И даже по росту они резко отличались: Энжи был невысоким, как и его родители, а Масао, как только его взяли в семью, начал быстро и уверенно вытягиваться.

В общем, годы, проведённые в Сенагава, нельзя было назвать счастливыми, однако сознание Масао выбрало именно этот период, чтобы провалиться в так называемую диссоциативную фугу.

Сильнейший стресс от возможной перспективы того, что сестре будет причинён вред, заставил его психику завернуться в кокон из выдуманных фактов, имеющих некоторую, но весьма опосредованную, связь с реальностью. Он взял себе имя того самого мальчика, которого должен был заменить, а также перенял некоторые черты характера и судьбы того самого подлинного Энжи.

Именно так бы и вёл себя счастливый и гармонично повзрослевший человек, который провёл полнокровное и замечательное детство в среде своих родных.

Мог ли я прервать этот процесс и привести старину Масао в чувство? Теоретически мог, но не стал: впервые я наблюдал его таким счастливым и беззаботным. Мне хотелось дать ему шанс хотя бы ненадолго отвлечься от проблем. И пусть диссоциативная фуга свидетельствовала о сильнейшем стрессе, заболеванием она не являлась — это психологическое состояние считалось всего лишь реакцией, пусть и экстремальной, на какой-либо сильный раздражитель.

Так что разум Масао был в безопасности, плотно окутанный временной иллюзией того, что он — это Энжи.

Однако в «Кливленде» он неожиданно столкнулся с прекрасной Мида-сенсей в образе Коринн, и та узнала его. Сама она была родом из Сенагава и по роковому совпадению когда-то жила по соседству с родителями Энжи, поэтому оказалась полностью в курсе ситуации. Во всяком случае, она знала, что чета Сато давно уже не числилась среди живых и здравствующих, поэтому решила кое-что предпринять.

На быстром наборе в телефоне Масао стоял номер Куши. Не знаю, почему он выбрал именно его, и не могу даже предположить, по какой причине не поменял на Юкио, который обладал куда большими ресурсами для помощи, но факт оставался фактом: Кага немедля примчался за своим другом в указанное место.

И, как только старину Масао назвали настоящим именем, он ожидаемо отключился.

Комментарий к Глава 68. Кливленд.

С Новым Годом!

========== Глава 69. Любовь любви рознь. ==========

Масао.

Внутри моей головы мини-строители работали отбойными молотками. Кажется, они вскрывали старое дорожное покрытие, чересчур усердствуя в своём деле: голова просто раскалывалась.

Чуть погодя пришло ощущение озноба: меня трясло от холода, хотя там, где я находился, вроде не было зябко.

Я медленно открыл глаза и повернул голову. Висок тут же протестующе взорвался болью, и мне не удалось сдержать стон.

Тем не менее, я попытался сесть и осмотреться, чтобы понять, где нахожусь.

Знакомая обстановка в сдержанном скандинавском стиле подсказала мне, что я в доме Сайко, в той самой комнате, которую мне отвели. Чья-то добрая рука накрыла меня пледом красивого шалфейного цвета, а также оставила стакан воды на прикроватном столике, и я решил воспользоваться этим гостеприимством.

Голова болела так сильно, что я просто не мог думать ни о чём другом, кроме того, что мне срочно нужно принять таблетку, чтобы избавиться от отбойных молотков под черепной коробкой.

Так… Нужно срочно найти школьную сумку. Там у меня есть походная аптечка, в которой всегда хранится блистер с нужным лекарством.

Неловко ссыпавшись с кровати, я осмотрелся и счастливо улыбнулся: сумка лежала на белом кресле, стоявшем вполоборота к письменному столу. Порывшись внутри, я вытащил из аптечки блистер, нетерпеливо выдавил таблетку на ладонь и направился назад к кровати. Приняв лекарство, я сел на постель и потёр лоб, понимая, что боль уляжется только через полчаса.

А пока мне нужно было смириться и попытаться поразмышлять над тем, что со мной произошло, перестав по обыкновению игнорировать слона в комнате.

Итак, грубо говоря, от стресса я слегка рехнулся и провалился в состояние фуги. Самое ужасное состояло в том, что я всё помнил: и поездку в Сенагава, и встречу с Мида-сенсей, и визит Куши.

