенагава.

— Так ты выучился программированию сам? — Аято неверяще покачал головой. — Впечатляюще.

— Не то, чтобы совсем сам, — я скромно потупился. — Я пользовался учебниками, а также опытом других.

— Но обобщал знания ты самостоятельно? — поднял брови Аято. — Сомневаюсь, что я бы так смог.

Я открыл было рот, готовясь активно протестовать, но меня прервали весьма неожиданно: в кофейню вошло несколько человек, и одна из них говорила довольно громко:

— Ну сколько можно перетирать одно и то же, Таро! Мало того, что это абсолютно не интересно, так ты ещё упорствуешь и не перестаёшь про это говорить!

Содрогнувшись, я втянул голову в плечи: этот высокий пронзительный голос довольно неприятного тембра был мне знаком: Осана Наджими, моя одноклассница и одновременно дочь моего самого злейшего врага. Она вошла в кофейню, то и дело оборачиваясь назад; за ней тащился её собеседник Ямада Таро, а ещё чуть позади держалась девочка с двумя хвостиками, с восторгом осматривавшаяся вокруг.

— Таро-нии, ты только посмотри, какая красота! — воскликнула она, показывая пальцем на плетёную перегородку.

— Ничего такого в этом нет, — тут же вмешалась Осана, круто повернувшись и скрестив руки на груди. — Подумаешь, перегородка! Может, ещё повизжишь над каждым столом?

Девочка с хвостиками тут же надулась, выпятив нижнюю губу, и уставилась в пол.

— Полно, Наджими, — Ямада Таро примирительно улыбнулся. — Мы не так часто куда-либо выходим, и потому моя сестрёнка…

— Ханако следует поучиться быть посдержаннее, — Осана вздёрнула подбородок. — И ты, как брат, мог бы в этом ей помочь.

Отмерев и тряхнув головой, я подумал о том, что Осана и сама не отличалась тем самым качеством, о котором так много говорила. Посмотрев на Аято, я хотел было это отметить, но мои слова застряли в горле при виде того, как он смотрел в сторону тех троих.

Его тёмные глаза блестели, как ночные озёра, а лицо, обычно походившее на прекрасную восковую маску, в одночасье словно обрело жизнь: его щёки раскраснелись, рот чувственно приоткрылся. Я не мог проследить за его взглядом и понять, на кого конкретно он там смотрел: Осана, Ямада и, как я понял из разговора, младшая сестра Таро по имени Ханако стояли слишком близко друг к другу.

Я снова перевёл взгляд на Аято, с ужасом осознав, что он может быть влюблён в Осана — самый неподходящий выбор, ведь так мы могли оказаться по разные стороны баррикад.

А он именно что был влюблён — как ещё можно было объяснить такое внезапное проявление эмоций у столь холодного и сдержанного человека?

Я вздохнул, и, видимо, этот звук привлёк внимание Аято: он вздрогнул и покосился на меня. Сразу же его лицо снова превратилось в идеальную маску; о недавнем взрыве чувств напоминал лишь легкий румянец на его щеках.

— Как неожиданно, что сюда же зашли наши однокашники, правда? — спросил он, снова берясь за вилку и ножик.

Я внимательно посмотрел на него. Он сам сказал, что мы друзья, значит, можем позволить себе некоторую вольность и откровенность. Кроме того, прямота — это лучший путь, не стоило выбирать окольные тропы.

Так что лучше действовать решительно.

— Тебе нравится Осана Наджими? — спросил я, чуть наклонившись вперёд.

========== Глава 19. Чувства. ==========

Аято озадаченно уставился на меня, а потом рассмеялся.

— С чего ты взял, Масао? — он помотал головой, отрезая кусочек от булки.

— Ты так смотрел в ту сторону, — я пожал плечами. — Мне показалось, что на неё, вот я и спросил.

Аято отправил в рот кусочек булки и, запив её молочным коктейлем, зажмурился от удовольствия.

— Выпечка тут прекрасная, — прокомментировал он, облизнув губы. — Я так и не привык пить кофе; мне этот напиток кажется чересчур резким, а вот молочный коктейль — то, что нужно, особенно в такой тёплый день.

Он промокнул рот салфеткой и чуть наклонился вперёд.

— Уверяю тебя, Масао, — прошептал он, глядя мне прямо в глаза, — Осана Наджими меня ни капли не интересует.

Его ароматное дыхание щекотало моё обоняние, а глаза, эти чёрные звёзды, зачаровывали. Я почувствовал, как краска медленно прилила к щекам, и подался назад, смущённо закашлявшись.

По тону его голоса мне показалось, что он говорил правду, хотя… По нему судить было сложно.

В любом случае, если бы его увлекала Осана, он бы мне рассказал; с чего это скрывать? Он ведь сам назвал меня своим другом, кроме того, он знал, что я не из болтливых.

— Закажи себе такую же булочку, Масао, — как ни в чём не бывало вымолвил Аято, кивая на свою тарелку. — Она просто божественна.

— Э-э-… Думаю, да, я так и поступлю, — я суетливо вскочил с места и направился к стойке, по пути задев одну из цветочных тумб.

Стоя напротив улыбчивой кассирши и диктуя ей свой заказ, я всё не мог выкинуть из головы взгляд Аято, направленный на тех троих. Если его заинтересовала не Осана, тогда кто, эта сестрёнка Таро? Вряд ли, она слишком юна, чтобы воспринимать её всерьёз.

Или, может быть, он вообще смотрел не туда, а мне просто показалось?

Взяв на выдаче тарелку с аппетитной тёплой булочкой с корицей, я повернулся, чтобы пройти на своё место, и чуть было не столкнулся с Осана: она стояла прямо у меня за спиной. К счастью, я успел вовремя затормозить и даже умудрился выдавить улыбку и поклониться, а также вежливо спросить:

— Как отдыхается?

— Нормально, — без тени улыбки отозвалась Осана.

Она явно не собиралась продолжать общение, поэтому я кивнул ей на прощание и продолжил свой путь.