Интересно, почему именно Энжи? Моё сознание не смогло развернуться в пределах моей собственной личности, поэтому обратилось к этому полузабытому воспоминанию… Даже не воспоминанию, а иллюзии.

Я видел фотографию Энжи довольно часто: приёмные родители любили листать старомодный альбом, куда они собирали распечатанные снимки. Его изображений там было больше всего: добродушные небольшие глаза, весёлая улыбка, маленький нос. И часто у его ног на фото покоился футбольный мяч.

Я — младше всего лишь на неделю, но совершенно не похожий ни внешне, ни характером — явился для них полнейшим разочарованием. С каждым днём, взрослея, я всё больше отличался от Энжи.

Бедная чета Сато. Они не заслужили такой трагедии в своей жизни.

Впрочем, как и я.

Я встал с кровати и поморщился: боль чуть притупилась, но пока и не думала никуда уходить.

Мне совершенно не понравилось то, что произошло, и я хотел серьёзно поговорить с Аято и попросить его не угрожать больше моей сестре, а также как можно скорее уладить недоразумение с Таро.

Если, конечно, уместно называть помолвку недоразумением.

Я медленно направился к двери. Уже успело стемнеть, и потолочные светильники были включены: они обволакивали всё вокруг мягким светом. Выйдя в коридор, я глубоко вздохнул и побрёл к лестнице.

Наверное, стоило немного перекусить, потому что желудок скручивал голод: последний мой приём пищи состоялся ещё в «Кливленде», да и тот был в виде половины чашки чая.

На лестнице я никого не встретил, однако на первом этаже меня ждал сюрприз: мне навстречу из столовой вышел Фред Джонс и на секунду замер, глядя в мою сторону.

На таком расстоянии я не мог различить выражения его лица; впрочем, сие длилось недолго: Джонс метровыми прыжками с лёгкостью покрыл дистанцию между нами и, стянув меня со второй ступени, на которой я нерешительно замер, по-хозяйски стиснул в медвежьих объятиях.

— Ты напугал меня, — жарко прошептал он мне прямо в ухо.

— Мне очень жаль, если так, — я нерешительно потрепал его по спине и решил покорно ждать, пока он сам не догадается, что для нормального функционирования мне необходимо дышать. — Как… Как ты узнал? От Куши?

— Можно сказать и так, — Фред отстранился и взял меня за плечи; наши глаза оказались на одном уровне. — Как хорошо, что я оказался рядом, когда позвонил этот Кага и попросил прислать машину! Сайко Юкио сначала запаниковал и начал задавать сотню ненужных вопросов, и мне пришлось не особо вежливо его прервать и попросить поторопиться. Мы забрали тебя из того бара и привезли из Сенагавы сюда, но ты всё не просыпался. Врач сказал, что тебе просто нужно отдохнуть, и мы решили тебя не тревожить, однако прошло всего около часа, и ты решил потревожиться сам.

Джонс внезапно подался вперёд и звучно чмокнул меня в щёку, а потом, отстранившись, рассмеялся.

— Видел бы ты сейчас своё лицо! — вымолвил он, беря меня за руку. — Ты просто прелесть, мой дорогой Масао!

— Честно говоря, ты тоже, — я пожал плечами. — Несмотря на то, что не имеешь никакого понятия о чужих личных границах.

Фред снова рассмеялся и, нежно потрепав меня по щеке, проговорил:

— Пойдём в столовую: тебя там уже заждались.

Я нерешительно закусил губу, но всё же направился за ним. Рядом с Джонсом у меня появлялось чувство какой-то надёжности, что ли: мне казалось, что этот человек способен разрулить любую ситуацию, даже самую непростую. И пусть, конечно же, это было вовсе не так, Джонс умел создать атмосферу эмоционального комфорта. Надо отдать ему должное — он и впрямь был сильной личностью, и с годами эти его качества могли лишь упрочиться.

Он распахнул передо мной дверь в столовую и громко объявил: «Только посмотрите, кого я к вам привёл!», и все разговоры в помещении тут же смолкли.

Я вошёл в комнату, почувствовав, что неизбежно краснею. У Сайко собралась довольно обширная компания: я заметил Кушу, Аято и какую-то женщину с коротко остриженными волосами. Из-за плохого зрения я не мог чётко рассмотреть её, но мне показалось, что мы с ней встречались раньше.